Обреченные попаданцы (СИ) - Светлая Мила - Страница 44

Веселье началось такое, что римский император Калигула поневоле завертелся в гробу. Если вы видели когда-нибудь порно-оргию, то сейчас такое же предстало предо мной, но в фэнтезийном антураже. Тролли даже не успели никого тронуть, как оказались обезоружены, обласканы и затисканы.

Мы же с Димкой перелетаем через мост и приземляемся на замковой стене. С Димкиной спины скатывается старик-король. Хлопарь со Шлепарем безучастно смотрят на своего ожившего отца. Ведьма тихонько пятится назад, закрываясь Матильдочкой, как живым щитом.

– Глициния, не глупи! Ты проиграла, но сможешь повиниться и исчезнуть из этого мира навсегда. Я дарую тебе последний шанс, – говорит король, но ведьма лишь хмыкает в ответ.

– Вы ещё не победили! Сынки, убейте их! – командует ведьма и два заколдованных остолопа начинают двигаться в нашу сторону.

С таким спокойствием на смерть может послать только самая отъявленная стерва, о чем я тут же ей и сообщила. Она только скривилась в ответ, как будто откусила кусок лайма.

А Димка-Драмир и Зверобой схватились в жестокой схватке с заколдованными братьями. Вернее, Зверобой быстренько надавал щелбанов Шлепарю и вместе с Димкой начали хлестать по щам Хлопаря. Этого детину оказалось не так просто одолеть, а драконом Димка становиться почему-то не спешил. Я потом уже поняла почему – мы стояли на узкой каменной стене, а под весом выросшей туши она могла обвалиться.

Не очень хотелось быть погребенной под холодными камнями.

Молода я ещё для этого!

Я кидаю взгляд вниз и вижу безоговорочную победу – наши прошлые воплощения вовсю устраивают порнографический террор мощным троллям, которые сейчас стали добрее щенка. Такое обилие голых тел может послужить отличной иллюстрацией к сказанию о Содоме и Гоморре.

– Хлопарь не сдается! – хрипит связанный король и пытается разорвать путы, но Димка со Зверобоем постарались на совесть.

– Хлопарь пусть немного отдохнет, – улыбается в ответ Димка.

Вот в этот момент у меня просыпается то самое чувство, которое, казалось, давно уже отцвело и завяло. Так Димка вступился за меня перед тремя хулиганами и навалял им в прошлой жизни. В тот момент и сейчас у меня появилось только одно определение его действиям – герой!

А что? Действительно герой – не побоялся выступить вместе со мной против королевы. Не побоялся перенестись в другой мир и пройти со мной весь путь. А самое главное – не побоялся принять Матильду как дочку, а это дорогого стоит.

– Вы ещё не победили! – скрипит зубами старая карга и взлетает над нами.

Хорошо ещё, что Матильду положила на камни, а не поднялась вместе с ней. Я тут же кидаюсь к дочке и обнимаю эту драгоценную кроху. Матильда сразу же вцепляется в меня крохотными ручками и начинает тихонько всхлипывать.

– Мама, я ужасно соскучилась…

– Я тоже, девочка моя. Не бойся, почти всё кончилось.

– Вы жалкие и ничтожные личности! Вы ещё не знаете всю мощь Глицинии! Я обрушу на вас смерчи, ураганы, и даже окроплю дождиком! Я сотру вас из этого мира!!!

Она парит в воздухе над большим двором. Так когда-то на Земле парил Дэвид Копперфильд, но если он был на шнурах, то тут её поддерживала магия.

Руками ведьма начинает делать загадочные пассы, которые напомнили мне песню Аллегровой «Я тучи разведу руками». Она делает это столь увлеченно, что не видит, как по противоположной стене крадется серая фигура.

– Мама, а кто там ползет?

– Один старый знакомый. Не смотри на него, а делай вид, что зачарована фокусами бабушки.

Матильда тут же уставилась на ведьму и даже постаралась одобрительно посвистеть, но в итоге только оплевала свои два пальца и мою руку. Вместо свиста вышло одобрительное сипение.

Тем временем между руками ведьмы возникло голубоватое сияние, и оно начало формироваться в сверкающий шар. Ого, да она никак хочет в нас шаровой молнией запульнуть? Вот это да!

