Даринга: Выход за правила (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна - Страница 7

— Запишите в судовой журнал, что я была против, — сурово наставила на капитана палец госпожа Бьяника.

Альв кивнул и распустил совещание.

Народ выходил, негромко переговариваясь, обсуждая какие-то свои, иногда далекие от близящейся посадки, проблемы. А Люб задержался, остановив изображение на кадре, показавшем лицо неизвестной женщины крупным планом.

— У нее глаза прозрачные и зеленые, как морская вода. Совершенно уникальный цвет. На Земле и в колониях такой встречается всего у двух процентов населения.

— Меланина не хватает в организме, — пожал плечом Риндир. — И вообще, эта брюнетка, а мне больше рыжие нравятся.

— Если бы не хватало меланина — была бы блондинка… — очнувшись, парировал Люб.

К назначенному времени команда заняла места согласно расписанию. Не задействованные в полете — в противоперегрузочных креслах и капсулах. Альв с дублирующим пилотом и штурманами в рубке. Движением коронующих себя монархов пилоты водрузили на головы широкие обручи-усилители ментальной связи. Откинулись в креслах, плавно пошедших назад, принимая лежачее положение. Противоперегрузочные коконы оставляли руки свободными — если вдруг придется сдублировать команды. Предстартовое ожидание росло, выстраивая цепочки между разумами экипажа, заставляя их ярко светиться в единой сети. И сам «Твиллег» словно очнулся и ждал последних минут перед приземлением. Альву даже показалось, что ИИ привычно откликается, готовый взять самую сложную часть полета на себя, но только казалось.

— Готов? — спросил он мысленно дублера.

— Да.

— Поехали.

Мысль была быстрее, чем слово. И Альв отпустил себя, сливаясь с кораблем. Когда-то давно, сдавая экзамены на пилота, он впервые испытал это ощущение единения, срастания с машиной. Да, собственно, звездолет не был машиной, механизмом в полном смысле слова, скорее биоконструктом, выращенным из семечка — таким же, как Врата или дома… Он не был холодным или угловатым, он откликался, как растение, поворачивающее листья к солнцу, как кот, уплощающися и урчащий под нежностью гладящей ладони. Потом не раз и не два Альву приходилось подтверждать свое пилотское мастерство, летать на разных типах кораблей, когда с помощью искусственного интеллекта, но чаще самостоятельно — и слияние меняло капитана. Делало его иным, широким относительно гуманоидного тела, добавляло новые органы чувств.

Сейчас происходило то же самое — только бередило, дергало ощущение молчащего, замкнутого ИИ, словно пролегшего между ним и кораблем. Но тут же подключился второй пилот, и чувство разговора через мертвое нивелировалось, исчезло. «Твиллег», слившись с живым разумом, завибрировал. Привычные звуки стали громче, по переборкам пошла дрожь. Нос корабля стал наклоняться, сперва медленно, почти неощутимо, он забирал вниз, отклоняясь от круговой орбиты над Дарингой, чтобы мягкой глиссадой пойти в спираль в верхние слои атмосферы. Силовые поля окружили его, оплели сетью, отправляя в выбранное и отмеченное маяками место вибрирующим антигравитационным колодцем. Звездолет словно выдыхал в усилии, удерживался в раскаленном воздухе, опускаясь медленно и плавно, чтобы наклонной башней встать на отмеченный язык скалы. Нити силовых полей хлопнули, словно тормозные парашюты, опоры-стабилизаторы уперлись широкими подошвами в камень, и время опять потекло своим чередом.

Альв выдохнул, расцепляясь в «Твиллегом», пустой и удивительно легкий. Вентиляция высушила пот с висков и лба.

— Дроны… Дополнительные пробы воздуха…

— Все сделаем, — мягким контральто отозвалась Аурора. — Отдыхай. С мягкой посадкой, капитан!

Донеслись через динамики и телепатически восторженные выкрики и аплодисменты.

— А лучше пойди и выспись. Вахта принята.

Ну да, подумал Альв, на планете командование переходит к главе экспедиции. И позволил себе пять минут освежающего сна.

