Гронтхейм (СИ) - Анонимов Алексей - Страница 32

Темные маги на Гронтхейме, как помните, не пользуются особенной популярностью. Многие из них предпочитают не светиться, селятся подальше ото всех. Но учитель не таков. Он считает, что темные должны гордиться своим ремеслом. Что ходить должны не понуро, а с высоко поднятой головой. Всегда и везде.

Жаль, что я так не могу. Если учителю только за то, кто он есть, Инквизиция и Башня ничего не сделать не может, меня, как рожденного, ждет скорое свидание с костром.

Да что там, один единственный раз я получил добро от учителя, применил магию не таясь, и пришлось двум невольным свидетелям Печать Смерти ставить. Почему двум, их же трое? Как оказалось, Олкенье уже давно известен мой секрет. Учитель, сколько я ни допытывался, так и не сказал мне, кто она, блин, такая и что их связывает!

Так что теперь, если родственнички кому про меня проболтаются, их ждет долгая, мучительная, но что самое главное - неизбежная смерть. Хотя, на самом деле, все это враки. Никакой Печати Смерти и в помине не существует. Просто они об этом не знают. А на языках у них Клеймо Елма. Нарушит кто данную клятву, и язык превратится в кисель. Будет немой, но хоть живой.

Учитель протяжно вздохнул и отвернулся от Гриргонэ. Он посмотрел на магов, на каждого из них, и громко спросил:

- Неужто и вы не знаете про Гортона Санмарейта?

Ответом на вопрос послужило молчание.

- Значит, забыли про меня в Башне. Списали со счетов. Ну ничего, скоро вспомнят. Скоро все вспомнят, для чего нужны темные. Что без нас всех вас ждет только одно - смерть.

Гортон улыбался. Он знал того, чего не знают другие. Уходя из Уркты, он установил следящее заклинание Мертвый Глаз и с высоты птичьего полета обозревал все, что случилось в полнолуние. Видел армию мертвых во всей красе. Видел, что стало с горе-героем, во что он превратился. Видел въехавшего на бледном коне скелета-переростка в изодранной черной мантии. Видел, как тот скелет с войском, покидая горящую Уркту, взмахом руки сравнял ее с землей. Ни обглоданных трупов, ни обломков домов, ни даже горстки пепла от нее не осталось.

Вспомнилось, что он мне тогда на это ответил:

- Такое под силу разве что заклинанию пятого круга. Но ничего похожего я в жизни не видел. Возможно какая-то древняя, забытая магия.

Помню, какая у учителя при этом была улыбка. Он будто разом помолодел на десятки лет. Думаю, отшельнический образ жизни ему порядком приелся.

Но вот он вырвался на свободу, расправил крылья и взлетел. Я, конечно, рад за него, да только тучи сгущаются. Армия мертвых движется в нашем направлении, и чем скорее мы отсюда свалим, тем лучше.

Учитель обернулся и уперся руками в стол. Сарсента дернулась, и из ножен показалось лезвие. Белый как снег металл светился изнутри.

- «Так и знал, что магическое оружие».

- Так тебе, значит, нужны доказательства? - вперил он в Гриргонэ немигающий взгляд. - Что ж, так тому и быть.

От ладоней учителя стал расползаться плотный черный туман. Стол медленно, но верно разрушался, превращаясь в золу. Глиняный кувшин, миски с соленьями и кружки упали на пол и с треском разбились.

Примененное им заклинание называлось Разложение. Редко используемое, так как требовался непосредственный контакт. Зато эффектное. Самое оно, если надо нагнать на кого-нибудь страху.

- М-магия? - не мог поверить своим глазам Гриргонэ. Он-то думал.... А тут такое....

- Темная магия, - добавил Гортон. - Теперь веришь, или нужны еще доказательства?

Сарсента напряглась как натянутая струна. Коснись, и польется музыка. Наемники притихли, прикинулись ветошью. А вот маги, напротив, зашевелились. Они не чувствовали в нем магии, но вот она. Что означает, он сильнее их.

