Элемента.T (СИ) - Лабрус Елена - Страница 37

Дэн стукнул в сердцах по спинке стула, и она даже не скрипнула, хотя руку он отбил прилично.

— Чёрт! Больно!

— Да, раньше стулья делали на века, — заметил Магистр. — Я повторюсь, но ты сделал для неё больше, чем мог. Ты сделал невозможное. Может в этом и есть великий смысл её испытания как будущей пророчицы — отдать самое дорогое. И отдать сознательно. Не нам судить.

— Может быть, может быть. Только не нравится мне всю это. Не нужна нам пророчица такой ценой.

— Не ты назначал эту цену, — философски заметил Магистр, но Дэна не оставляло чувство, что он рад тому, что у них будет пророчица. И цена его не интересовала от слова совсем.

— Отправишься помогать им в Швейцарию? Могу проводить.

— Нет, я сутки не спал. Скажешь Таге, что я у себя, когда он вернётся?

— О, без проблем, — ответил Магистр, закрывая за Дэном дверь.

Это была самая безумная неделя в жизни Таэл. Безумная, потому что она провела её с Ратвисом.

Нет, нет, ничего такого, что она видела в Доме Свободной Любви. Она будущая Королева этой страны! Он даже за руку её брал только в исключительных случаях. Один раз обнял за талию. Нет, два раза: первый, когда помогал забраться на коня, второй — спуститься.

Он познакомил с Таэл свою мать. И Таэл хотела бы думать, что было наоборот, её представили маме, но, нет, именно женщину представили Богине. Скромная женщина была счастлива прикоснуться к ней. Таэл смотрела на её натруженные руки, слушала искренние слова благодарности и восхищения, видела в её добрых глазах тревогу за сына и заранее ненавидела войну. С просьбой позаботиться именно о ней, о матери, если с ним что-нибудь случиться,  Ратвис и приходил прошлый раз в Храм.

Вместе они ходили на уличные представления, в гости к его друзьям, просто гуляли, валялись в траве, много говорили и много смеялись. Таэл толком не могла вспомнить где они были и о чём говорили, но ощущение счастья, которое накрывало её, когда она смотрела на его лицо, слышала его голос, чувствовала рядом его тепло, помнила. Даже воспоминания о Ратвисе наполняли её  счастьем, заставляя на миг забыться и затаить дыхание, чтобы его не спугнуть.

Это была не простая неделя. Последняя неделя перед её коронацией. Осознание того, что завтра она станет Королевой этой страны дошло до неё аккурат накануне.

 К счастью, от неё ничего особенного не требовалось: соблюдать правила церемонии, знать наизусть слова клятвы и хорошо выглядеть. Всё это было ей по силам. Сейчас ей всё было по силам. Она была счастлива, и это окрашивало всё, даже надвигающуюся скучную церемонию маскировочными красками.

— Что с тобой, Таэл? — остановила её пару дней назад Энта. — Весь город говорит о том, что юная богиня, без пяти минут коронованная, носится по городу в обнимку с каким-то воякой.

— Нагло врут! — встала в позу Таэл. — Ничего такого не было. Никаких объятий. Ну, может быть слегка поддержал меня за талию, когда мы катались на его лошади, но не больше.

— Это какое-то безумие! Страна на грани войны, а ты позволяешь распускать о себе нелепые слухи.

— Энта, да не пыли ты, праздник всё-таки! Вот коронуют нас, тогда и начнём готовиться к войне. И, уж поверь мне, а о том, что такое война я знаю из первых уст, даже, наверно, больше, чем мой отец главнокомандующий.

И Таэл, правда, знала. Ратвис не любил об этом говорить, но его боевые товарищи ни о чем другом и не рассказывали. Несмотря на показное равнодушие, Таэл осознавала серьёзность надвигающихся событий. И смерть подруги тоже не давала ей об этом забыть.

 Но коронация сейчас волновала её больше, а решать проблемы надо по мере их поступления.

Церемонию престолонаследования предвосхищало одно важное действо, к которому начинали готовиться задолго до предстоящего события. Ключевым моментом его был напиток, который наливали всем, кто хотел попасть на праздник. Этот напиток давал людям возможность увидеть всех своих богов, подняться в Замок и попасть в его внутренний двор, в котором будет проходить Бал.

