Оборотень моих кошмаров (СИ) - Новикова Татьяна О. - Страница 30

Зачем же я поддалась на эту авантюру, почему не почувствовала, как Артем запускает в меня щупальца гипноза, почему уехала с ним и даже не позвонила Игнату? С другой стороны, я ведь связывалась с Ириной! Она, наверняка, попытается образумить Фирсанова, потому что слышала мое объяснение. Ей известно, что нет никакой любви...

Только бы он её выслушал!

Но потом вернулся Артем, и все мои надежды рухнули к ногам пепельными хлопьями.

— Думаю, вас не нужно представлять друг другу. — Он придержал дверь для женщины, которая вошла в кабинет, постукивая каблуками.

Ирина была сосредоточена как никогда. Сейчас в её бледноте и морщинках, рассекающих кожу, читался истинный возраст. В глазах не было ничего, кроме равнодушия. Её не волновала моя судьба, как и судьба нашего с Игнатом ребенка.

Но как?! Если её брат — оборотень; если она всегда желала ему только добра и поддерживала наши отношения даже тогда, когда мы сами в них не верили?!

— Кира, здравствуй. — Холодная ладошка Ирины легла поверх моей. — Не злись на меня, позволь объясниться, — не попросила, но приказала тоном, каким отдают команды.

— Уходи, — взмолилась я, только бы не слышать новую историю предательства.

— Поверь, до определенного времени я не желала тебе зла. Если вдуматься, ты — не худший вариант для Игната, другое дело, что вы не подходите друг другу. С тобой он окончательно переродился в волка. Ты для него была как лакмусовая бумажка, с тобой все его минусы выпирали наружи. Если раньше он пытался истребить в себе монстра, то сейчас принял его. Это ужасно. — Ногти вцепились мне в запястье, а я не смогла убрать руку, только охнула от боли.

— И ты связалась с ОСО? — понимающе закончила я.

— Не совсем. Я давно искала способ исцелить моего брата, и, когда со мной познакомился Артем, уже была готова на любую авантюру. Пойми, Кира, когда на одной чаше весов жизнь родного тебе человека, а на другой какая-то вертихвостка — ты не будешь сомневаться и минуты. Кроме того, нас с Артемом связало нечто большее, чем сотрудничество...

Тот отвернулся к двери, но на этой фразе неоднозначно дернул плечами. Части мозаики складывались одна за другой. Ирина, постоянно зависающая в телефоне, хихикающая как девочка при разговоре с кем-то, кто занимал её мысли; и Артем, что признался мне в минутном порыве: эта женщина нужна ему ради личной выгоды.

Всё становилось очевиднее некуда. Так вот благодаря кому Артем перехватил меня в баре, вот у кого он взял мой адрес, вот кто связался с Игнатом после моего побега и окончательно уверил: Кира ушла окончательно. Если кто и мог переубедить Фирсанова, то это Ирина. Она и переубедила. Заставила его усомниться во мне.

— С Игнатом всё хорошо? — спросила тихо.

— Ещё как! — кивнула Ирина самоуверенно. — Не переживай, у него даже появилась новая девушка. Чем-то похожа на тебя, но гораздо чище. Ну, ты в курсе, мой брат долго не страдает.

— Ему будет тяжело без меня... Ты понимаешь это, не так ли?

Мне хотелось плакать, выть от ужаса. Нельзя. Не сейчас.

— Кира, ты смеешься? О чем ты думала, когда мчала в Москву перед полнолунием? Признайся себе, тебя не волнует его жизнь. Красивое тело, деньги, положение в обществе — возможно. Но только не он сам.

— Ирина, а если за ним завтра придут? ОСО не остановится не перед чем, а ты практически поставила Игната под удар.

— Исключено. Мне дали гарантии, что брата не тронут. Кстати, — она склонилась ко мне и прошептала на ухо: — я никому не сказала о вашей особой связи, не говори и ты. Если тебе дорог Игнат хоть сколько-то, лучше молчи о том, чьим стражем ты являешься. Если же не дорог, то молчи ради себя, иначе опытами над ребенком дело не кончится. Артем, пойдем.

Она махнула рукой, и её «возлюбленный» понуро двинулся следом за Ириной. Я долго-долго сидела, прикрыв веки, ощущая, как тело сдавливает невероятной тяжестью.

