Заложница мага (СИ) - Елисеева Александра - Страница 59

— Как ты? Что-нибудь нужно?

— Нет. Не считая грызущего душу одиночества, все отлично, — слукавила я.

— Не хочешь сыграть? — махнул рукой Дамиан в сторону шахмат.

— Вы знаете, что я не сильна в плетении интриг.

— Не это главное. Важнее — стратегия. Если четко видишь цель перед собой, то рано или поздно ее достигнешь.

Мы сели за стол. Я улыбнулась, занеся руку над пешкой:

— Белые ходят первыми.

— Знаешь, какую ошибку делают многие, постигающие азы фехтования? — сказал князь, делая ответный маневр. — На выпад противника они начинают обороняться, забывая об атаке.

Ему потребовалось всего несколько ходов, чтобы побить одну из моих фигур. Я восприняла это совершенно спокойно, заранее готовая к проигрышу в партии.

— Я плохо играю в шахматы. В Сагассе больше интересовало постижение лекарского искусства, чем игра. Я и помыслить не могла, что судьба бросит меня в царство Льен.

— Ты никогда не задавалась вопросом, почему не носишь сагасское имя? — переставляя коня, спросил Грасаль.

— Нет. Обычные люди не так чтят традиции, как аристократы. Мы жили недалеко от порта. На западе Сагасса чувствуется веяние чужих обычаев, и в ходу много непривычных для обычного уха слов и имен.

Советник сложил ладони и опер на них подбородок, размышляя о чем-то неведомом. Он играл в шахматы практически не задумываясь, без труда уничтожая мои фигуры. Наконец, и мне удалось одержать маленькую победу, убирая с доски черного «слона».

— Молодец! — похвалил Дамиан, хотя я подозревала, что опасный для него момент возник неспроста. — Но главное…

— Не расслабляться? — весело хмыкнула я, подозревая, что он хочет сказать.

— Не забывать, в чем цель игры. Нужно не уничтожить мое королевство, а пойти против короля.

— Все как в жизни, — пробормотала я, — Одни против других, завоевания и победы.

— Поэтому придворные и столь ценят партии в шахматы. Эта игра не только учит мыслить на несколько шагов вперед, но и заставляет раскрыть противника с иной стороны.

— Странно… При этом король одновременно самая сильная и слабая фигура. Хотя нет… — тут же осознала свою ошибку и вскинула голову на князя, внезапно ощутив озарение. — Самая сильная — ферзь.

— Быстро учишься, — произнес Дамиан Грасаль, делая свой ход.

Я занесла руку над доской и замерла. Как пойти дальше? Князь загонял меня в ловушку. Королю, нуждавшемуся в защите больше всего, угрожала опасность. Переставь советник коня, и он объявит мне «шах». Найдя выход из этой патовой ситуации, вздохнула с облегчением. Но совсем расслабляться было рано: игра продолжилась, и не хотелось, чтобы победа далась Дамиану Грасалю слишком легко.

За неспешной беседой я не сразу заметила, что черный ферзь находится в опасном положении. Неужели советник допустил столь серьезный промах? Он равнодушно поглядывал на доску, словно и не помышлял об ошибке. Сжав белую ладью в руке, собралась с духом и убрала самую сильную фигуру противника.

— И как вы могли допустить подобное!

— Иногда стоит пожертвовать одним человеком, чтобы сохранить власть. Шах и мат, Айрин.

Я опустила взгляд вниз и увидела, что партия завершилась и совсем не в мою пользу. Дамиан Грасаль снова меня обхитрил. Черный король был повержен. Но несмотря на ожидаемый исход, слова князя что-то задели в душе. Тревога обвила сердце жалящими щупальцами. Не хотел ли Грасаль намекнуть, что ему самому угрожает опасность? Я задержала взор на расслабленном лице советника. Вряд ли. Кто кто, а Дамиан Грасаль не уязвим.

Князь вышел из-за стола. У самой двери он обернулся и внимательно посмотрел в мою сторону:

— Ты достойна большего, чем просто короткая интрижка, фиалка. Я позволил себе слабость, поцеловав тебя. Этого больше не повторится. Обещаю. Мне жаль, что ранил твои чувства.

Я ничего не ответила, провожая его взглядом. На душе было неспокойно. Я чувствовала, что во дворце затевается нечто опасное, но не могла этому помешать. Скатывающаяся с горы лавина все приближалась, готовая подмять нас под себя.

