Заложница мага (СИ) - Елисеева Александра - Страница 74

— Чистокровный арманьельский мустанг… — с придыханием произнес лорд.

Он улыбнулся, но как-то вымученно, и потер подбородок рукой. А вот в голубых глазах появились яркие искры, вспыхнув звездами на утреннем небе.

— Хотите такую же? — кивнула на скрывающуюся из виду кобылу.

Жером тяжело вздохнул, запуская пятерню в пшеничные волосы.

— Они прекрасны, но стоят на вес золота. Завидую тому богачу, который может позволить себе подобную роскошь!

— Возможно, это лошадь царя…

— Нет, Айрин, вряд ли. У его величества личная конюшня, и за ней следит совершенно другой человек.

Такая осведомленность удивила. Вероятно, шпион Грасаля действительно сильно влюблен в лошадей, раз столько знает про их содержание при дворе. Я быстро сообразила:

— Так вы не видели эту кобылу раньше? Значит, она появилась совсем недавно…

— Нет, если бы такое сокровище привезли давно, я бы уже знал. Настоящий арманьельский мустанг! Здесь, в Мауроне! Кто бы мог подумать…

— И кому подобное по карману?.. — задала я в вопрос в пустоту. Лорд не ответил, с сожалением поворачиваясь спиной к окну.

— Уж точно не мне, — усмехнулся он.

— Жером, прошу вас, узнайте, кому принадлежит лошадь и кто из князей в последнее время допустил совершенно неоправданные траты.

— Леди напала на след? Хорошо, я сделаю все возможное.

Лорд откланялся и ушел выполнять мое распоряжения. Оставшись одной, я долго стояла возле окна, вглядываясь в разгорающийся закат. Оранжевые лучи подожгли небо, осветив его багряными всполохами. Рыжие пятна бликующего света смотрелись как веснушки на коже Ксаны. Но потом все померкло, и яркие краски исчезли, уступив непроглядной синеве ночи. Она накинула на город бархатные объятья, погружая один дом за другим в сон.

Когда в комнате стало совсем темно, я наощупь достала свечи и с зажженным канделябром направилась в спальню. Открыв дверь, замерла на пороге, едва не заорав от страха. На кровати по-хозяйски разлегся темный зверь и немигающе уставился в мою сторону золотисто-зелеными глазами.

Не то огромная собака, не то дикая кошка, грациозно потянулась и зевнула, невзначай демонстрируя острые, как верянские клинки, клыки. Я попятилась.

Если до этого превращение Грасаля не так затрагивало фигуры, то теперь передо мной предстало настоящее животное, не наделенная ничем человеческим. Я в шоке застыла, не зная, как вести себя с неожиданно появившейся «зверушкой» и медленно, стараясь не создавать лишнего шума, поставила канделябр на прикроватный столик.

Чудовище внимательно уставилось на меня огромными глазищами, не спеша подниматься с постели, но и не оставляя сомнений в том, что потребуется всего миг и эти милые зубки сомкнутся на моей жалкой шее.

— Дамиан? — тихо позвала я.

Зверь оскалился и зарычал, не двигаясь с места. Мысленно ругая всеми словами князя за неосмотрительность, подобрала юбки и аккуратно избавилась от стучащих каблуками по полу туфель. Ноги в шелковых чулках обдало холодом.

Ночной гость вроде немного успокоился, но все еще смотрел с угрозой и немым предостережением в пылающем взоре. Я сделала первый шаг ему навстречу и остановилась, проверяя реакцию. Чудовище, занявшее место Грасаля, не шевелилось. Чуть осмелев, подошла еще ближе.

Существо выглядело сотворенным из тьмы и ночи, а не плоти и костей. Полупрозрачная и тлеющая дымом на концах шерсть немного вздымалась, окутывая тело. Только глаза ярко сияли во мраке, как зажженные свечи, только источали не теплый, а какой-то холодный свет.

— Тебя нельзя здесь находиться, — четко произнесла, глядя в эти светящиеся огоньки.

Мне показалось или зверь действительно насмешливо фыркнул? Я вопросительно приподняла брови, вглядываюсь в нахальную морду.

— Тебя везде ищут!

Он склонил голову, глядя, как собака на нерадивого щенка. Я уперла в бока руки, уже начиная злиться.

— И вообще мало ли, где ты шлялся! Служанка только заменила белье. А если блохи?

