Выбирая судьбу (СИ) - Мороз Ольга - Страница 43

– Пошли к тебе, я расскажу подробно, за сына не переживай, они все под присмотром, – я хотела возмутиться, но тут она сказала совсем не свойственные ей слова, – пожалуйста, прошу… – вот после этого я молча пошла вместе с ней к нам домой, размышляя, что случилось и почему эта вредная бабка говорит “пожалуйста”?

23

Дома, она попросила сделать ей отвар и с огромной тяжестью уселась на кухне за столом, что-то она мне совсем не нравится.

– Мое время пришло, – я еле сдержалась, чтобы не ляпнуть, что-то в стиле «да мы только пришли», и только умение вовремя прикусить язык, позволило подумать о том, что говорит Тиса, – я хочу рассказать тебе сказку, послушаешь? – она сделал глоток отвара и довольно покряхтела.

– Давно мне сказки не рассказывали, – буркнула я, не понимаю, что происходит и своей насторожённостью старалась подготовиться ко всему. Как бы не так…

Она начала свой рассказ, попивая отвар и не притрагиваясь к угощеньям, которые я поставила на стол.

– Все началось еще в нашей Грани, бок о бок жили два народа, обладающие разными особенностями и вроде сферы наших интересов не пересекались, разве только торговля. Совместных браков у нас практически не было, поскольку дети в смешанных семьях не рождались. Шли годы, века, сменялись поколения и однажды у народа карист родился будущий вождь, который решил, что его народ лучше соседей и обязан править недостойными, управляя их богатствами. В любой из Граней в любое время всего несколько поводов для войн: жажда власти или богатств, обычно это одно и то же, месть или зависть и, как не грустно, любовь или же жажда обладания. В нашей сказке все намешалось, шли годы, война только набирала обороты, уничтожая всех на своем пути, потери были колоссальные.

И вот однажды одна девушка, ушла в горы, история умалчивает, чего ее туда понесло, просто, как факт: пошла туда и нашла раненого воина карист, другая бы на ее месте убила врага. Но не эта, она утащила его в пещеру и стала ухаживать, спасая от смерти. Что и говорить, она его вылечила, и пока происходило излечение, они влюбились. И вот уже девушка порхает на крыльях любви, не замечая давно влюбленного в нее парня из соседнего клана. Мать заметила состояние дочери и тихонько выпытала, кто этот счастливчик, а узнав, кто же именно похитил сердце дочери, впала в отчаянье. Рассказала все мужу, отец нашей героини решил все сугубо по-мужски: есть враг, который угрожает его народу, еще и дочь соблазняет, не будет врага, не будет проблем.

Отец выследил дочь, взяв с собой несколько помощников и напал на влюбленных, парень был еще слаб, поэтому шанса, что он сможет отбиться от четырех здоровых воинов, у него не было. И когда мужчина занес оружие чтобы убить врага, дочь в последний момент бросилась, закрывая своим телом любимого. Наверное, на этом сказка могла бы и закончиться, погибает девушка, убивают парня и все, но все было по-другому, девушка была сильным ученым с огромным даром ходящей и теряя сознание от боли (благо, отец в последний момент смог чуть сдвинуть оружие и удар не убил мгновенно), она всей своей сущностью захотела спасти любимого. Как ей хватило сил преодолеть огромное расстояние без сознания и умирая, до сих пор никто не знает, и ученые спорят, но факт остается фактом: они выжили и даже больше. Парень оказался сыном старого вождя и вскоре после возвращения с любимой к своему народу, возглавил его. Войну прекратили, точнее приостановили, пока сверху скомандуют, снизу еще дерутся, так и тут, сверху решили, а обычные вояки на дальних рубежах продолжали воевать. Дальше произошло чудо, девушка мало того, что выжила, она еще и забеременела от любимого, тут я думаю не обошлось без ее таланта ученого, но про это история также скромно молчит, давая возможность пофантазировать.

