Командировка в Туфибес (СИ) - Каламацкая Елена Александровна - Страница 61

Все это так, но мой то уже стал родным, я его теперь и среди тысяч узнаю (хотелось бы верить). Посадка головы более надменная, движения более уверенные, плечики пошире, да и выглядит немного постарше. Но самое главное отличие между мальчишками было в том, что на моем трарике крест накрест через плечи висели две сумки-котомки с водой и продуктами.

- Так это ты первым нарушил барьер? – догадался мультяшка, когда радость от встречи слегка поутихла.

- Первым? А, ну я же не знал, что ты вернулся, опять вместе бы пошли, - радостно улыбнулся друг детства и, заметив меня, вдруг испуганно отскочил в сторону: – Ой, кто это?

Я вежливо улыбнулась, давая возможность Фулфику самому представить свою спутницу.

- Это Линаря. Она человек. Она мой друг, то есть моя подруга.

Следующий вопрос местного жителя поверг меня в шок.

- Ты дружишь с таким страшилищем? – ужаснулся пацан и прикрыл ротик шестипалой ладошкой.

Вот кто бы говорил! Еще спасибо скажи, что я землянка, закаленная пропагандой космических пришельцев и выросшая на всяких Громозеках, Муми-мамах и оживших губках в штанах.

Неожиданно, вспомнилась картина, увиденная мною в музее современного искусства. На полотне было нарисовано что-то страшное и невообразимое и ни за что бы не догадаться, что именно запечатлел художник, если бы не подпись. А подпись гласила: лицо человека глазами цветка. Помню, я тогда поневоле задумалась и представила ужас бедного цветочка, будь он разумен и имей глаза. Ведь правда, растет себе маленький нежненький и тут вдруг на него надвигается что-то огромное носатое-волосатое. Реально ведь ужас! У каждого свои каноны красоты. Представила себя нежным цветочком линарией и даже не обиделась на последовавшие описания моей непрезентабельной внешности, выданные лупоглазым ребенком:

- Глазки маленькие, нос огромный, на голове шерсть растет и всего пять пальцев!

Посчитал, гаденыш! Ничего не упустил. Я непроизвольно сжала руки в кулаки и прерывисто вздохнула. Вот оно – лицо человека глазами траря.

- Замолчи! Какой же ты глупый, Бантикус, а еще на Шеду собрался в академию, где учатся различные расы, - гневно топнул ножкой Фулфик. – Так выглядят все люди! И не смей обижать мою Линарю! Она к-красивая, умная, смелая, добрая! Смогла убежать от таракули и у нее течет вода из глаз соленая. Понял?

Парнишка согласно закивал головой. Вот ведь! Мелкий уже понял, а я все пыталась сообразить, при чем здесь таракуля и слезы. На заминку в слове «красивая» даже внимания не обратила. Да страшная я по их меркам, страшная. Смысл доказывать обратное?

Ладно, все это лирика, сейчас другие цели и задачи. Нужно искать своих. Я устало потерла лицо руками, все-таки выбил меня из колеи новый знакомый, и спросила:

- Бантик, ты здесь не видел…

- Бантикус! – высокомерно задрав нос, поправил меня мелкий, чем просто разозлил не на шутку.

- Ты Бантик, он Фулфик и не обсуждается! – зло рявкнула на мальчишку, сверкнув своими маленькими глазками. Маленькими и очень страшненькими.

Подействовало сразу, парнишка испуганно вжал голову в плечи и кивнул, соглашаясь быть и бантиком, и крантиком. То-то же! Первый раз человека увидел, а туда же – условия ставить.

- Вот и славно. Так ты не видел здесь других людей? – снова повторила вопрос, чуть поостыв и сменив гнев на милость.

Бантик непонятно чему обрадовался и воскликнул:

- Видел, видел! Такую же как ты страшную с белой шерстью на голове видел!

- Выбирай выражения, - толкнул друга Фулфик и виновато улыбнулся.

«Как ты» можно было и опустить, а вот со всем остальным я абсолютно согласна. Двумя руками «за»! Бабушка реально страшная женщина. Одним махом взяла и раздробила нашу дружную команду. Но искать то ее надо? Надо.

* * *

Я вздохнула и терпеливо спросила:

- Где? Куда пошла?

- Никуда не пошла. Ее внутренники поймали и в тюрьму утащили, я сам видел, - гордо сообщило это чудо природы. – Она так дралась, одному трарю в глаз заехала, только я думал, что они какое-то неизвестное говорящее животное отловили.

