Победители тьмы. Роман - Шайбон Ашот Гаспарович - Страница 57

В воздухе начала ощущаться какая-то неприятная сухость. Стлавшиеся вначале понизу пары поднялись уже к лицам лаборантов, окруживших бассейн.

- Павло Миронович, а вы что тут делаете? - воскликнула Солнцева, заметив рядом с собой профессора Ушакова.

- То есть, как это? Вы забываете, что я в первую очередь химик, и уже после этого - астероидинолог?.. Вот мне и поручено…

Он вдруг замолчал. Солнцева заметила, что с Ушаковым творится что-то странное.

- Разойдитесь!.. Быстрее!.. Живо!.. Испарение газов серной кислоты! Вера Павловна, поторопитесь!.. - еле смог он выговорить.

Солнцева поняла, в чем было дело.

- Прекратить пуск воды! Она насыщена серой! - громко крикнула она. - На помощь, несчастье!..

Возникла суматоха. Сотрудники лабораторий попытались было удалиться от бассейна, однако ноги не подчинялись им, голова кружилась, глаза горели.

Извещенный о случившемся Аспинедов тотчас же распорядился прекратить доступ воды.

Находившиеся на верхних ярусах также почувствовали сухость в горле и удушье, начали чихать и кашлять. К бассейну уже спешил медперсонал профессора Беленчака и отряд химкоманды с защитными масками на лицах. Пострадавших немедленно вынесли из отравленного пространства, уложили в специальных камерах, служивших как бы «кислородными душами».

Вокруг бассейна пустили в ход мощные компрессоры-поглотители. Помпы начали выкачивать и перегонять обратно в океан предательский кипяток, после того как химические лаборатории взяли достаточное количество серной воды для анализов.

Зараженный воздух подвергся фильтрации.

После того, как бассейн опустел, на дне обнаружили слой кристалликов серы, который слегка дымился.

К бассейну подошли Абэк и Дерягин с группой лаборантов, которые набрали в лабораторные колбы осадок серы. Внутри прозрачных сосудов кристаллы серы продолжали дымиться.

- Готов держать пари, что нам удалось обнаружить неисчерпаемые запасы серы! - шепнул на ухо Абэку Дерягин.

- И не только серы, Илья Григорьевич: тут должны быть и железная руда, и …радий!

- Радий?!

- Вне всякого сомнения. Это нам вскоре докажут и лабораторные анализы.

- И подумайте только - такое количество осадков всего лишь и каких-нибудь ста кубах морской воды! - задумчиво сказал Дерягин.

- Да. Еще немного - и могло бы случиться непоправимое несчастье. Хорошо, что все обошлось благополучно.

- Я только что навестил Павло Мироновича. Наша милая Вера Павловна не отходит от его постели, хотя и сама пострадала.

Работы в бассейне были закончены. Абэк распорядился очистить и продезинфицировать его перед тем, как вновь соединить с общим резервуаром.

По дороге в командирскую каюту Дерягин и Аденц заглянули в госпитальный отсек, чтобы узнать о состоянии пострадавших. Профессор Ушаков уже совсем оправился от обморока. Около его койки сидели Солнцева и Бухникадзе.

А что касается профессора Беленчака, тот почему-то выглядел чрезвычайно довольным. Беззвучно посмеиваясь, он обратился к посетителям:

- Товарищи, да вы представляете себе, что все это означает?! Подите-ка сюда, пожалуйста! Вот я вам продемонстрирую сейчас, как можно иной раз не только поправиться, но и помолодеть!

И Беленчак торжествующе показал рукой на профессора Ушакова.

- Я думаю, все вы помните волосы Павло Мироновича? Ведь седые были, не так ли? Не спорю, Павло Миронович, седина у вас была преждевременная, но она была, правда? А теперь? Ведь глядите-ка, ни единого седого волоска! Каштановые кудри, совершенно каштановые!

- Если это так, то я готов вторично пожертвовать собой во славу науки: а вдруг заполучу смоляные кудри?! - отшутился Ушаков.

- Польза науке и удовольствие - себе! - засмеялся Бухникадзе.

Его смех был подхвачен всеми присутствовавшими.

- Но почему же вы не замечаете, что произошло со мной? Впрочем, я и сама-то заметила это лишь четверть часа назад.

Все обернулись к Вере Павловне, и Абэк первый заметил в чудесных кудрях Солнцевой одну белоснежную, словно волокно хлопка, прядку, которая очень эффектно выделялась на фоне ее темных волос.

