Отбор под маской (СИ) - Самсонова Наталья - Страница 45

— На старых кладбищах. Да, именно на старых кладбищах возникает подобное ощущение. Мы с Финли однажды провели целый день на старом, заброшенном кладбище. Лето, цвели цветы, и мы, бесцельно погуляв среди заросших холмиков, прилегли и задремали. Я не знаю, что меня разбудило… Страх, наверное, страх. Ух, как мы бежали. Финли тогда впервые увеличила свой размер и позволила мне прокатиться на ее спине. До сих пор не знаю, от чего мы бежали.

— Я могу навскидку назвать пять вариантов, — вздохнул некромант. — Как ты дожила до встречи со мной?

— Судьба, — бледно улыбнулась Грета. — Внутри меня что-то не мое. Как будто по жилам струится чья-то чужая кровь.

— Я делюсь с тобой силой.

— Это очень опасно, — ахнула Грета. — Ты же можешь умереть! Прекрати.

— Но тогда умрешь ты, — просто ответил Алистер.

Она замолчала, поджала губы и тихо сказала:

— Но я все равно не хочу, чтобы ты рисковал. Чего мы ждем?

— Яд в твоей крови должен исчезнуть сам. Нам осталось подождать еще пятнадцать минут.

Алистер держал Грету так, чтобы та не видела, с какой яростью бьются его призраки, с какой верностью и пылом они защищают их крошечный островок спокойствия.

— Я выдержу! — Она нахмурилась. — Выдержу, слышишь? Не рискуй зазря.

— Лучше я, чем ты, — просто ответил некромант, но честно добавил: — Правда, если я умру, то в этой ситуации и ты долго не протянешь. Просто не сможешь выйти.

— Никто не может выйти? — заинтересовалась Грета.

— Нужно доверять своей интуиции. У тебя есть бабушка, и подруга, и Финли. Нити привязанности могут вывести тебя с равнины костей. А могут и не вывести, — тут Алистер пожал плечами, — все зависит от человека. Слабый останется здесь навсегда и переродится во что-нибудь неприятное. Сильный вернется или найдет путь на луг асфоделей. А там и до второго рождения недалеко. Все относительно.

— Что звенит? — Грета попыталась приподняться, ведь из положения, в котором она находилась, было видно только дивно-фиолетовое небо.

— Потерпи еще минуту, — попросил Алистер. — Закрой глаза.

А через минуту пришел холод. Сила некроманта покинула тело Греты, и оказалось, что собственной жизни почти и не осталось. Но Алистер поднялся на ноги и увлек ее за собой.

— О Богиня, — прошептала мэдчен Линдер, увидев сонм злобных серых духов, окруживших их. И двух ярких, цветных призраков, что кружили вокруг и не позволяли врагам пробраться к беззащитным людям.

«А про беззащитных я ошиблась», — пораженно подумала она, увидев, как Алистер призвал всю свою силу. И как быстро исчезли, растворились духи.

— Что это было?

— Мелкие падальщики, слабые, изможденные души. Они боятся второго рождения, ведь там им придется искупать свои грехи. Вот и остаются здесь, голодают.

— Тогда что же они едят? Друг друга?

— Глупых и самонадеянных некромантов, — рассмеялся Алистер. — Большая часть моих коллег не дожила до преклонного возраста именно из-за них. Что ж, попробуй нащупать свои нити привязанности. Мало ли, вдруг ты когда-нибудь окажешься здесь. С твоей-то тягой ко сну на заброшенных кладбищах.

— Это было всего три раза, — буркнула Грета.

— А еще два раза случились до или после того, как вы с Финли драпали от чего-то «ужасного»?

— Один до, один после.

— М-м-м, то есть с первого раза ты на ошибках не учишься? — поддел некромант. — Это надо отразить в отчете. Нет, а что? Ее величество должна знать, что всех наказывать по одному разу, а Грету Линдер дважды.

— Вы несносны, — вздохнула мэдчен Линдер.

— Я просто слишком хорошо знаю, с чем вы там могли столкнуться, — покачал головой Алистер. — Ну что, нащупала что-нибудь? И ты, к слову, перешла со мной на «ты».

— Я умирала, а умирающим позволено чуть больше, чем живым, — отозвалась Грета и неуверенно показала куда-то направо. — Нам туда?

— Может быть, — пожал плечами некромант. — Тут дело не в направлении. Но давай попробуем пойти.