Проникшись симпатией к народу мужа, она стала им помогать, месяцы летели и вот ей уже со дня на день рожать, но судьба опять взмахнула хвостом. Ее похитил парень, давно любивший ее и решивший, что девушка в плену, не без помощи ее отца. Отец для всех, чтобы оправдать бегство дочери, объявил, что ее похитили подлые каристы. И вот этот сорви-голова решил ее спасти, выкрал, да только силенок утащить ее домой переходом не хватило, и они оказались на полпути к дому, в пустынной местности. Начались роды, я не знаю всех подробностей, знаю только то, что, когда их нашли, ребенок был уже мертв, а она при смерти. Но ей опять повезло, хотя тут как посмотреть, ее вытащили с того света, да только радости она не испытала, когда поняла, что такой желанный ребенок от любимого мужа погиб по прихоти одного вершителя судеб.

Женщина, чуть окрепнув, ушла к мужу, который в свою очередь начал опять боевые действия, требуя вернуть свою жену. А узнав о гибели их наследника, обезумел, желая уничтожить виновных. Женщина, замутненная горем, помогала своему мужу, создала оружие против своего бывшего народа и, проведя серию экспериментов, помогла добиться того, что в смешанной паре стали рождаться каристы и только каристы.

Мы вымирали, уже был уничтожен род этой женщины, а она все не останавливалась, подгоняемая местью. Хотя ее я могу понять, но не принять ее решение, с тем ребёнком она потеряла шанс стать матерью и подарить любимому наследника. А он ему был нужен, вождь ведь, вот за измену мужа и его новых детей не от нее она и мстила норманнам. За крах своих надежд…

Наши ученые вместе с творцами сделали ответный ход и вот у нас рождаются только воины, сильные и смелые, так необходимые на передовой и совсем не рождаются девочки. Но кого это тогда волновало? Была одна цель - выжить.

Тебе не понятен наш уклад и какое-то слепое повиновение наших мужчин капризам женщин, у этого тоже есть свое объяснение, хоть и жуткое. Каристы вовсю захватывали наших женщин, которых и так оставалось немного, угоняли в рабство, сдерживали поглотителем, не давая уйти и насиловали. Увеличивая свое потомство, усиливая его нашей кровью и возможностями, новое поколение карист было бы сильнее норманн во много раз. И главное, обладали возможностями норманн, переходы, вот зачем охотились каристы и что бесило их, ведь у них никто такое не умел делать. Однажды наш отряд прорвался в тщательно охраняемый поселок, надеясь там захватить что-то важное, а встретили женщин норманнок, беременных или с детьми. Глава отряда приказал забирать женщин и уходить, но женщины отказались уходить без детей, не знаю, что произошло дальше и почему, да уже и не узнаю, но глава отряда приказал убить детей, а женщин забирать, мол, самим баб не хватает.

Вот только женщина, настоящая мать, остается ею всегда. Они бросались на своих спасителей, пытаясь отбить детей, закрывали их своими телами, стараясь спасти. И пусть это дети от насильников и врагов, вот только это их дети, их часть. В том поселке не выжил никто… Когда отряд замер в глухой тишине мертвого поселка, до мужчин дошло, что они сделали. Они передали информацию и свое посмертное пожелание, как нужно воспитывать мужчин и ушли на верную смерть, окупая свое злодеяние. Из них не выжил никто.

Наши предки отнеслись к этому серьезно, последнее посмертное желание и вечная память тем женщинам и невиновным детям, они все до сих пор искупают ту вину перед теми женщинами и детьми, потакая этим. Вечный позор, вечная память, вечная боль…

Я не знаю, когда и почему все исказилось, и дети стали не так важны, как женщины, но это произошло. Как и тогда, на первом месте женщины, а дети… Это какое-то уродство.

Тиса рассказывала, а у меня в горле стоял ком, как же страшно все это слушать и как страшно было это пережить.

Когда та женщина осознала все, что происходит, все смерти и боль и поняла, что до полного уничтожения народа норманн остались считанные дни, она предала мужа. Придя к последнему творцу, она предложила ему побег и сдержала слово, она смогла задержать армию и дала возможность увести в переход всех, кого смогли.

Моя мать была Хранительницей наших родов, тогда она не вошла вместе со мной в переход, нет, она осталась с отцом прикрывать наш уход, взяв с меня обещание запечатать выход, чтобы никто и никогда не смог нас выследить. Через пятнадцать минут после нашего прибытия я стала новой Хранительницей, пятнадцатилетняя девчонка и это означало только одно: в том далеком нашем старом доме мать умерла. Новая Хранительница вступает в силу после смерти предшественницы, – она замолчала, внимательно меня изучая, а я пыталась осознать, сколько же лет Тисе.