Неудавшийся апостол (СИ) - Соловьев Станислав - Страница 22

Обезьяна почти достигла черты леса, когда я нанес ей удар в спину. Но сделал это так, чтобы рана была резаной, поскольку лезвие могло застрять и тогда мне бы пришлось как волку, бежать за раненым зверем, покуда он не истечет кровью.

Обезьяна взревела и развернулась мне навстречу. В ее глазах уже не было праведного гнева, только отчаяние. Огромная лапа, по широкой дуге устремилась в мою сторону, но я легко отошёл назад, нанеся ещё один удар. Кисть противника повисла безвольной тряпкой, но он все же решил не убегать, а встав на задние лапы, попытался обрушиться на меня сверху. Я вновь успел отскочить в сторону, оставив на правом боку врага широкую рану.

Откровенная резня длилась ещё около десяти минут. Обезьяна никак не хотела умирать, залив кровью довольно просторную площадку. Мне же с каждой минутой приходилось все меньше напрягаться. В конце концов я вырвал свой штык-нож из шеи исходящего пеной животного и почистив его от крови, двинулся вверх, на пирамиду. Там чернел силуэт ожидающей меня награды.

"Пожалуй, — подумал я, — это лучшее, что могло произойти со мной сегодня."

Аонва отреагировала на мое прибытие неоднозначно. Она явно боялась, но в тоже время скрывала радость своего спасения. Более не найдя, как себя повести, я широко улыбнулся, разведя руки в стороны. Наверно, этот жест оказался достаточно миролюбивым, дикарка неуверенно приблизилась ко мне, позволив себя обнять. Я уже ожидал всхлипов и слез, но не тут-то было. Все же речь шла о первобытной девушке, жизнь которой полна стрессов. Вообще мне показалось, что она уже через минуту забыла о произошедшем, так как довольно жёстко отстранилась и ткнула в сторону джунглей, что-то требовательно объясняя.

— Что? — непонимающим спросил я, — Погоди, я ведь тебя не понимаю. — Аонва не успокоилась и примиряюще поднял руки. — Ладно, нам нужно идти туда, верно? Ну конечно верно, иначе бы ты не указывала в ту сторону...

Последнюю фразу я пробормотал себе под нос, уже торопливо шагая вслед девушке. Скорее всего, там остатки ее племени, которые куда-то вляпались. Иначе и быть не могло. Шли мы довольно долго, я все время трогал рану на шее, рассматривал руку. Кажется, меня и вправду вылечили. От того, что я мог погибнуть как последний идиот, стало не по себе. Это был последний раз, когда я спал на открытом воздухе. Уж лучше настелить травы в глубоких катакомбах древних, чем всю ночь нежиться с ядовитой сколопендрой.

Примерно через час мы оказались у некоего подобия ямы. Это была дыра в скальной породе, куда спускались вездесущие лианы. Заглянув за край, я увидел, что внизу вода. Аонва сделала тоже самое, что-то негромко прокричав. Ничего не произошло, девушка повторила зов. Потом я заметил, как из тьмы пещер выходят дикари. Воды оказалось по колено, они подслеповато щурились, не понимая, что происходит. Потом увидели мою небритую морду, начали указывать на нее своими грязными пальцами.

Вскоре горстка дикарей уже стояла напротив меня, неумеючи выражая радость появления нового вождя. Кажется, состав остался прежним. Считать по головам не стал, просто махнул рукой и отправился назад, оттуда, где все началось. Единственно, Аонву держал крепко за руку, ведя рядом. Впереди шел Крыс, тоже по моему указанию. Он, кстати, радости от моего прибытия не испытывал.