- Как отловили? На нее же магия не действует, - отшатнулся Фулфик.

- Магия не действует, а кулак по голове очень даже подействовал, - хмыкнул мальчишка. – Она сразу обмякла и ее утащили.

- Животное, говоришь, говорящее и матерящее? А где эта тюрьма находится, знаешь?

- Конечно, я здесь все знаю. Меня теперь даже порлитусы скрывают, полюбили, наверное, - радостно сообщил ребенок, отбившийся от рук.

Вот куда родители смотрят? Гуляет один одинешенек по охраняемому лесу. Хотя, блин! Мысленно отвесила себе оплеуху, и мои внутренние терзания прервал Фулфик.

- Пойдем спасать Бажену? – спросил мой мультяшка.

- Конечно, только давай сначала пятиугольные листики поищем, а то толку то - пол портала иметь.

- Я знаю, где растут пятиугольные, пошли, покажу, - с энтузиазмом согласился стать нашим гидом мальчишка и смело протянул ко мне ручонку. Отскочила вовремя, Бантик обиженно насупился: – Да не бойся, я тебя не обижу.

- Я не за себя испугалась, а за тебя. Не прикасайся ко мне, понял? Ни в коем случае не прикасайся.

- А то что? – встав в позу хулигана из подворотни, нагло спросил парнишка.

- А вот что!

Сделала шаг вперед и прикоснулась указательным пальцем к тонкому запястью мальчишки. Ребенок ойкнул, резко отдернул конечность и обиженно заныл, баюкая обожженную руку.

- Ты зачем так? Больно…

Я села возле ближайшего дерева и устало прислонилась спиной к стволу. Квадратные листочки мелко задрожали, издавая тихий звон. Вот гадство, ему, что тоже больно? Отодвинулась и посмотрела на мальчишку честными (ну да, маленькими, малюсенькими такими, как бы комплекс неполноценности не заработать) глазами.

- Ты не обижайся, Бантик. Совсем не хотела причинять тебе боль. Это просто психологический прием такой. Маленькому ребенку бесполезно говорить, что уголек горячий и его нельзя трогать. Лучше позволить один раз взять в руки и дать обжечься, понимаешь? Теперь ты точно знаешь, почему ко мне нельзя прикасаться. Найдем мэтра, он вылечит. Ты кроме той страшной зверюги говорящей людей больше не видел?

Фулфик укоризненно покачал головой. Бажене он симпатизировал, как и Дион с друзьями. Вот ведь странно: взрослых бабушка до белого каления довести может, а дети ее любят.

Бантик подул на пострадавшее место, прикинул, что бы с ним стало, схвати он меня за руку, и вполне доброжелательно ответил:

- Видел, а как же! Тоже человек был. Шерсть на голове короткая и не белая, но, наверное, мужчина, да? Люди тоже делятся на мужчин и женщин, да?

- Да-да, - нетерпеливо затеребил друга за рукав Фулфик. – Что с ним?

- Его магией спеленали. Заклинанием, вытягивающим силы, по-моему, - виновато опустил голову мальчишка, словно это он мучил человека. – И по голове ударили тоже, только это вон там было дальше и тоже в тюрьму утащили.

- А третьего не видел?

- Да сколько вас здесь? – взвизгнул пацан.

- Четыре человека и Фулфик, - пора прекращать болтовню брать мальчишку в союзники и идти выручать своих. – Бантик, я знакома с трарем по имени Вошкасин.

- С папой? Он вернулся? – парнишка дернулся ко мне в порыве сыновней любви, но вовремя вспомнил о травмированной руке и остановился.

- Нет. Понимаешь, Бантик, если мы не вернемся в свой мир, то и твой отец никогда не вернется. Поэтому нам нужны порлитусы.

- Так пошли скорей, чего мы все болтаем? – радостно в буквально смысле взлетел при помощи левитации мальчишка, и махнул рукой, увлекая за собой.

Прежде чем пойти я, чувствуя себя клинической идиоткой, обратилась к обиженному дереву:

- Извини, но порлитус который растет на берегу реки, не трясся и не жаловался, а ведь я на него залезала и завязывала веревку. Он мне тогда очень помог, и ты прости, пожалуйста.

Поняло оно, не поняло, но на душе стало чуть теплее. Хотя какое там тепло? Сердце покрыто ледяной коркой. Где мой любимый? Грэг, милый, где ты? Бажену с Симерином в тюрьму посадили, надеюсь, ты цел и невредим. Тогда почему не вернулся? Догнав мальчишек, спросила у местного знатока: