Леди, которая выжила (ЛП) - Раппольд Томасин - Страница 18

Брови Джейса вздернулись от удивления. Его голубые глаза потемнели до черного, лицо казалось выкованым из стали.

— У мисс Саттер есть имя. И вы не имеете права так говорить о ней.

Лицо пастора Хогла исказилось ухмылкой, и по спине Мэдди пробежал холодок.

— Я заслужил это право, доктор, — он нахлобучил шляпу себе на голову. — В день, когда она убила мою дочь.

* * *

От слов пастора у Джейса перед глазами потемнело. Удивление быстро сменилось гневом, но он словно примерз к месту. Даже после того, как Хогл вихрем вылетел из дома, эхо его слов висело в воздухе, приковывая Джейса к месту.

Джейс повернулся к Мэдди, пробормотав себе под нос проклятье, когда увидел ее лицо. Она провалилась к стене, лицо было белым как мел. Слезы навернулись на ее глаза. Он двинулся к ней.

— С тобой все в порядке?

Стон душевной боли разорвал его сердце. Она повернула голову, закрыв глаза.

— Мэдэлайн, — сказал Джейс, подходя поближе.

— Я в порядке, — прохрипела она.

Но она была не в порядке. Она была далеко не в порядке. Ярость огнем билась внутри него, но он должен был сохранять спокойствие.

— Посмотри на меня, — тихо сказал Джейс.

Она повернулась лицом к стене, словно надеясь исчезнуть в ней.

Он схватил ее за плечи.

— Посмотри на меня.

Она отпрянула.

— Я в порядке, — Мэдди изо всех сил пыталась сдвинуться с места, но колени ее подгибались. Она сползла по стене вниз, синие юбки обвились вокруг ее ног, когда Джейс подхватил ее.

— Идем, присядь рядом со мной.

Она неистово покачала головой, пытаясь встать на ноги.

— Я не хочу сидеть, — она вырвалась из его рук, снова прижимаясь к стене.

Джейс коснулся ее спины.

— Это просто слова, Мэдди. Слова.

— Но он прав! — она развернулась к нему, ее глаза были полны слез и ярости. — Я убила их. Это был мой день рождения, это была моя глупая идея устроить пикник в том отдаленном месте на горе, — она оттерла слезы. — Это была моя вина, разве ты не видишь?

Такая же вина мучила и Кэти. Он знал это чувство — видел раньше. То же отчаяние, которое он должен был заметить… но был слишком занят, слишком самоуверен… слишком бессердечен.

— Это был несчастный случай. Ты должна двигаться дальше.

— Мне не нужно ничего делать, — она подняла подбородок. — Я не пойду на свадьбу.

Боль в ее голосе сказала ему, что она действительно так думает. В одно утро Мэдди словно вернулась на три года назад. Джейс почувствовал, что злость на пастора снова заполняет его до краев.

— Мэдди…

— Оставь меня в покое! — она заставила себя оттолкнуться от стены и выбежала из дома.

* * *

Джейс едва сдерживал себя, чтобы не последовать за Мэдди. Но он едва успел выйти за дверь, как его позвали. Неотложный случай. Нужно срочно ехать в дом Колдуэллов.

Сломанные кости были более опасны, чем эмоциональный кризис Мэдди, и к тому времени, когда Джейс вернулся из Табортона, куда ездил, чтобы вправить лодыжку Асы Колдуэлла, уже было далеко за полночь.

Мэдди не пришла на работу на следующее утро. Убедив себя, что ей нужно побыть одной, Джейс бездействовал и просто надеялся на лучшее. На следующий день его практика официально открылась. Постоянный поток пациентов не оставлял ему много времени для размышлений, но он решил, что если Мэдди не появится к концу дня, он поедет к ней сам.

Тем утром к Джейсу по его же рекомендации наведались миссис Клири и Джоуи. Джейс сидел за столом, делал заметки в истории болезни Джоуи. К счастью, кровотечение во время поездки в Трой не возобновилось, и струп хорошо заживал. Мальчику повезло, что не развилась инфекция. Раны от гвоздей — особенно на ногах — склонны к инфицированию.

По словам миссис Клири, пастор Хогл допросил всю их семью: разузнавал о лечении Джоуи, особенно о том, что делала Мэдди. Пастор Хогл все еще может обвинять Мэдди в случившемся с фургоном, но неужели он поверил, что она попытается причинить вред невинному ребенку?