На пороге стояли смутно знакомые стражи. Ну вот и все. Время в изгнании подошло к концу. Меня возвращают в лоно придворной жизни.

— Его величество велел отвести вас в покои, миледи. Приведите себя в порядок. После обеда вы должны увидеться с царем.

Меня удивило, что среди пришедших не было Дамиана Грасаля, но, вспомнив вчерашние слова князя, подумала, что он просто решил не давать мне лишних поводов для надежды. Пора себе признаться: мысли о князе волновали гораздо сильнее, чем хотелось. Как опытный мужчина, он прекрасной понимал, что меня гложет.

За мной повсюду следовал шлейф из шепотов и сплетен. Придворные тихо переговаривались, поглядывая на меня, следующую вместе со стражами. Я старалась не обращать на них внимания, но все равно беспокойно озиралась по сторонам. Что-то в поведении знати казалось подозрительным, но я не понимала, что именно. Оставшись без помощи диадемы, ощущала себя как слепой котенок, выброшенный в одиночестве в безжалостный мир.

В покоях я обнаружила необыкновенно притихшую Ксану. Поведение служанки настораживало. Она поздравила с освобождением из заточения, но даже не пыталась поддержать беседу, вяло отвечая на вопросы. Наконец я выпалила:

— Что происходит?

— Айрин?.. — удивленно моргнула она.

— Не притворяйся. Я вижу — с тобой что-то произошло. Все такие странные сегодня… Стражи мрачнее тучи, а аристократы выглядят как крысы, готовые вот-вот бежать с корабля. Что случилось?

— Вы не слышали? Дамиан Грасаль… — с осторожностью произнесла Ксана. — Его обвинили в измене. Говорят, казнь состоится уже скоро.

Все внутри перевернулось после ее слов. В мыслях пронеслась картина из прошлого: мы с советником сидим за шахматным столом, и я убираю ферзя. Он знал! Не мог не догадываться, и та игра служила предупреждением. Не может быть… Викар все-таки нашел управу на советника.

Я остолбенела. Дамиан Грасаль не должен умереть. Царь не даст палачу отрубить ему голову, как бы не гневался на князя. Или даст? Так ли хорошо я знала отца? В конце концов, Грасаль его враг… и мой тоже, хотя я стала это забывать. Именно Дамиан разрушил мою размеренную жизнь, но и именно он собрал ее из осколков обратно. Я презирала его за цинизм, честолюбие и жажду выгоды, но не желала смерти. Страшно подумать, возможно, вчера состоялась наша последняя встреча…

— В чем именно его вина?

— Князь Сельм-Рамст нашел доказательства, что Дамиан Грасаль вел переписку с Лираном Фальксом даже после воцарения вашего отца.

Абсурд! Я нахмурилась. Если бы Грасаль хотел поддержать моего кузена, Викар бы все еще жил в Сагассе, даже не помышляя о троне. Зачем князю общаться с врагом? Существование Лирана угрожает ведь не только положению отца, но и его главному советнику.

— Безумие какое-то! — не сдержавшись, произнесла вслух.

— Все тоже так думали… — всхлипнула Ксана, — пока его светлость не продемонстрировал совету компрометирующие письма.

— Неужели князья не уличили подделку? — пробормотала я, раздумывая, какие именно аргументы лучше привести во время грядущей аудиенции с монархом. — Или… это тщательно спланированная диверсия, чтобы убрать Дамиана Грасаля с дороги? Не может быть, чтобы он ничего не предпринял, предчувствуя беду!

«Иногда стоит пожертвовать одним человеком, чтобы сохранить власть», — пронеслись в уме слова князя. Он явно знал, о чем говорил.

Время до встречи с царем тянулось бесконечно. Я томилась в ожидании разговора, меряя шагами в комнату. Металась туда-сюда, как запертый в клетке зверь. Неведение заставляло внутренности сжиматься от страха. Не верилось, что в этот раз противнику не удалось выйти сухим из воды. Но наконец двери распахнулись, и сдержанно поклонившийся страж сообщил:

— Его величество готов увидеться с вами, миледи.

Я молча пошла следом, пряча дрожащие руки в складках платья и стараясь не думать о том, что притягиваю взгляды придворных, как магнит. Все знали, сколько времени я проводила с князем. Не нужно было носить сапфировую диадему, чтобы догадаться: знать интригует, как на мне отразятся произошедшие перемены.