Заложник долга и чести - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 16

— Как это не надо! — вставила свое слово дворфа. — Надо. — И уже повернувшись к мадам решительно произнесла. — Всем по три комплекта белья. Красный, черный, и белый, и мне тоже.

— Что, тоже в невесты метишь? — спросила Чернушка, которая, что думала, то и говорила.

— У меня свой жених намечается. — Заразительно засмеялась Лианора. Но, увидев обалдевшие, вытянувшиеся лица девушек, перестала смеяться.

— Давай выкладывай, Лианора, — потребовала Ганга. — Кого ты уже присмотрела и почему мы об этом не знаем?

— Кого надо, того и присмотрела. Вернее, он меня, — ответила Дворфа и отвернулась. — Вот хозяин вернется, я у него разрешения спрошу.

Ганга развернула маленькую дворфу к себе лицом.

— Лия, подруга, не надо ждать этого ротозея. Он может пропадать сколько угодно долго, делая свои дела. Он вечно занят. Говори, кого присмотрела. Я разрешу вместо него.

Дворфа опустила глаза к полу и задумалась.

— Лия, ну, пожалуйста, расскажи, — взмолилась Чернушка, — я умру, если не узнаю!

Лианора серьезно поглядела на дзирду.

— Да, ты можешь, — произнесла она. — Ладно, слушайте.

Все с огромным интересом приблизились к дворфе. Это было что-то из ряда вон выходящее. Отверженная дворфа проявила свою волю, интерес к жизни и хочет выйти замуж. Даже мадам Версан, не зная о судьбе девушки, с огромным интересом смотрела на дворфу.

— Это тот самый дворф, что назвал нашего хозяина голой задницей. Что сидит в тюрьме и ожидает решения милорда.

Она уже одела одно новое платье, для встречи барона, который оказался уже графом. Ганга очень твердо сказала ей, что она должна идти рядом. Что это значило? Тора не понимала. Ее сомнения только усилились, но она встала и пошла. К ее удивлению, ей было приятно идти рядом с девушками. Она не чувствовала себя отверженной или униженной. Мелькнула крамольная мысль:

— Так ты его что, еще не пристрелила? — удивленно спросила Ганга.

Лианора поправила свой арбалет, висящий у нее за спиной. И мрачно ответила.

— Нет. Он рассказал, как они с хозяином… В общем я его помиловала. А он с делал мне предложение. — Она замолчала.

— А что они с хозяином? — Не выдержала недомолвок дворфы Мадам Версан и распаленная любопытством спросила. — И почему он назвал его «голая задница»? — Эта компания ее сильно удивила и захватила все ее внимание.

— Это промеж них, — отрезала Дворфа. — Хозяин сказал, что зашьет ему рот, если кто-то узнает эту историю. А я не хочу, чтобы у моего жениха был зашит рот. Как он есть будет? Еще помрет бедный.

— Но ты то уже знаешь! — удивилась чернушка. — Значит, зашьет.

— Я упрошу его, этого не делать. Хозяин всегда был ко мне добр, — спокойно и уверенно ответила Лианора.

— Но … если он теперь твой жених, — удивленно спросила Ганга, — почему ты его до сих пор держишь в подземелье?

— А чтобы не убежал. Испугается хозяина и убежит. Где я его тогда искать буду? А так он в тепле, накормлен и тюрьму ремонтирует. Там дыр столько! Вы бы видели. Как прошлый барон там узников держал? Не пойму я.

— А хозяин это кто? — вставила свое слово мадам Версан.

— Это их жених, — кивнула в сторону девушек дворфа.

Все это Тора вспоминала, сидя за столом на обеде по случаю приезда хозяина.

Ганга ловко ввела Чернушку в статус невесты и Ирридар сначала опешил. Значит, он не проявлял к льерине откровенного интереса. Но затем он поспешил поставить условие и назвал ее кандидаткой. Боги! Что будет, если Ганга скажет, что она, Тора, тоже невеста. Сможет ли она отказаться от этого статуса? Или у нее не хватит сил? Она не знала ответ на этот вопрос. Поэтому, когда обед закончился, девушка поспешила уйти к себе. В своих покоях Тора открыла шкаф и стала смотреть на наряды. Помимо ее воли у нее появилось стойкое желание нарядиться.

«и что если третьей»? Разве важно, какой быть, если рядом он.