Наверное, если бы он мог закатить глаза, то сейчас бы это сделал. Насмешливый взор говорил: «И как в этой чудесной, сотканной из невесомой тьмы, шерсти, способны обжиться насекомые? Разве какие-то мелкие твари способны осквернить подобное совершенство?»

— Не знаю, какие-то другие блохи… демонические, — совсем обескураженно сообщила я и поняла, что уже сама улыбаюсь.

Зверь вытянулся и закрыл лапой морду. Но я поняла, что он уже не злился. Огонек сознания пробудился в этом свирепом существе, и уже не нужно было так беспокоиться за свою жизнь.

— Ну раз блох у тебя нет, то я могу погладить?

Несмотря на бодрый голос, жутко нервничала. Он не мог не чувствовать эту волну тревоги от меня, но не подавал вида. Завороженно протянула руку и коснулась полупрозрачной шерсти. Часто дыша, зверь развернулся и обнюхал мою кисть, чтобы окончательно успокоиться. Зубастая пасть чуть приоткрылась, и я уже едва отскочила прочь, когда возле пальцев показался шершавый язык.

— Х-хороший мальчик, — заикаясь похвалила я.

Я задумчиво погладила зверя. Ощущения были довольно странные. Шерстинки щекотали кожу, как гусиное перо. Наверное, то же можно испытать, прикоснувшись к потоку теплого воздуха, скользящего по ладони. Существо чуть прикрыло глаза, явно готовясь задремать.

— Дамиан?

Он не повел и мордой, только удобнее обустраиваясь на кровати. Ну и отлично! Только невиданного животного, от которого не знаешь, что и ждать, мне не хватало в соседях! Я насупилась, но он будто не заметил моего недовольства, кладя голову на подушку. Единственную, между прочим! Ну, ладно, на удобстве дочери царь не поскупился, и подушек все-таки было несколько. Но это самая любимая!

— Спи! — пригрозила я. — Но если кто-то придет, не думай, что буду выгораживать!

Мерное дыхание засыпающего гостя послужило мне ответом: кто сунется ночью в спальню к леди? Хотелось надеяться, что утром не придется приводить в себя служанку, зашедшую помочь госпоже. Смиряясь со своим положением, я направилась в ванную. Посвежев, натянула самую закрытую из ночных рубашек и легла рядом на кровать. Там на мгновение задумавшись, обхватила зверя рукой и задремала, уткнувшись носом в невесомо-мягкую и удивительно ничем не пахнущую шерсть.

Где-то рядом раздался тихий треск, но, расслышав его сквозь сон, я даже не пошевелилась, не придавая значения возможной опасности. Все тревоги улетучились, оставшись где-то там за чертой, отделяющей царство сновидений от холодной яви…

Тысяча мелких иголочек впивалась в кожу, разнося ноющую боль. Я вытащила из-под щеки затекшую руку и перекатилась на спину, распластавшись на постели в позе звезды. Цепочка событий прошедшего дня восстанавливалась с трудом. Сладко зевнув, медленно протерла глаза и так резко подскочила, что даже в ушах застучало.

Взгляд упал на вторую половину кровати. Пусто! О ночном визите напоминали только вмятина на простыне да подушка, небрежно лежащая в изголовье. Легкий флер мужского запаха щекотал кожу.

Я пригладила взлохмаченные волосы. Все внутри сжималось от непонятного чувства. Не заметили ли придворные ничего подозрительного? Я напряглась, вслушиваясь в какофонию чужих мыслей, и облегченно вздохнула — обошлось. Темный зверь сбежал, оставив вместо себя лишь призрак щемящего сердце сожаления.

Я поставила ступни на холодный пол и замерла. Послышалось? Вряд ли. Из ванной комнаты доносился тихий плеск, вода звенела и пела. Приглушенные звуки сливались в напряженную мелодию, будоражащую что-то в душе. Она стягивала нутро в тугой узел, не позволяя спрятаться от волнующих мыслей. Наваждение кружило голову крепленым вином.

Интересно, в каком облике князь мылся — в том, что предстал ночью, или в ином… настоящем?..

Воображение сразу нарисовало горделивую стать Грасаля, заставив облизнуть пересохшие губы. Вот он медленно приблизился к еще с вечера набранной лохани и ослабил шейный платок. Золотистый шелк заскользил по шее и упал вниз, на серый камень. Темные волосы, заискрились в свете зажженных в углах комнаты свечей.