- О, да вы превратились в настоящую красавицу, Вера Павловна!

- Простите, но я полагала, что я и раньше…

- Совершенно правильно! - не дал ей закончить Корней Гранович. - Не спорю. Разумеется, вы и раньше были очень хороши собой, но сейчас вы просто прекрасны. Примите мое искреннее восхищение!

- Да! - серьезно подтвердил Абэк. - Теперь, Вера Павловна, вы, действительно, сказочная красавица.

- О, Абэк Давидович, и вы?!

- Да, Вера Павловна, - и я! - так же серьезно продолжал Абэк. - Уверяю вас, что с вами произошла прямо не-вообразимая перемена… к лучшему, конечно, только к лучшему!

Солнцева обратилась к Елене, которая только что вошла в отсек и прихода которой никто еще не заметил.

- Елена Николаевна, посоветуйте хоть вы, можно ли верить всем льстивым словам, которые они так щедро расточают тут?!

- Нельзя не верить словам людей, если они говорятся от души, Вера Павловна.

- От души, вот именно что от души! - покашливая, закивал головой профессор Беленчак.

- Тем более, если Елена Николаевна подтвердит - каким неумелым она считает меня в случаях, когда необходимо отдать должное красоте!.. - серьезно, но с улыбающимися глазами вставил Абэк.

- Совершенно правильно! Удостоверяю, что в этом вопросе Абэк Давидович, действительно, щедростью не блещет… - засмеялась Елена, с ласковой нежностью обнимая Солнцеву.

- Абэк Давидович, вы даете основание для подобных претензий? Ой, как нехорошо! - упрекнул Бухникадзе, хитро прищуривая глаз.

- По-видимому, так… - огорченно согласился Абэк и повернулся к Дерягину. - Пойдем уж, Илья Григорьевич…

- Я тоже с вами, - поднялся с места Бухникадзе.

Ушаков привстал и просительно обратился к Беленчаку:

- Корней Гранович, да ведь я чувствую себя совершенно здоровым! Значит, и я…

- Э, нет, батенька! Вы мне очень нужны тут, очень… Вам не так-то легко будет ускользнуть от меня - ни вам, ни нашей милой Вере Павловне!

- Но почему же? - запротестовал Ушаков.

- Да хотя бы потому, что имевший место физиологический феномен представляет исключительный интерес для медицины!..

- Помните, - радий?.. - шепнул Абэк на ухо Дерягину, но так, чтобы слышал и профессор Бухникадзе.

- Вполне возможно! - подтвердил океанограф.

- Абэк Давидович, заступились бы хоть вы за меня! Ну, чего хочет от меня Корней Гранович?

- Могу отпустить лишь и том случае, если оставите мне ваши помолодевшие кудри! А вы - свою прядку, Вера Павловна. Только в этом случае могу смилостивиться! - отрезал Беленчак.

- Мне кажется, что и вы, Павло Миронович, и вы, Вера Павловна, поступите куда благоразумней, если останетесь здесь впредь до моего особого распоряжения, - убедительным и задушевным тоном сказал Абэк.

Попрощавшись, он вышел с Дерягиным и Бухникадзе. Все необходимые анализы были уже произведены.

Выяснилось, что на площади в пятьдесят с лишним квадратных километров на дне океана возвышается какой-то массив, по-видимому, остров. По данным исследования, этот остров оказался исключительно богат содержанием железных руд, радия и серы.

На протяжении нескольких десятков километров тянулись под водой горные хребты, подступающие отрогами к самому подножию острова. Из расщелин этих гор вырывались могучие гейзеры кипящей серной кислоты, не растворяющейся в окружающей водной среде. Эта-то густая жидкость и создала свое автономное царство в глубине океанических вод.

Обваривая и отравляя придонную флору и органический мир в сфере своего распространения, горячий поток создавал мертвую зону и двигался дальше, неся смерть и разрушение.

«Октябрид» медленно тронулся с места, направляясь к подводному хребту, добрался до его подножия и начал подниматься на поверхность воды.

Экраны командного пункта, так же как и экраны общих кают всех экспедиций, со всей детальностью отображали сближение подводного города с поднимающимся со дна океана огромным горным массивом. Вырывавшиеся из «глаз» подводного корабля потоки света, точно слепящие белые мечи, рассекали тяжело колыхавшиеся воды, горный массив продолжал подниматься к поверхности океана. «Октябрид» обошел кругом безвестный остров.