Отчаянно выдавая по семь мелодий за раз, мимо её лица пролетает серая птичка. Королева смаргивает и озирается. Соловей заходит на второй заход, отвлекая ведьму от ползущего по стене оборотня. Едва не касаясь перьями носа королевской особы, птица снова пролетает мимо лица.

– Мама, а ты купишь мне такую же смелую птичку? Я с ней и с котиком буду в школу играть, – раздается в голове голос Матильды.

– Конечно, а ещё куплю обезьяну и попугая, чтобы была «компания такая», – флегматично отвечаю я.

Доживем ли мы до завтрашнего дня? Если ведьма будет бросаться молниями, то вряд ли.

– А давайте я запулю в неё камнем? – предлагает Зверобой. – Может, собью на землю?

– Ого, да ты перестал стихами говорить? – удивленно поднимается бровь у Димки.

– Ну да, перед возможной смертью все рифмы разбежались. Так что насчет камня?

– Подожди, мы можем попасть в соловья, а это вряд ли хорошо скажется на его настроении. Ложись!

Мы тут же падаем на холодный камень, а Матильда даже закрывает голову руками. Над нами со свистом пролетает шар из молний и устремляется в неизведанные дали, чтобы где-нибудь что-нибудь разрушить.

Птичка сделала своё дело, и колдунья промахнулась!

От этой мысли хочется петь и плясать, а ещё ударить по лбу колдуньи сковородкой!

Ударить по лбу хочется сильнее, когда я вижу, что серый комочек с обгорелым крылышком быстро пикирует вниз.

Так колдунья стреляла не по нам? И она не промахнулась…

– А теперь пришла ваша очередь! – вырывается визг у ведьмы.

– Соловейка-а-а-а! – раздается протяжный вой, и королева вздрагивает.

Между её рук снова возникает синий шар, и она разворачивается в сторону воя.

Она не успевает метнуть его, когда серая туша оборотня отделяется от стены и летит к ведьме.

Это был не просто прыжок, это был полет! Словно земное притяжение перестало существовать и всё погрузилось в невесомость.

Растопырив лапы, оскалившись зубастой пастью и чуть помахивая хвостом, оборотню удается достать ведьму когтем. Он цепляется за неё, как котенок за верхушку высокой березы и между ними разгорается бой.

Ведьма кричит заклинания, и оборотень то отлетает от неё, то возвращается обратно, когда рычит собственные. Она бьет его возникающими световыми мечами, а он огрызается и старается откусить от ведьмы лакомый кусочек. Обрывки одежды и клочья меха летят в разные стороны, но при этом всём они опускаются на площадь перед замком!

– Бежим, я хочу навесить пенделя своей благоверной! – кричит старичок, и мужчины бросаются вниз по каменным ступеням лестницы.

Мы с Матильдой остаемся сверху досматривать финал грандиозного сражения. И как сказал один из реперов моего самого первого мира: «Это была историческая фигня!»

Ведьма и перевертень оказываются внизу, и тут же на женщину падает сотканная из тонких лучей сеть. Старик с удовлетворением трет ладони одна о другую, но его радость оказывается недолгой – ведьма взревывает раненной белугой и сеть распадается на блестящие лохмотья.

Серый ком, недавно бывший крупным человекоподобным волком, отлетает в сторону и ударяется о стену. К нему подползает соловей с обгорелым крылышком и жалобно чирикает. Ох, так жалобно, что наши с Матильдой лица куксятся, и слезы сами собой вырываются на кожу.

– Всё хоросо, я только сейчас расплетусь и снова ей накостыляю, – слышится со стороны оборотня и соловей угрюмо кивает в ответ. Его взгляд не сулит ничего хорошего ведьме.

А та вовсю старается попасть по верткому Зверобою, который демонстрирует перед ней смесь лезгинки и гопака. Шаровые молнии попадают в стены, взрываются и выбрасывают вверх кучу осколков. Зверобой же смеется и декламирует с чувством:

Я дрочиться не хочу.

Сам любого задрочу.

Я – известный мастер

По дрочильной части!

У меня охоты нет

До твоей щелки мелкой.

Сделай-ка ты мне минет, -

Это не безделка.

Наверно, у тебя – манда,

Изрядно поседела.

А под ней – просторный зад

Для большого члена.

Королева покраснела, как спелый помидор и всё старалась попасть по вертлявому стихоплету, но тот со смехом уворачивался и начинал дразниться по новой.