Цветная музыка сидхе - Завойчинская Милена - Страница 19

Я чувствовала эмоциональный фон собравшихся. Ненависти не ощущалось. Зато презрение и осуждение зашкаливали.

На эшафот поднялся судья в серой мантии, отороченной черным мехом. Развернул свиток и стал зачитывать обвинения. Вероятно, его голос усилили магически, так как отлично слышно было каждое слово и даже то, как мужчина набирает воздуха, чтобы продолжить речь.

Леди Хельга и лорд Эндариль совершили тяжкое преступление пятнадцать лет назад. Был жестоко убит один из старейшин, магистр Лудиус… Свидетельские показания дали… К делу приобщили документы и рассказы, полученные от… Я не запоминала имена, мне они ни о чем не говорили. Их пособников не нашли, вышеозначенные лорд и леди позаботились о том, чтобы оборвать все нити, ведущие к ним. Но нашлись неопровержимые улики и доказательства, Тайная стража подняла дело… Лорд, который был осужден пятнадцать лет назад по обвинению в этом преступлении, признан невиновным и полностью оправдан судом божественным, магическим (после ментального считывания), светским и решением Совета старейшин.

Я внимательно слушала, надеясь, что произнесут имя Дарио, но названная фамилия мне была незнакома. Надеюсь, это все же он. Ведь все сходится!

— Суд и Совет старейшин приговорили леди Хельгу и лорда Эндариля к смертной казни через отсечение головы. От предложенной замены смертной казни на ссылку в рудники и рабство лорд Эндариль отказался. Приговор обжалованию не подлежит и будет приведен в исполнение немедленно.

Договорив, судья скрутил свиток, развернулся и в гробовой тишине спустился с эшафота. А наверх тут же четверо крупных мужчин втащили две колоды и установили их по центру. Следом поднялся палач.

— Можете сказать последнее слово, лорд Эндариль, — снизу разрешил судья.

Я думала, услышу, что эльф раскаивается, что ему жаль, но…

— Я делал все это ради тебя, Хельга, — четко выговаривая каждое слово, произнес длинноухий лорд. Склонился в поклоне перед драконицей, нежно взял ее безвольно повисшую руку, поцеловал и спокойно прошел к колоде.

Когда палач занес топор, я зажмурилась.

Толпа не ахнула, не дрогнула, и стук упавшей отрубленной головы слышен был особенно четко.

— Леди Хельга, можете сказать последнее слово, — повторил судья, и я открыла глаза.

— Я ни о чем не жалею, — вздернув подбородок, драконица обвела тяжелым взглядом притихшую толпу.

Я напрягла свои ощущения, пытаясь издалека прочитать ее эмоции.

О да. Она ни о чем не жалела. Она презирала всех, кто окружал ее, словно грязь, недостойную находиться даже под ее ногами. Слишком много гордыни.

Что же побудило эту женщину, явно очень богатую, роскошную, успешную, бессмертную, на такое странное убийство? Чем не угодил ей смертный человек, пусть и старейшина? Понятно, что она не собиралась сама отвечать за совершенное и нашла козла отпущения, подставив кого-то.

Но ведь какая-то причина у нее была. Жаль, что этого никто нам не расскажет, было бы хорошо узнать, что сломало жизнь тому, кто ответил за ее преступление. Хотя не удивлюсь, если ею двигали вовсе не какие-то высокие или политические мотивы, а что-то вроде мести за личную обиду. Слишком надменна, презрительна и высокомерна леди Хельга. Такие, как она, не прощают даже косо брошенного взгляда.

Ненадолго взгляд преступницы замер на мне, и словно мелькнуло узнавание в больших серых глазах и в эмоциях.

Впрочем, мне наверняка показалось, ведь мое лицо скрыто под тонкой вуалью. Да и я ее никогда не встречала, иначе запомнила бы. Она невероятно красива. Если она действительно та, в кого был влюблен Дар, я его понимаю. Столь совершенные черты редко встретишь. Пожалуй, эффектнее ее только моя мама, Альенда Шохард. Но она была сидхе, а мой истинный народ, по легендам, был удивителен и прекрасен. Возможно, когда повзрослею и полностью сформируюсь, и я смогу стать красивее леди Хельги. Но пока что мне до нее далеко. Я еще подросток, она же взрослая женщина в самом расцвете.

