Кукла колдуна (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 21

Удар в висках. Еще один.

— Арилейна! Куда мантикора ужалила тебя? — слегка встряхнул меня мужчина, заставив раскрыть глаза.

Тяжело. Веки слипались.

— Никуда. Кажется, она не успела, — выдохнула и все-таки отключилась.

Когда я вновь очнулась, долго не могла понять, что произошло. Под головой была мягкая подушка. А в камине комнаты, которую я видела впервые, горел огонь.

За окном давно наступила ночь. И теперь сумеречные блики от огня придавали окружающей обстановке какой-то густой, мрачноватый уют.

Первое, что я увидела, открыв глаза, это высокий белоснежный потолок, по краям которого вилась сложная лепнина. А чуть ниже, на шоколадно-коричневых стенах висели картины с изображением обнаженных женщин. Белые, как молоко, тела в разных позах лежали на алом шелке.

Щеки мгновенно покраснели, и я начала догадываться, где нахожусь.

Неужели это спальня самого Дайрена? Я так и не узнала, где она находится. А слуги сказали, что туда запрещено заходить посторонним.

Но, стоило отметить, здесь было довольно уютно. Несмотря на присущую культуре фуриянцев вычурную, богатую мрачность, Дайрен каким-то неуловимым образом сумел оживить это помещение. Мелкие детали орнамента на стенах и потолке скорее оттеняли убранство комнаты, чем перетягивали взгляд. Всего один яркий витраж и тот на дверцах узкого, заостренного к потолку посудного дрессуара. Окна оставались широкими и прозрачными, без тяжеловесных украшательств. Сквозь тонкое стекло светила луна, и мне ужасно хотелось распахнуть створки. Вдохнуть аромат ночи.

А потом я снова перевела взгляд на обнаженные натуры. Как ни крути, они приковывали внимание. Тонкие руки, под разным углом сжимающие багряный шелк. Округлые бедра: сжатые, раскрытые, приподнятые. Груди с алыми сосками, то игриво виднеющимися сквозь тонкую ткань, то бесстыдно открытые взгляду.

Только лиц не было видно. Все они оказались ненавязчиво повернуты в обратную от художника сторону.

Я прикусила губу, опять почувствовав жар на щеках.

— Понравилось? Похоже, ты уже совсем пришла в себя, раз тебя возбуждает вид обнаженных женщин.

Стыд хлестнул кожу, заставив ещё сильнее покраснеть.

Повернула голову и увидела Дайрена. Как я не замечала его раньше? Он сидел в кресле у изголовья кровати. Флора, совсем близко!

— Я не… Меня не возбуждает вид обнаженных женщин! — воскликнула я, садясь на кровати и подтягивая на себя одеяло.

Под ним больше не было платья. Только тонкая шелковая сорочка. С длинными широкими рукавами и завязками под самым горлом.

Жар прокатился по спине, горячей волной опустился вниз и спиралью закрутился где-то в желудке.

Хотелось надеяться, что переодевал меня кто угодно, но не Дайрен. Вслух этот вопрос я так и не смогла задать.

Лицо первого рыцаря мрака было непроницаемым, и я совершенно не могла понять, что творится у него в мыслях. Он подпирал голову рукой и смотрел на меня почти не мигая. Взгляд, как всегда, был темным и тяжёлым.

В следующую секунду мужчина щёлкнул пальцами, и картины на стенах прикрылись призрачно-алой тканью, сотканной прямо из воздуха. Из теней от дрожащего пламени камина. Всколыхнулся магический шелк, мягкими волнами накрыв нескромные фигуры.

— Спасибо… — проговорила сбивчиво, не понимая, зачем он это сделал. Неужели чтобы не смущать?

Но маска первого рыцаря так и оставалась безучастной ко всему. Холодной.

— Как тебе история? — спросил он ровным голосом, снова сбивая меня с толку.

— История?..

Дайрен едва заметно кивнул головой на прикроватный столик. Проследив за его взглядом я обнаружила ту самую книгу, которую читала весь день. Которая оставалась в моей комнате.

— Я попросил принести, — тут же объяснил он, словно прочитав в моем взгляде вопрос. — Подумал, что тебе может быть скучно.

— А… Спасибо, — кажется, смутить меня еще сильнее уже невозможно.

Чего он добивается? Откуда такая перемена?

