ФЗЗ. Книга 2 (СИ) - Блинова Маргарита - Страница 54

В защиту мужа могу сказать, что хуже него был только Итон-Бенедикт.

Бывшие аристократишки отказывались воспринимать бастарда новой властью Аристалии. Итону пришлось заключить политический брак с жутко именитой старой девой Каттисой де Катонской.

Друг друга супруги не любили, да и зачем Итону жена, если есть три любовницы и дела, дела, дела. В общем, посмотрела на это все Каттиса, быстренько забеременела и свалила к себе в именье, оставив ребенка отцу.

Позже, за рюмкой красного полусладкого Итон-Бенедикт да Катонский признался Глошу, что впервые в жизни понял, что такое любовь.

Маленькая Кода была иного мнения и уже с пяти лет начала сбегать к нам в дом, жаловаться на гиперопеку родителя. Несмотря на разницу в возрасте с нашими котятами и дракончиком (малышка была старше на два года), Кода охотно играла в компании и даже ездила в северный клан на лето.

С не меньшей охотой к нам забегал мальчишка Ши-Вана и Айрис. Рыжий, ядовитый, язвительный — он был точной копией своего папашки, но откровенно млел перед нашими девчонками и в их обществе становился ручным ужиком, а не свирепым нагом.

После окончания Академии Джером собрал нашу команду, провизию и ушел в поисках себя любимого. Гуля, оставшаяся при Академии, уверяла, что он подался в леса к собратьям-эльфам, но я сомневалась.

Перед самым отбытием Джером позвал меня на прогулку. Мы долго ходили по королевскому парку, вспоминая детство. К тому моменту от клятвы я уже избавилась, и общение стало прежним, но не совсем.

Совесть грызла блондинчика, как голодная свора кость. Он явно раскаивался за то, как повел себя после битвы, но сил признать этого так и не нашел.

— Дружба закончилась? — вырвалось у него в самом конце этой прогулки по местам памяти. И столько в этом было горечи и сожаления.

В клане существовала поговорка: «только друг может вырвать колючку из лапы», но как вырвать колючку из сердца Джерома?

— Нет, просто закончилось детство, — с грустью осознала я, поглаживая животик.

А на следующий день они, не простившись, ушли…

Мы мирно прожили в столице больше пяти лет.

В нашем случае «мирно» — это когда по дому, саду, а иной раз и по потолку носится ватага ребятни, я принимаю клиентов (да-да, Лили все-таки передала мне свое дело и знания), муж пропадает в замке, заявляясь под вечер в компании с Итоном, который продолжал занимать пост главы совета, а ближе к ужину в дом врывалась ядовитая чета, чтобы забрать дитятко домой. Дитятко упиралось и слезно просило остаться на ночь, и оставалось, потому что весь из себя строгий Ши-Ван не умел отказывать кровиночке.

Кстати, Айрис ждала второго, и на днях они планировали ехать рожать. Лекари, еще помнившие прошлый раз, когда наг в змеиной форме носился по родовому залу, пугая врачей, уже начали пить курс успокоительного и выбирать ассистентов из числа худших в интернатуре.

Все было хорошо.

Но прошлое напомнило о себе.

Однажды утром сын притащил к нам в дом белого облезлого волка.

— Мамочка, можно, собачка останется, — тут же начал упрашивать подрастающий дракон. — Его надо покормить и вылечить. Мамочка, можно?

Мамочку едва удар не хватил, когда та увидела «собачку», топчущую грязными лапами коврик у двери.

— Ко-ко-конечно, ящерка, — с трудом выдавила я, и мелкий тотчас умчался на второй этаж рассказывать сестрам:

— У нас будет собака! Мама завела собаку!

— УРА!!!

Минуточку, это как так «мама завела». Что за наглый поклеп!

Волк тихо заскулил, его передние лапы разъехались в стороны, морда поприветствовала пол звонким лязгом челюстей, а следом опустилась пятая точка и опал хвост.

— Эй, ты чего! — крикнула я, падая рядом и проводя беглый осмотр. — Не вздумай умирать. Ты хоть представляешь, что такое массовая детская истерика. Клянусь, я тебя с того света достану! Я тебя…

Пальцы нащупали на шее волка металлическую цепочку. Та была практически незаметна среди свалявшегося и грязного меха и вызывала неприятные чувства. Какой-то новый вид блокиратора?

Выпустив коготок, я кольнула ухо волчонка, дождалась, пока появится капелька, и поднесла к глазам.

— Лиам? — Волк тихо заскулил. — Ты совсем сдурел! Кто ж так к старым друзьям в гости приходит? Где торт, где байки о том, как живешь, где лживые клятвы, что я ничуточки не изменилась за эти пять лет? И не скули! Вставай, доходяга, и шагом марш в мой кабинет. А будешь так жалобно вздыхать, позову детей. Как думаешь, сколько времени им понадобится, чтобы выдумать игру «Открути собачке хвостик»?

В подтверждение моих угроз по лестнице загрохотали детские ножки, и Лиама как ветром сдуло. То есть вот он ещё лежит на коврике, изображая трупик, а вот бодро хромает в сторону моего кабинета.

Давно заметила, дети, особенно наши, неисчерпаемый источник мотивации для взрослых.

Предупредив любимых чадушек, чтобы не мешали маме лечить «собачку», я зашла в кабинет и заперла двери. Лиам уже успел вскарабкаться на кушетку и теперь смиренно лежал.

Разрезав кусачками блокиратор, я дождалась обратной трансформации, кинула Лиаму простыню и начала готовить восстановительный отвар.

— Ну-с, хвостатый! Рассказывай, как докатился до жизни волчьей.

Каннис вздохнул, подтянул простынь израненной рукой и начал каяться.

Но это уже совсем другая история…