Первым делом, от пирамиды всех двинул к реке. Внимательно осматривая местность, побрился сам, заставил всех мыться. Хотя теперь их заставлять и не было нужды, дикари сами знали, что от них требуется. Потом устроил массовую стрижку. Считай что, до самого вечера потратил время на то, чтобы всех мужчин побрить налысо, а женщинам сделать прически покороче. Конечно, штык-нож — такие себе ножницы, но потраченный час на основательную заточку дал свои плоды. Да и конечный результат никак не походил на работу парикмахера. Зато сколько насекомых осталось без дома! Так же вспомнил, как когда-то плел корзинки из соломы. Ещё в школе это было. Если бы не гибкая указка трудовика, плевал бы я на столь позорное занятие, однако сегодня мне это умение пригодилось. Собрав достаточно гибких прутьев и стеблей вьющихся растений, до захода солнца успел сплести себе довольно неказистую шляпу. Нахлобучив на голову, довольно осклабился недоумевающему племени.

— Ну ничего, касатики, завтра и у вас такие будут!

А после мы двинулись к пирамиде. Теперь мне не нужно было стаскивать камни, чтобы попасть внутрь. А спать на голых камнях лучше, чем быть мертвым.

Разместившись в одном из каменных рукавов, я с удивлением понял, что здесь, как и в малых пирамидах, ночью прохладные потоки вентиляционного воздуха становятся тёплыми. Чудо, не иначе…

VI

Проснулись все одновременно. Причиной тому стал приближающийся звон, уже знакомый мне по прошлому посещению. Дикари испуганно озирались, вжимаясь в стены. Через несколько минут вновь наступила тишина, я подумал, что можно было бы отправиться дальше, вглубь. Мало ли, куда мы ещё можем дойти?

— Так, товарищи аборигены, все за мной. — я махнул рукой, приглашая идти за собой.

Племя последовало очень неохотно. Было видно, что они очень боятся, да и в пирамиду вошли только потому, что это же сделал я. Причем, одним из первых.

Когда оказались в главной шахте, так я решил именовать это место, тут же отправились в обратном от реки направлении. На том берегу я уже был, интересно было посмотреть, что с другой стороны. Шахта шла ровно, теряясь вдалеке. На всем ее протяжении я отмечал низкие проходы, которые, скорее всего, вели к другим пирамидам. Рассудив логически, я пришел к выводу, что все они служат отверстиями для вентиляции. Причем, в планетарных масштабах. Такие объемы нужны только в том случае, если речь идёт о промышленном производстве чего бы то ни было. Вот на это я и хотел посмотреть. Наверняка ведь где-то должен быть вход, ведущий ещё глубже? Или наверх. При таком раскладе, естественно, не могло быть никакой речи о каких-то избранных, которые бы копили или передавали через себя некую энергию. В этом мире не нашлось места для магии. Только для технологий, что недоступны двадцать первому веку по ряду причин. Одна из которых — деньги. Другая — власть. Третья — люди.

Через километров пять наткнулся на проем, отличающийся от прочих. Он был арочным, сразу за ним виднелась лестница вниз. Можно было оставить дикаря на страже, но если он увидит, как в его сторону приближается огромное каменное колесо, то вполне может потерять сознание или дать деру в неизвестном направлении. Стоило об этом подумать, как раздался приближающийся звон. Я торопливо впихнул подопечных на лестницу и принялся спускаться вниз. Никаких ответвлений по пути не встретилось, ступени окончились в просторном шестиугольном зале, стены которого опоясывали черные полосы. Они начинались от пола и через каждый метр поднимались к самому потолку.

Здесь все ещё было светло, но я как ни пытался, не смог понять источник света. Быть может, светится сам воздух, полный неизвестной мне энергии? Приглядевшись к полосам, я попытался ковырнуть их штык-ножом, но тут же обернул руку. Зато оружие осталось на стене. Стоило немалых трудов отлепить его от магнита.

Из странного зала вело два высоких коридора, слева и справа соответственно. За мной уже вовсю роптали, дикари явно не разделяли моих исследовательских терзаний, но как их поддержать, я не знал. Обернувшись, внимательно посмотрел на каждого, прикидывая, насколько их хватит, прежде чем самые трусливые побегут? Оставалось только надеяться, что моего авторитета будет достаточно.