— Так, как тебе книга? Достаточно кровавая?

Одна бровь мужчины вопросительно дернулась вверх. Блеснул в хрустально-голубых глазах едва уловимый сарказм.

Да, вот так. Этот Дайрен мне знаком. К такому я почти привыкла.

— Вполне, — кивнула в ответ и отвернулась.

Вспоминать о книге было неприятно. Я чувствовала, что рыцарь не просто так задал свой вопрос. В его взгляде не было жалости. И он явно хотел донести до меня эту мысль.

Не жаль. Ему не жаль фей.

Но мне и не нужна жалость врага.

— Как ты смогла выпустить Джайру? — раздался вдруг хлесткий вопрос. — И главное — зачем? Захотелось побыстрее оказаться в числе сородичей? Так ты только скажи, Элеандора будет счастлива. Поверь, смерть от поцелуя фурии и наполовину не так страшна, как от клыков мантикоры.

Каждое слово звенело металлом. И теперь я, наконец, увидела правду: Дайрен был в ярости. Злость светилась в голубых глазах раскаленным маревом. И привычная маска безразличия трещала по швам.

— Я не открывала вольер, — хотелось ответить твердо. Уверено. Моей вины ни в чем не было. Но голос все равно сорвался.

Мужчина прищурился. Не верил.

— Зачем мне открывать клетку со зверем, который жаждет меня укусить?! — воскликнула я, когда возмущение начало прорываться наружу. — По-твоему я совсем сумасшедшая?!

Не ответил. Смотрел все так же жестко. В эту секунду я поняла, что от начала разговора он не пошевелил даже мизинцем. Словно каждая мышца в его теле была болезненно напряжена.

— Не знаю, может у вас, у феечек, патологическое желание кончать жизнь самоубийством причем с особой жестокостью, — нервно бросил он и откинулся назад в кресле. Словно ему вдруг стало легче.

— Нет. Ничего подобного, — буркнула, одновременно пытаясь понять, что творится с мужчиной. — Я очень люблю жизнь.

— Тогда кто открыл вольер? — продолжал расспрос Дайрен, но теперь скорее в порядке размышления. — Прислуга сказала, что не имеет к этому отношения. Я, конечно, все проверю еще раз, но…

— Я видела кусок голубого платья, — перебила, вспоминая случившееся. Мужчина мгновенно переменился в лице.

— Платье?

— Да, прямо перед тем, как все произошло. Какая-то девушка… Словно убегала. Да, сперва я подумала, что она за мной следит. Но она вполне могла просто убегать после открытия клетки.

— Ты видела еще что-то? — резко подался вперед Дайрен, положив одну руку на кровать. Рядом со мной.

— Нет, увы, — покачала головой, разглядывая длинные пальцы.

В голове так некстати всплыло воспоминание о том, насколько они могут быть горячими.

— Может, это все же кто-то из слуг?..

— Нет, — резко подняла взгляд на рыцаря. — Я почувствовала запах. Это фуриянка.

— Понятно, — протянул он, кивнув. За чертой взгляда проскочила какая-то мысль, накрывшая лицо сумрачными тенями. Словно он догадывался, кто это мог быть.

Та самая женщина?..

Хотя, почему именно она? Незачем ей совершать такой дурацкий поступок. Мне казалось, что она могла приревновать. Но ведь ревность ещё не повод для убийства? Или повод?

Я уже почти спросила об этом у Дайрена. Но внезапно он усталым движением потёр виски и зажмурил глаза. Глубокий вздох вырвался из груди.

У меня внутри что-то кольнуло. И в результате я задала совсем другой вопрос:

— Тебе жаль ту мантикору? Наверное, ты был к ней привязан.

И правда, я ведь совсем не думала о том, что ему пришлось убить собственного зверя. Животное, которое доверчиво лизало ему руки…

Не скажу, что мне жаль это существо, после того, как я едва не погибла. Мантикора — не домашний котенок. Не собака и даже не волк. Это совершенно дикий зверь. Им управляет лишь желание охотиться. Ради голода или развлечения — неважно.

Когда-то давно фурии вывели их с помощью магии, каким-то неведомым образом скрестив льва и скорпиона. В результате чудовище получило смешанные черты обоих существ. И, вполне вероятно, что мозг им частично достался именно от последних. От хладнокровных членистоногих, не обладающих разумом, лишенных привязанностей.