Было ли мне жаль, что такая красота сейчас погибнет? Пожалуй, нет. Мне было горько, что столь восхитительное внешне создание оказалось таким подлым и низким.

Драконица же величаво подошла к палачу, даже не взглянув на обезглавленное тело своего сообщника и любовника, опустилась на колени, тщательно расправив складки на подоле платья, и брезгливо стряхнула кончиками пальцев с деревянной поверхности колоды невидимую нам соринку. После чего надменно обронила, обращаясь к тому, кто должен сейчас лишить ее жизни:

— Побыстрее, любезный. Вы меня задерживаете.

Я снова смежила веки, не желая видеть, как покатится отрубленная голова.

Жестоко? Не знаю… Наверное, да. Но мне кажется, что для них обоих смерть действительно лучше. Я знала, сколько пришлось перенести в рабстве Дару, и такой судьбы не желала никому. Даже преступникам.

Дожидаться того, что произойдет после, я не стала. Кивнула Ирме, развернула Тайфуна и принялась выбираться прочь. Дарио я так и не увидела, хотя знати было много. Кто-то, как и мы с Ирмой, смотрел издали, сидя в седлах. А многие заняли окна и балконы окрестных домов. Но вот специально возведенной трибуны для тех, кто желал смотреть казнь вблизи, не было.

Наверное, в драконьем государстве это не принято. Хотя я и внимательно изучила имеющуюся в библиотеке литературу об этой расе, а также свод законов, некоторые привычные всем мелочи там не упоминались, так как являлись чем-то само собой разумеющимся.

Мы уже почти выбрались на отходящую с площади улицу, когда я ощутила чей-то интерес к своей персоне и тяжелый пристальный взгляд. В нем не было ненависти или агрессии, это я бы почувствовала. Скорее напряженное внимание, исследовательское любопытство. Передернув плечами, я обернулась и пробежалась глазами по толпе, открытым окнам и заполненным балконам. Но кто изучал меня, так и не поняла.

— Всё в порядке? — тихо позвала Ирма.

— Вроде да. Я кого-то крайне заинтересовала, но опасности не чувствую.

Моя тень нахмурилась и тоже повернулась к площади, прищурилась, даже принюхалась, но потом всё же нехотя признала:

— Ничего не вижу и не чувствую. Но вблизи никого агрессивного.

— Да. Поехали домой, Ирма. Не хочу здесь больше находиться.

На следующий день я не поехала в библиотеку по своему обычному распорядку. Не хотелось выезжать в город после вчерашнего тягостного события. На душе было муторно и неспокойно, хотелось спрятаться дома, подальше от всех. Что я и сделала. Сразу после завтрака ушла в кабинет и принялась за книги.

А спустя пару часов ко мне заглянула Линда.

— Леди Рэмина, к вам посетитель, — заговорщицки прошептала она, оглядываясь себе за спину.

— Проси, Линда. Кто там?

— Я, — заставляя горничную посторониться, в кабинет вошел… Дарио.

Выглядел он совсем иначе, чем я помнила. Дорогой элегантный костюм, ворот и манжеты рубашки отделаны тончайшим кружевом, на поясе меч с эфесом, украшенным драгоценными камнями, на пальцах перстни с крупными рубинами и сапфирами. В мочке уха поблескивал бриллиант. Волосы у моего бывшего раба успели отрасти, полагаю, не без помощи того же зачарованного эльфийского состава, что использовали мы с Ирмой. Сейчас светлые, почти белые пряди не торчали ежиком, как во время нашего совместного путешествия, а были собраны в тугую косу сложного плетения, опускающуюся ниже талии. На ее конце красовался такой же футляр-клинок, как тот, что поразил меня у лорда Калахана при знакомстве. А вот шрам на щеке никуда не исчез. Странно, что Дарио не обратился вновь к целителю. Ведь на его теле были куда более страшные отметины и рубцы, а с ними удалось справиться.

— Дар?! — Я с улыбкой встала из-за стола и сделала шаг навстречу гостю.

Его появление застало меня врасплох, не было возможности морально подготовиться к его приходу и вспомнить все обиды и недоразумения, поэтому я обрадовалась, увидев того, с кем мы вместе столько перенесли.