Для этого напитка в день рождения юных наследников сажали мортан. Дерево, которое семнадцать лет росло и лишь единственный раз плодоносило. Покрывалось зрелыми плодами как раз ко дню совершеннолетия. Напиток из этих плодов — мортанита и давал людям подобное озарение. И он уже был сварен.

По обычаю, вечером накануне коронации все поколения правителей Кварты, а также их мудрейшие помощники собирались пробовать напиток на торжественном ужине.

 На самом деле ужин был совсем не торжественным. Фуршет с лёгкими закусками. Но самое главное на нём был даже не напиток, а общение. Шестнадцать представителей божественной династии и четверо мудрейших собирались вместе, чтобы в неформальной обстановке поговорить о своём прошлом, настоящем и будущем.

Прабабушка Таул, пришедшая на вечеринку одной из первых вместе с Таэл, заняла своё почётное место.

 — Это мой четвёртый семейный ужин перед коронацией, — сказала она, расправляя складки розового платья. — Ставлю свою душу, что говорить снова будем о том, чего нет. О бессмертии. О телах. О возможности дать людям большую свободу. И о любви, конечно.

— Мама, кому нужна ваша бессмертная душа, если она и так достанется дочери Энты и Эмэна? — присел недалеко от неё дедушка Олом. От его апельсинового костюма резало глаза. С чувством стиля, как и юмора у него всегда было плохо. Он любил говорить прописные истины. Олом Правдивый — дипломатично прозвал его Армариус.

Скрывая улыбку за поднятой к лицу рукой, Армариус кивнул Таэл. Он стоял, скрестив на груди руки, перед высоким мраморным столиком и делал вид, что рассматривает бумаги. Таэл оценила его статную фигуру, узкое молодое лицо. Уж он-то точно знал о бессмертии. Он учил не первое поколение богов, и не только не старился, а ещё и умнел с годами.

Таэл не помнила, как звали его предшественника, его никогда не называли по имени, только по должности, но имя этого она знала — Базель. Его Мудрейшиство, Армариус всея Кварты, Базель Великолепный!

В зал приковыляли длинноволосые седые прадеды. Они всегда напоминали Таэл безумного бога, который превратил людей из трехцветных в шестицветных, Умуна Наиглупейшего. Этих двух поджарых старцев, что везде ходили вместе и сейчас рядом усаживались на диван и звали соответственно — Умун Голубой и Улум Светло-синий. Таэл решила по нездоровому пристрастию к небесным оттенкам, но может и по какой другой причине. Кто же этого Базеля поймёт!

— С чего начнём? — по праву Главнокомандующего, а может просто потому, что был Аманом Решительным, спросил отец, когда все собрались. — Поясним детям немного о бессмертии?

Он осмотрел молчаливый зал со своего места и улыбнулся.

— Ну, что я говорила? — оживилась прабабушка Таул, и толкнула в бок свою соседку, прабабушку Унту. Толкнула немного сильнее, чем следовало. Наверняка злилась, что та тоже одела розовый, но более холодного оттенка.

Семейный вечер едва начался, а уже стал ярким событием — все, кроме Энты пришли в нарядах немыслимых цветов. Энта, как обычно, надела чёрное. Таэл в тон своему кулону — красное. Завтра к торжественной церемонии вся их разноцветная семья снова переоденется в скучное, чёрное и белое, но сегодня нарядились, кто во что горазд.

— Может для начала мортаниты? — бабушка Онта всегда говорила так тихо, что наверно, с именем Онты Тихой и умрёт, но сейчас её вопрос прозвучал как глас вопиющего в пустыне. — Для создания настроения, так сказать?

— Ватэс, — обратился отец, глядя в пол, — мортанита готова?

— Если Вы про напиток, — прозвучал знакомый голос из ниоткуда совсем рядом с Таэл, — то сию минуту подадим.

Отец едва заметно смутился, а мама натянуто улыбнулась. Кажется, Таэл тоже слышала это имя в Храме Свободной Любви.

Сладкий, но с кислинкой, напиток горчил и слегка пощипывал язык остротой. А когда Таэл облизала губы, они оказались солёными. Это был крепкий напиток пяти вкусов. От него по телу разливалось такое тепло и блаженство, что, ещё не став королевой, Таэл почувствовала себя всемогущей.