Это было в каменном веке. Охотники на мамонтов. Пещеры красной реки - Уэллс Герберт Джордж - Страница 31

— Что это у тебя? — спросил Копчем сидящую рядом Жабку.

Девочка все время с чем–то играла, и теперь, когда охотники вышли из пещеры, свет нечаянно упал на блестящий предмет, зажатый в ее руке.

— Это я нашла в глине! — Жабка спрятала руки за спину.

Копчем повалил девчонку, стал коленом ей на живот.

— Сейчас же покажи! — Это уже приказывал господин.

В ответ Жабка показала ему язык, но, к сожалению, в темноте он этого не заметил, и, отказавшись от сопротивления, Жабка позволила разжать себе руку.

Копчем увидел у нее на ладони желтый блестящий камушек. Он уже хотел было ударить ее по руке, чтобы выбить его, как вдруг несколько лучей снова упали на камень, и он весь заискрился. Это понравилось Копчему, и он забрал игрушку у девочки. Теперь он сам будет играть с желтым блестящим камнем. Повесит его на ремешок и будет носить на шее.

— Ты нашла это в моей глине, — попытался объяснить Копчем свой поступок, а когда Жабка ехидно усмехнулась, ударил ее. — Копчему кусок — Жабке кусок! — добавил он, ища примирения и давая понять, что разделит находку пополам.

Потом пощекотал Жабку под мышкой, и мир был восстановлен. Копчем вытащил из щели в стене спрятанный там кусок кремня. Он хотел на нем поучиться откалывать ножи, а теперь решил им разбить желтый камень. Так ли тверд этот блестящий камень? Кремень скользнул по камню. Ой! Светящиеся искры разлетелись в стороны и исчезли в темноте. Мальчик ударил еще раз, и снова рассыпались искры. Копчем начал бить по камню, околдованный брызгами искр.

Появление светящихся искр в темной пещере тотчас заинтересовало охотников. Они повскакали со своих мест, в восторге глядя на руки Копчема, которые так и мелькали, выбивая из огненного камня разлетающиеся искры.

— Огненный камень! У нас есть огненный камень! У нас будет огонь! Будет все!

Охотники кричали, прыгали, танцевали, головами ударяясь о своды пещеры, и хлопали себя руками по бедрам.

— Копчем, сюда! — позвал Космач мальчика к выходу и положил на землю кусок сухого мха.

Копчем высекал искры. Руки у него тряслись. Тогда Космач взял из рук мальчика огненный камень (Огненный камень — железный колчедан. Встречается главным образом в местах залегания каменного угля (Кладно), при ударах дает искры.) и кремень и начал ударять их с такой силой, что искры трещали, разлетаясь во все стороны. Через минуту над мхом закружилось облачко дыма.

Космач отложил камень и, наклонив голову почти до земли, слегка подул на мох. Облачко дыма как будто сдуло ветром. Космач подул еще раз. Во мху показался красный язычок. Охотник еще раз дунул. Пламя подскочило, весело затрепетав.

— Горит! Горит! — вопили охотники, сотрясая пещеру криками и еще более сумасшедшим танцем.

Люди потеряли голову от радости. У них снова был огонь! Копчем и Космач осторожно подкладывали в огонь сухие листья, занесенные ветром в пещеру. Заяц и Сова выбежали наружу набрать немного сухой травы и хвороста.

Все племя с восторгом наблюдало за происходящим. А когда над костром поднялся столб дыма и вырвались первые языки пламени, ликованию не было конца.

Женщины с воплями бегали вокруг пещеры. Дети прыгали около огня.

У племени снова огонь! Огонь!

Дым щипал глаза, в пещере стало трудно дышать. Сначала на это не обратили внимания, но когда веток подложили побольше, стало невыносимо дымно. Щекотало в носу, слезы градом катились по щекам, люди задыхались в кашле.

Тогда Крепыш предложил перенести костер поближе к выходу. Так было удобнее. Теперь дым уходил наружу, и воздух в пещере быстро очистился. Сухих веток в пещере не оказалось, а принесенные были мокрые и страшно чадили, но и это не слишком огорчало обитателей пещеры. Когда дрова подсохнут, огонь будет гореть нормально, а сегодня собрали кости, кожу — ими будут поддерживать огонь всю ночь. Женщины и дети старались протиснуться поближе к огню, подкладывали хворост, грелись. А какое удовольствие играть у костра! Просто не верится, что они так долго жили без огня.