Они прошли где-то семь шагов, когда их окружил густой молочный туман, и лишь под ногами осталась узкая тропка.

— Да, так и должно быть. Веди нас, а я подкорректирую выход. Поверь моему опыту, быть частью каменной кладки крайне неприятно.

Нить привела Грету в родной дом. Она шагнула на пушистый ковер гостиной, глубоко вдохнула горячий, раскаленный воздух мира живых и согнулась в кашле.

— Грета?! — в гостиной, в кресле у камина, сидела мора ван Линдер.

— Аптечка есть? — отрывисто бросил некромант и обнял девушку за плечи. — Мне нужен кровоостанавливающий раствор и раствор, улучшающий проникновение магии в ткани. Хоть убейте, не помню его названия.

— Игольник, — фыркнула Амалия ван Линдер. — Нормальные люди называют его игольником. Что произошло?

Этот вопрос прозвучал уже из коридора — мора отправилась за аптечкой.

— Я думала, в мире живых станет лучше, — слабым голосом произнесла Грета.

— Нет, так не бывает. На костяной равнине нет боли. — Некромант скупо улыбнулся. — Даже если бы духи начали нас жрать, было бы страшно, но не больно. А в мире живых, после возвращения, даже у здорового человека начинает все болеть.

— Она сильно меня проткнула? Страшно смотреть.

— Много крови, но болт скользнул по ребрам.

Некромант одним движением руки трансформировал какой-то мусор в высокий операционный стол. После чего уложил на него Грету.

В гостиную вернулась мора ван Линдер. В одной руке она несла круглую корзинку, заполненную фиалами с зельями, а над другой левитировала стопку чистых хлопковых тряпочек.

— Платье жалко… — Из глаз Греты полились крупные слезы.

Алистер только вздохнул. Он прекрасно понимал, что дело не в платье. Просто со слезами выходят страх, обида и злость.

Платье пришлось срезать. Амалия порывалась прогнать некроманта, чтобы не смотрел на нежную девичью кожу. Но тот не поддался:

— Это не нежная кожа, а рваная рана. Целителей нам сейчас вызывать не с руки. Да и не нужны они.

Грета только попискивала, раздираемая в разные стороны. Бабушка требовала наложить густой слой ранозаживляющей мази и туго забинтовать. А некромант осторожно распределил по коже игольник и пытался послать мору ван Линдер куда подальше. Но та не поддавалась.

— Бабушка, лучше расскажи, что ты делала на приеме и почему тебя закрыли, — тихо попросила Грета.

Она догадалась, что Алистер хочет переправить ее к источнику, потому и использует игольник. А еще она чисто интуитивно понимала, что про этот чудо-родник никому нельзя говорить.

— А я за тобой пришла, — вздохнула Амалия и, отойдя, села в кресло. — Я все это время пыталась убедить Ринтара, что мой дар со мной. Что я не потеряла его. Дорф, да я саму себя убедила, а его — нет. Или да — теперь уже и не узнаешь. Когда мне пришло приглашение, я его гордо проигнорировала. По официальной версии ты была мертва, а значит, у меня был траур. Но к вечеру заявился Ринтар и сообщил, что поймал тебя. И что вечером состоится твое скорое бракосочетание и я, как ближайшая родственница, приглашена.

— Зачем? — удивился Алистер, и обе Линдер воззрились на него с недоумением:

— Но если на свадьбе не будет никого из родственников невесты, то такой брак можно оспорить. Даже если он будет нерасторжим, молодой жене позволят проживать отдельно от супруга, а ему запретят требовать исполнения супружеского долга, — снисходительно произнесла мора ван Линдер.

Некромант нахмурился, чуть подумал и удивленно заметил:

— Так зачем же вы пошли? Если брак можно было бы расторгнуть при вашем отсутствии?

— Затем, что у Греты есть дальние кровные родственники со стороны деда, — закатила глаза мора ван Линдер, — так что вряд ли Ринтар не подстраховался бы. Я считала, что он хочет поглумиться над нами. И была уверена, что моих умений хватит для спасения Греты.

— Вы такие смелые, — горестно вздохнул Алистер, — даже завидно. Давай-ка, перебирайся на диван.

Он помог Грете устроиться, и та сразу же прикрылась большой подушкой. Правда, раненый бок все равно был виден — девушка не рискнула прижимать к нему жесткую ткань.