Горе пастора отравило его разум. Сможет ли кто-нибудь когда-нибудь восстановить то, что разбито, Джейс не знал. Он знал только, что никогда больше не позволит этому Хоглу навредить Мэдди.

Это чувство собственничества застало его врасплох. Он закрыл папку, откинувшись на спинку стула. Каким-то образом эта женщина проникла через барьеры, которые он ставил между собой и своими пациентами. Отрешенность позволяла ему делать свою работу. Но правила, по которым он жил, не сработали, когда дело дошло до Мэдди. И пусть он не знал, как и почему это произошло, он должен был принять это.

И должен был ее увидеть.

Джейс прибыл в дом Саттеров перед закатом. Домработница, Ретта, привела его в гостиную, где дед Мэдди сидел у костра, читая газеты. Комната была жарко натоплена. Старик был болен, но бодрился и не раскисал. Бокал портвейна составлял ему компанию. После краткого обмена любезностями Джейс сказал, что хотел бы поговорить с Мэдэлайн.

— Я хотел бы того же, — мистер Саттер поправил на коленях афганский плед. — Я рад, что вы здесь, доктор. Я думал послать за вами завтра.

— Что случилось? С ней все в порядке?

— Моя внучка заперлась в своей комнате и не выходила из нее уже два дня. Сказала, что не собирается на свадьбу Амелии, и я хотел бы знать, что произошло между вами, что заставило ее передумать.

Джейс вздохнул.

— Пастор Хогл заходил ко мне на днях.

— Этот су… — старик яростно закашлял.

От гнева дед Мэдди едва мог говорить. Когда он откашлялся, Джейс снова был поражен тем, насколько беззащитной целью оказалась Мэдди. Ее единственный союзник в Мисти Лейк был больным стариком.

Джейс подал мистеру Саттеру бокал с портвейном.

— Мне бы осмотреть вас как-нибудь, — сказал он, глядя, как дед Мэдди пьет.

Тот отмахнулся.

— Придержи свою заботу для моей внучки.

— Начинаю понимать, откуда взялось ее упрямство, — пробормотал Джейс. — Это не мое дело, но основываясь на том, что я уже видел, я вынужден спросить. Вы никогда не просили ее уехать?

— Каждый день, — глаза старика потускнели. — Я пытался быть чертовски убедительным. Когда она сказала, что не оставит меня одного, я решил, что мы уедем вместе. Два года назад мы все собирались уехать в Бостон.

Он покачал головой и постучал ладонью по своей груди.

— У этого чертова будильника свои планы. Теперь я не могу даже спуститься с крыльца, — старик покачал головой. — И она отказывается меня бросать.

Преданность Мэдди была похвальна. Джейс подумал об отце и сглотнул комок в горле. Возможно, если бы он остался дома и не поехал учиться в Филадельфию, он мог бы предотвратить его смерть.

— Могу я поговорить с ней, сэр? — спросил он.

— Можешь попробовать, — дед Мэдди указал костлявым пальцем на потолок. — Ее комната третья справа. Прости, что не показываю тебе дорогу.

Джейс быстро кивнул, прежде чем направиться к широкой лестнице. Верхний этаж был столь же впечатляющим, как и остальная часть дома. Каждый изящный предмет мебели, украшающий холл, блестел свежим лаком, как и пол вишневого дерева.

Он постучал в дверь. Звук отдался эхом в холле, но ответа не было. Ледяной страх пополз по его позвоночнику: всплеск паники, который он не мог контролировать. Он постучал сильнее.

— Я не голодна, Ретта, — отозвалась Мэдди.

Джейс облегченно выдохнул, быстро взяв себя в руки.

— Открой дверь, Мэдэлайн.

— Джейс? — изумление в ее голосе было очевидно.

Он повернул ручку двери. Заперто.

— Да, это я. Открой.

— Уходи.

— Я никуда не пойду, так что открывай дверь.

Каблуки застучали, и вот она открыла дверь. Ее внешность поразила его. Взъерошенные волосы вились вокруг ее лица. Глаза казались красными и опухшими, кожа бледной.

— Чего ты хочешь? — ее враждебность огорошила его.

— Я хочу, чтобы ты была благоразумной.