Хозяин - Лисина Александра - Страница 26

— Но как?! — с досадой простонал он. — Я же все правильно сказал! Он не мог соврать!

Таррэн медленно выдохнул, привыкая заново дышать, потому что о пересмешниках кое-что слышал, но даже подумать не мог, что когда-нибудь наткнется на подобную тварь.

Бездна! Как же так? Разве может кто-то так точно скопировать мертвеца? Его походку, голос, движения… даже запах! Обычно кровососы берут только внешность, как мимикры, и лишь на время, чтобы добраться до жертвы. А этот не просто пришел, но открыто наслаждался своей победой и лишь в самый последний момент оплошал! Не зря бдительные Гончие не дернулись. Не зря не заметил подмены Воевода. А Белка… потрясенная, пораженная до глубины души и вроде растерявшаяся Белка… неужели она знала?!

Эльф только сейчас подметил, что из раны на шее нежити не вытекло ни капли крови.

— Дурак, — холодно известила вампира Гончая. — К твоему сведению, Сар’ра никогда бы не посмел до меня дотронуться без разрешения. Он был физически не способен причинить мне вред. И уж конечно, не открылся бы так, как это сделал ты: он был слишком благороден и горд для этого. Он бы предпочел молчать дальше и не тревожить меня чувствами, как делал последние десять лет.

— Ты что, знала об этом?! — гневно вскинулась голова, стремительно утрачивая черты полуэльфа.

— Догадывалась. По вам нетрудно понять, что происходит. Но он молчал, и я на какое-то время успокоилась… Как ты его нашел? Вздумаешь юлить, учти: костер все еще горит.

— Он ждал меня, — с ненавистью процедил пересмешник, нервно покосившись на разгоревшееся пламя. — На том же месте, где стоишь ты. Он хотел умереть! И он сам искал меня! Но разве ты это поймешь?

— Почему же? Я как раз все прекрасно понимаю… Это ведь ты ранил нашу Вейну? Ты лишил ее магии, верно?

Пересмешник грубо расхохотался.

— Жаль, что я с ней не покончил!

— Значит, ты дважды дурак, — невозмутимо сообщила ему Белка. — Неужели думал, наш бывший вожак упустит шанс поквитаться? Неужели полагал, что уйдешь безнаказанным?

Мертвое лицо неожиданно застыло и как-то странно поплыло. Белесые брови сошлись на переносице, багровые глаза закатились, а Гончая ядовито улыбнулась.

— О-о-о, вижу, ты начинаешь понимать! Разумеется, если бы не «чума», Сар’ра бы не стал этого делать, но болезнь не оставила ему выбора, и он нашел способ умереть достойно: позвать урода, поранившего нашу магичку, и лишить его возможности позлорадствовать. А заодно не позволить ему стать в будущем вожаком. Интересно, что он пообещал взамен?

— Тебя!

— Достойный обмен, — спокойно кивнула Гончая. — Ты сохраняешь частичку его памяти и не трогаешь раньше времени тело, а взамен получаешь еще один кусочек свежего мяса… А ты хоть подумал, что он мог утаить от тебя часть своей жизни? Хоть раз взглянул на руну, что начертана на этом ясене? Подумал, почему сегодня она светится твоей кровью?!

— Что? — непонимающе моргнул Урангар.

— Он знал, что я вернусь сюда, — ровно сказала Белка. — И оставил три подсказки, чтобы я не ошиблась: вторую руну, которой здесь раньше не было, свой родовой знак, чтобы я не засомневалась, и свой меч, чтобы я смогла наконец отомстить и вернуть ему покой. А слова… Он обманул тебя даже после смерти, болван. Заставил прийти сюда, как овцу на заклание, зная, что ты не сможешь коснуться эльфийского клинка. Он оставил его здесь, у моих ног, как мы когда-то уговаривались. И позволил нам еще раз на него взглянуть, не боясь, что я отшатнусь от ужаса. Он сделал все, что задумал, и ушел, как настоящий Страж. И теперь может спокойно спать, зная, что даже смертью своей принес заставе благо. Сар’ра всегда любил красивые жесты. Он использовал тебя, кровосос, потому что хотел умереть именно так: от своего же меча.

Пересмешник вдруг дико завыл и бешено завращал глазами, но она уже не обращала внимания. Ухватив горящую ветку из разгоревшегося костра, Белка швырнула ее на неподвижное тело, убедилась, что мертвая плоть стремительно вспыхнула, а потом без жалости бросила в огонь и беловолосую голову, на которой вдруг яростно вспыхнули ядовитой зеленью глаза.