Реальность становилась страшнее любого кошмара.

Часть 2. Глава 7.2

....Второе совместное полнолуние не застигло нас врасплох. Я готовилась, обдумывала всевозможные варианты, планировала эту ночь круче, чем многие планируют собственную свадьбу. Фирсанов пропадал на деловых встречах и совещаниях, а я клялась, что еду в университет, но сама не могла сосредоточиться ни на чем, кроме дня «икс».

В то утро, когда Игнат проснулся невероятно измученным и изрек замогильным голосом: «Началось», я была полностью готова ко всему, даже к концу света или миниатюрному землетрясению.

— Началось, — подтвердила с довольной улыбкой.

Дверь в запретную комнату он открыл ближе к обеду, когда я сидела в ванной, полной пены, и насвистывала под нос мелодию.

— Кира! — Возмущенный вскрик долетел с первого до второго этажа. — Это что такое?! Живо иди сюда!

Я неторопливо домылась, завернула волосы в розовое полотенце и только тогда спустилась к взбешенному Фирсанову.

— Что это? — повторил он, впихивая меня в комнату.

Та была завалена разноцветными пакетами из супермаркета, которые я складировала здесь несколько дней кряду.

— Что именно? — изобразила из себя дурочку.

— Да всё! — возмутился Игнат, с замешательством осматривая многочисленные пакеты. — Ты кого-то ограбила или у тебя припадок шопоголизма? Что все эти вещи делают ЗДЕСЬ?

— А-а-а, вот ты о чем!  Смотри, тут лежат, — пнула ближний к себе пакет, — чипсы. Я не знала, какие ты предпочитаешь, поэтому взяла все вкусы.

— Но... —  выставил он указательный палец.

Я отмахнулась.

— Если окажется, что ты не ешь чипсы, я просто вывалю их на пол, и мы будем в них купаться. Так, это газировка. — Босая нога уткнулась в пакет, который грустно звякнул. — А нет, текила. Соль возьмем с кухни, а лайм должен валяться где-то неподалеку, хм.

Я с сомнением покрутила головой по сторонам, а Игнат бессильно уткнулся лбом в стену и зарычал. Мне не нравилась бледность его губ и лица, но гнев делал его особенно привлекательным.

— Ты считаешь, мне следует напиться? Вот прям сейчас, да? Перед обращением?

— Я считаю, нам нужно провести время с максимальной пользой. Фирсанов, когда ты в последний раз отрывался? Представь, что у нас дискотека. Кстати, где-то валялись настольные игры! Ничего, что я воспользовалась твоей карточкой? О, и надуй, пожалуйста, матрас. Не собираюсь лежать весь вечер на холодном полу.

Фирсанов обреченно застонал.  

Через полчаса мы закончили последние приготовления. Игры Игнат распаковывать запретил, стеклянные рюмки приносить не позволил, да и от чипсов пришлось отказаться. Впрочем, матрас был надут. Я рухнула на него с пачкой мармеладных червячков и раскинула руки в стороны. Блаженство! Фирсанов покачал головой, но пристроился рядом, перед этим проверив, что дверная ручка работает исправно, а дверь не заедает.

— Всё по старой схеме, — проворчал, когда я уложила голову ему на грудь. — Как только я схожу с ума — валишь. Не успеваешь свалить — защищайся всем, чем сумеешь. Как только отвлечешься меня чем-нибудь или вырубишь — валишь.

— Ты же знаешь, что я не уйду?

— Знаю, — он посмотрел на меня с благодарностью.

Бежали часы. Давно свечерело. Мы разговаривали. Впервые за долгое время нами руководила не шальная страсть, не безумное желание, не влечение на грани разумного, но что-то, что случается только между близкими людьми. Абсолютное доверие. Мы не пили, но были пьяны друг другом. Фирсанов уже не спорил и не пытался выгнать меня, приняв как должное.

А  в час, когда нечеловеческое в нем взяло верх, я не отпустила своей руки. Лежала рядом до последнего:  пока оборотень метался по матрасу, пока ломались его кости, пока свежие раны зарубцовывались, не успев истечь кровью. Лишь когда волк поднялся на четыре лапы, я тоже встала и отошла в сторонку, боясь первой реакции. Зверь растревожено зарычал, принюхиваясь.