Торжественно заходило солнце. Окрашивало золотым и розовым небо и подбрюшья вытянутых вдоль окоема серых облаков. Удлинялись тени, косо перечеркивали обрубок горы за «Твиллегом», а сам он в сиянии лучей напоминал блеском стекла и серебра наклонную башню, волшебный замок, вдруг возникший среди пустошей над котловиной, в которой среди смутного тумана всплывали неясными контурами верхушки огромных деревьев. Воздух на месте приземления был прозрачен и неподвижен, свежий, с едва уловимым запахом чистоты: то ли хвои, то ли первого снега. Совершенно не такой, как фильтрованный, чистый, практически ничем не пахнущий — внутри корабля, к которому привыкаешь, но которому недостает… жизни. Вкуса, запаха, какой-то сущей мелочи, чтобы наслаждаться по-настоящему. А снаружи… без скафандра, без фильтрующей маски можно было дышать полной грудью. Что Альв и делал прежде чем пойти туда, где на краю обрыва плазменными резаками вырубили могилы в скальном грунте для погибших членов экипажа.

Плавно двигались летучие платформы с мертвецами. Тела, одетые в форменную одежду, утопали в ворохах цветов — не пощадили корабельную оранжерею. И вместе с платформами к месту упокоения плыла не слышная никому снаружи музыка.

…Мы без спроса пришли, мы однажды уйдем,

чтоб вернуться опять через пару веков,

нам сказали, что где-то найдется наш дом,

далеко, далеко-далеко… (Анастасия Шакирова)

— Вы обрели свой дом. Спите спокойно. Мы вас никогда не забудем, — сказал капитан вслух. И, подняв ружье, по старинному обычаю выстрелил в воздух. Беззвучная вспышка вырвалась из дула и осыпалась искрами. Караул отсалютовал тоже. Могилы накрыли базальтовыми плитами и заварили края. Древними чертами и резами обозначили имена на каждой. Как-то незаметно к капитану подошла Фира, и ему сделалось тепло.

Альв обнимал хрупкую женщину, пока на серых камнях дотлевали руны.

Экипаж разошелся. Вечер поднимался из долины вместе с туманом, и в небе стало больше зеленоватого и серого, чем розового.

Завтра начнется работа. А сегодня капитан позволил себе постоять над обрывом, механически отмечая, что хотя признаки техногенной цивилизации на планете не обнаружены, все равно они выбрали для посадки стратегически удобное место. Сзади «Твиллег» защищает гора, спереди почти пропасть. Обороняться здесь одно удовольствие. Хотя от кого? Не считать же босоногую женщину с видео угрозой.

Признаков цивилизации и даже разумной жизни на Даринге пока не отмечено. Нет ни цепочек видимых из космоса огней, ни мегалитов, ни сгруппированных высотных зданий. Построек снимки с орбиты и зонды не зафиксировали среди пышных, густых лесов. Даже хуторских разбросанных домиков. Дорог тоже не видно. Нет посадочных площадок для летучего транспорта. Ни следа техногенных выбросов от предприятий, повышенного радиационного, теплового фона. Разве что это все надежно изолировано и упрятано под землю. Но даже особые способы съемки на наличие коммуникаций, производств, городов под землей не указали. Местная цивилизация может оказаться биологической — тогда, как показывали контакты с дельфинами с Бетельгейзе и разумными кристаллами из системы Волопаса, обнаружить ее и пойти на контакт сложнее.

Из видео даже такой опытный антрополог, как Торус Фенхель, не извлек почти ничего. Приблизительный рост, вес, мускулатура… А подобный тип одежды мог сохраниться и использоваться на протяжении веков из-за идеальной функциональности. Необходим непосредственный контакт…

— Капитан! — как оказалось, девушка не ушла, а робко дожидалась, пока он вынырнет из размышлений. — Там, чуть дальше, — она махнула рукой, — кресло каменное есть. Идем?

Альв с Фирой смотрели с края утеса на долину, уместившись вдвоем на каменном троне — так любят греться змеи или ящерицы. Камень медленно отдавал тепло. А снизу тянуло ветром и сыростью. Девушка шевельнулась и Альв, сняв парадный китель, набросил на узкие плечи.

Она улыбнулась — сияние словно родилось внутри и озарило треугольное личико. Вишневые губы тронула улыбка.