— Я сказал тебе правду! — взревел пересмешник из глубины бешено полыхнувшего пламени. Длинные волосы затрещали и задымились, кожа на лице лопнула, мгновенно почернела. Зато глаза, как показалось людям, разгорелись еще сильнее. — Он тебя любил! Он жил для тебя! Все делал, лишь, бы ты никогда не узнала! Все его сны были о тебе! А ты убила его! Это из-за тебя он искал смерти! Из-за тебя коснулся «Серой чумы»! Он не хотел, чтобы ты стала похожей на то, во что потом он превратился сам! Он устал молчать, слышишь?! Устал делать вид, что ему все равно! Он берег и десять лет хранил тебя как мог! Он отдал тебе все! Свое тело, сердце и даже жизнь, а ты…

Белка резко отвернулась.

— Чудовище! — донеслось злобное ей в спину. — Бездушная тварь! Тебе здесь самое место! Рядом с ним, в Проклятом лесу! Потому что у тебя самой нет души и нет сердца-а-а…

Его яростный вопль перешел в отвратительный визг и больно резанул по ушам.

— У тебя тоже, — неслышно бросила Белка, а затем окрепшим голосом велела: — Все. Уходим. К северу есть еще один «секрет» — переночуем там. До него всего два часа ходу, так что до полуночи успеем. У меня нет никакого желания ночевать рядом с этим…

Голова в последний раз выплюнула что-то неразборчивое и наконец заткнулась. Костер вспыхнул чуть не до небес, погребая под собой останки Гончей. Но почти сразу опал, оставив после себя лишь кучку золы, остатки черного плаща, пару заклепок и отвратительный запах паленого мяса. Причем запах несвежего мяса, от которого начало мутить даже ко всему привыкших Стражей.

— Чего встали? — внезапно посуровела Белка. — Шевелитесь! Траш, покажи им дорогу! Карраш, присмотри!

Воины послушно, но все еще на одеревеневших ногах, двинулись следом за исчезнувшей в темноте хмерой. Мысли их явно бродили где-то далеко, глаза невидяще смотрели прямо перед собой, не в силах забыть ужасающее зрелище полуживой-полумертвой плоти, что едва не удостоилась чести заполучить славный ужин в виде тугодумных болванов, парочки ошарашенных эльфов и одного старого дурного воеводы, который вздумал усомниться в своей воспитаннице.

Белка не смотрела ни на кого. Просто стояла возле костра, молча глядя на стремительно угасающие искорки. Затем подняла голову, отыскала созвездие Дикого пса, с невероятным облегчением увидела падающую звезду, игриво подмигнувшую ей с небес. И наконец медленно стянула с шеи кожаный шнурок с треугольным камешком.

— Спи спокойно, Сар’ра, — тихо шепнула Белка, блестящими глазами следя за огненным хвостом кометы. — Теперь ты действительно свободен.

Она постояла еще какое-то время, дожидаясь, пока напарники оставят ее одну. Затем вытянула руку над тлеющими углями и с силой сжала кулак. Камешек вздрогнул, осыпавшись пылью, которую тут же подхватил ночной ветерок и невесомой пыльцой развеял по любимой поляне Сар’ры. Так, как он хотел. Теперь он наконец-то обретет достойное упокоение. Красивое, очень тихое место под сенью громадного ясеня, рядом с тем самым кустом, где он впервые спас ей жизнь.

Белка постояла еще немного, отдавая дань мужеству своего единственного учителя, что даже в смерти сумел проявить удивительный такт и потрясающее благородство. Смахнула непрошеные слезы, которых, к счастью, никто не увидел, подождала, пока просохнут глаза, и, шмыгнув носом, с почтением поклонилась. После чего окончательно успокоилась и, больше ни разу не оглянувшись, ушла.

На ночлег в новом «месте мира» устраивались в напряженном молчании. Друг на друга старались не смотреть, Элиара с его новым мечом упорно игнорировали, хотя тот не постеснялся при всех с видом знатока ощупать драгоценное приобретение и одобрительно прищелкнуть языком. Новую поляну оглядели, обнюхали и тщательно обыскали. Громадный ясень обошли со всех сторон, никого не нашли, но потом еще долго и с подозрением косились на ни в чем не повинное дерево, опасаясь подвоха.