- Я забуду все, что ты успел наговорить. Взамен хочу лишь одного - потолковать с тобой без лишних глаз, - однако заметив хмурый взгляд телохранительницы, учитель улыбнулся и добавил: - Разумеется, в присутствии твоей прекрасной спутницы и, пожалуй, одного из магов.

- С чего ты взял, что я соглашусь пятнать свою честь разговорами с такой поганью? - придя в себя, заговорила в Гриргонэ всеобщая ненависть к темным.

Стола между ними уже не было, истлел, так что учитель подошел к нему вплотную и напомнил:

- Уже забыл про поединок чистой крови? Я же говорил, что в своем праве и если убью тебя, никто меня не осудит. Ты, конечно, не обязан лично участвовать. Пожалуйста, можешь выбрать представителя. Но если он проиграет, ты знаешь, что тебя ждет. Поинтересуйся у своих магов, кто отважится выйти против меня. Они могут меня ненавидеть, презирать и даже оскорблять, но вглядись в их глаза - все как один меня боятся.

Но Гриргонэ посмотрел не на магов, а на свою телохранительницу. Сарсента встретилась с ним взглядом и кивнула. Что означал этот жест, готовность к действию или согласие?

На задворках таверны, под светом полной луны стояла четверка разных во всех смыслах людей. У каждого из них были свои причины здесь находиться. Кто-то пришел с умыслом, кто-то по принуждению, а кто-то по наитию.

Старый некромант, темный, опальный дворянин Гортон Санмарейт, что магической силой своей способен выстоять против целой армии. Одно заклинание, прорва Энергии, да немного времени на подготовку и сотни солдат умрут в мгновение ока. Спасти их, возвести действенную магическую защиту, которая аннулирует мощь темного заклинания, по всему Гронтхейму подобных людей наберется едва ли с сотню.

Силы более слабых магов, конечно, можно объединить, чтобы усилить эффект, однако сотворить такое защитное заклинание, которое выдержало бы всю мощь Гармонии Света и Тьмы - для этого потребуются навыки на уровне четвертого или даже пятого круга, коих достигают немногие, очень немногие маги.

Гортон подавил в себе гнев, вспыхнувший после упоминания событий, которые, как он считал, давно уже в прошлом оставил. Однако сейчас перед ним стояла куда более важная задача: отказаться от мести и убедить того, кто пробудил в нем весь этот гнев, кого так хотел придушить голыми руками, что чем скорее караван тронется с места, чем скорее доберется он до столицы, тем больше шансов у всех них остаться в живых.

Торговец, дворянин, хитрец и подлый обманщик Гриргонэ Аламесто. Он согласился говорить с темным лишь потому, что боялся за свою жизнь. Когда Сарсента кивнула, согласилась с условием, она фактически признала, что не уверена в своих силах. Так что выбора нет, он выслушает поганого темного. Просто выслушает и все.

Что он там просил? Место в караване? Будет ему место. Лишь бы только весть о том, что он якшается с темными, не дошла до ушей ненавистного тестя.

Еще год назад Айлуна - дочка служанки барона Райсея, училась в Башне. Мечтала о многом, а добилась малого, но всё же больше других. Она единственная, кто вызвался пойти с темным. Единственная, кому из всех магов в Башне не промыли мозги. Единственная, кто считает темных людьми, потому как с ней всю ее жизнь обращались не лучше.

Девочке было всего семь лет, когда однажды поздней осенней ночью, ей не спалось. Она встала с кровати и принялась бродить по замку, представляя, что исследует затерянное подземелье ушедшего народа. Таинственное место полное смертоносных ловушек и страшных монстров, которых она, будучи могущественным магом с атрибутом воды, мановением руки обращает в ледяные скульптуры и, топнув ногой, разрушает.

Айлуна долго бродила впотьмах по пустым коридорам. Замок спал, и ни звука в нем не было слышно. Но вот она услышала чей-то вскрик. Кто-то не спал в замке, и девочке стало любопытно.

Вскрик повторился. Айлуна определила, откуда он шел. Странно, но доносился он из покоев матери. А ведь та, заканчивая работу и прочитав дочке сказку на ночь, сразу ложилась спать, чтобы встать с первыми лучами солнца и приступить к выполнению повседневных обязанностей.