Мужчины принесли хворосту и сложили его в углу пещеры.

Теперь огонь не угаснет никогда, они будут хорошо его кормить! Копчем молчаливо был признан хранителем очага. Ведь это благодаря ему племя снова обрело огонь. Маленькие дети плакали, им очень хотелось поближе пробраться к огню. Но когда малыши подходили слишком близко и случайно наступали на горячие угли, они с криком отбегали и прятались за спины матерей, испуганно смотря на такое заманчивое и такое коварное пламя.

Сегодня в пещере будет тепло.

Замерзшие и продрогшие в лесу охотники с удовольствием возвратились в теплую пещеру, а женщины положили перед ними только что поджаренное благоухающее мясо.

Теперь им нечего опасаться медведя. Ни один зверь не рискнет забраться к ним в пещеру.

Копчем сидит у потрескивающего огня. В руке у него ветка, ею он подравнивает горящие головешки. Глядит на огонь и не слышит, что вокруг него щебечут дети. Он весь погружен в себя.

Сегодня такой счастливый день!

ЗИМА

После короткой осени наступила суровая зима.

Костер горел днем и ночью, и людям в пещере было уютно и тепло. Теперь все племя охраняло огонь. О нем заботились все, и никто не возвращался в пещеру, не захватив с собой хоть немного хвороста. Каждый день у костра кто–нибудь дежурил. Копчем только слегка помогал: он должен следить, чтобы стража не оставила свой пост, чтобы вовремя были подложены сучья, чтобы огонь был не слишком большой и не слишком маленький и чтобы не очень чадил. Теперь его место было у огня — ведь он его постоянный хранитель, и Бельчонок редко может заполучить друга, чтобы сходить с ним на охоту.

Маленькие дети перестали резвиться в долине, на склонах холмов и в лесу. Только изредка, воспользовавшись хорошей погодой, они выбегали поиграть на воздухе. Остальное время сидели в теплой пещере. Волки стали часто наведываться в пещеру. Изголодавшись, они становились все более дерзкими. Теперь их уже нельзя было отогнать просто камнем или криком, как летом. Маленького Жучка, любимца всего племени, страшно испугал волк. Однажды, когда мальчик, сидя в нескольких шагах от пещеры, выбивал мозг из кости, хищник вырвал кость из рук ребенка и ободрал ему пальцы. Жучок так завопил, что переполошил всех обитателей пещеры. Охотники погнались за волком, но того и след простыл. Потом произошло еще более печальное событие. За детьми, возвращавшимися из леса с хворостом, увязалась целая стая волков. Стоило кому–нибудь из детей отстать, хищники тотчас на него набрасывались. Это возвращение домой сделалось дорогой страха и отчаяния. Дети плакали и бежали за Жабкой, а она в одной руке держала охапку хвороста, а в другой — палку и отбивалась ею от волков.

По бокам маленькой группы шли Копчем, Бельчонок, Онаш и Стебелек, отгоняя наиболее дерзких хищников.

Девчонки вопили так, словно волки рвали их на части. Наконец уставшие, измученные дети, боясь идти дальше, остановились. Самые маленькие испуганно жались к земле, как перепелки, закрыли головы руками и тряслись от страха. Копчем принялся их бранить и уговаривать, но они были так напуганы, что не могли сдвинуться с места.

Остановились и волки, будто чего–то выжидая. Из открытых пастей свисали красные языки. Глаза горели голодным блеском, тощие бока вздымались. Волки не нападали, и это несколько ободрило детей, они снова двинулись вперед, вслед за Жабкой.

Но далеко уйти детям не удалось. Волки снова преследовали их. На этот раз они обступили детей плотным кольцом. Сели на задние лапы и, не двигаясь, уставились на свою добычу.

Копчем понимал, что им не добежать до пещеры, хотя она была уже совсем недалеко — нужно было только обойти скалу и немного подняться вверх по склону.

Самый крупный волк — очевидно, вожак стаи — зевнул, широко раскрыв пасть. Дети зажмурили глаза. Волк между тем поднялся и, подойдя почти вплотную к детям, схватил одну девочку за руку. На девочке были меховые рукавички из оленьей шкуры. Пытаясь укусить ребенка, волк сдернул рукавицу, и девочка от неожиданности упала. Но в тот же миг Стебелек так ударил волка палкой по голове, что тот заскулил и вцепился зубами в палку. Он тут же получил второй удар. Это уже Бельчонок изо всех сил огрел осмелевшего хищника. Волк отскочил за куст.