Тора, стала неспешно выбирать наряд, и в это время раздался тревожный звук трубы. На замок напали.

Я мгновенно был выброшен в боевой режим и сразу же оказался наверху надвратной башни. Горнист, надувая щеки, во всю дул в трубу, но звук исчез. В лиге от замка открылся большой портал и из него выбегали воины.

— Снежные эльфары! — удивился я увиденному, вышел из боевого режима и стал смотреть, как из окна портала, десяток за десятком, непрерывным потоком быстро выбегали эльфары и без суеты строились в боевые порядки ровными квадратами в шахматном порядке, как римские когорты. Впереди вставали отряды мечников с большими ростовыми щитами, за ними в линии выстраивались лучники. Затем появился отряд снежных троллей и терция магов. Маги вышли плотной группой. Было их более двух десятков. Серьезная сила. Почему боевое построение магов снежных эльфаров называли терция, я знал. У снежных эльфаров маги всегда действовали вместе. Боевые маги стихийники, маги, ставившие защиту от нападения враждебных магов. Лекари и поводыри троллей. В этом была их сила и слабость. Стоит только преодолеть щит, укрывавший магов, и вся группа может подвергнуться быстрому уничтожению. С другой стороны, слаженность действий в терции вызывает восхищение. У людей тактика действий другая. Маги разбросаны по подразделениям и оказывают непосредственную поддержку войскам. Есть еще несколько слаженных групп боевых магов, которые действуют сообща. Вместе атакуют, вместе защищаются. Это группы усиления.

Последними вышла группа управления. Что все это значит, я не знал, но мешать им не стал. У меня не было вражды со снежными эльфарами. Я смотрел на пять сотен пехоты. Прибыл полноценный полк. От группы управления отделился один эльфар и направился к замку. «Переговорщик», — понял я. За моей спиной послышалось сопение. Оглянувшись, увидел «бездарей». Молодцы, успели первыми. Все в амулетах и ждали команды.

— Не знаю, что все это значит, — сказал я им, — но будьте готовы к диверсиям. Пока никого убивать нельзя.

Рядом запыхавшись, появился Черридар.

— Милорд, враги! — сообщил он мне очевидное.

— Не факт, Черридар. Видишь переговорщика! — я посмотрел в сторону идущего парламентера, — что-то им нужно. Хотя можно догадаться, подумал я. Им нужна Тора. Только кто это? Сторонники принцессы или молодые дома? На этот вопрос ответит парламентер.

— Милорд, у нас шесть десятков воинов и несколько магов. Мы не выдержим атаку по всей стене, — сухо произнес нехеец.

Я не стал его упрекать в неверии. По-своему он был прав и не трусил, такое качество вымерло в нехейцах вместе с трусами. Он просто констатировал очевидный для него факт: сражаться с десять раз превосходящими силами противника самоубийственно. Но решение принимает милорд, и нехейцы умрут вместе с ним или вместе с ним отступят, прикрывая его своими телами.

— Мы постараемся избежать сражения, Черридар. Но если дело дойдет, до битвы, вы вместе с бойцами участвовать в ней не будете. — Я посмотрел в его удивленные глаза. — Я не хочу смертей эльфаров, Черридар. Мне обещали дать право основать свой род в одном из домов снежков. Так что это мое сражение.

Пока мы говорили на площадку поднялись три «невесты». Они внимательно изучили стройные ряды стоявших воинов.

— Это твои родичи, гресса? — первой спросила Тора-илу Чернушка.

А та напряженно всматривалась в замершее воинство. Я видел, что она кого-то узнала и даже прикусила губу. На ее лице появилось волнение.

— Ваше высочество, Вы кого-нибудь узнали? — спросил я. — Может, догадываетесь, кто это?

Она повернула ко мне свою очаровательную головку. На войну она вышла в нарядном платье изумрудно зеленного цвета и с белыми кружевами, глубоким вырезом декольте по человеческой моде. Тора глубоко дышала, пытаясь справиться с волнением, и открытые полушария грудей поднимались и опускались, словно качались на волне. Непроизвольно я залюбовался этим видением и смотрел только на ее грудь. Эрна незаметно для других ущипнула меня, приведя в чувство.

— Милорд, — прошептала она еле слышно, при этом губы ее не двигались, — нельзя так откровенно пялиться.