Попасть в прошлое – не напасть, как бы в прошлом не пропасть! (СИ) - Мех Сергей Леонидович - Страница 64

Вскоре после начала строительства стало очевидно, что отечественная промышленность просто-напросто не в состоянии справиться с производством требуемого количества вооружения и оборудования для укреплений на новой границе. Поэтому вновь был поднят вопрос о разоружении старых укреплений и изъятии части артиллерийского вооружения из некоторых старых УРов. О необходимости таких действий и их целесообразности было очень много споров и дискуссий. За это предложение выступали маршал Кулик, заместитель наркома обороны по вооружению, маршал Шапошников, заместитель наркома по делам УР и Жданов. Против были сам нарком обороны маршал Тимошенко и начальник Генштаба генерал армии Жуков.

Третейским судьей в этом споре выступал сам Сталин, который, в конечном итоге, и принял соломоново решение о переносе части вооружения из старых укреплений в новые. Однако недобросовестное его выполнение привело к тому, что снятое вооружение вместо новых укреплений осело на складах.

Накануне войны, Сталин, предупрежденный о немецких планах, без споров принял точку зрения Жукова и Тимошенко, которая заключалась в использовании глубоко эшелонированного пояса обороны. После чего Жуков даже приказал вернуть в строй "Линию Сталина" и возобновить там строительство новых сооружений. Февральской директивой Генштаба руководству Западного и Киевского особых военных округов было приказано провести ремонт и подготовку старых УР к последующему вооружению и оснащению оборудованием, поскольку многие участки к тому времени элементарно лишились абсолютно всего.

Жуков понимал, что времени остается крайне мало, поэтому и распорядился, чтобы УРы можно было ввести в строй в минимально короткие сроки с момента начала возможной войны, независимо от того, будет их строительство закончено или нет. Одновременно с этим было приказано вооружить все построенные сооружения на новой границе и привести доты в боевую готовность. Жуков понимал, что доты следует подготовить для ведения боевых действий даже без установки в них оборудования, иначе эти сооружения вообще не будут иметь никакой боевой ценности.

Мало кто знает, что даже современная отечественная доктрина противодействия возможному внезапному нападению враждебно настроенных соседей предусматривае, сдерживание наступательного порыва противника посредством отражения атаки, с использованием фортификационных возможностей укрепленных районов, построенных еще в 30-х годах прошлого века. Причем все тем же гениальным советским инженером-строителем, генерал-лейтенантом Карбышевым Д. М. Особую актуальность это приобретает на восточных рубежах нашей необъятной Родины. А именно на границе с Китаем.

Мне, кстати, в свое время "посчастливилось" проходить войсковую стажировку в одной из таких частей. В артиллерийско-пулеметном полку прикрытия границы. Как он официально именовался по штатному расписанию начала 90-х годов.

Данная часть и должна была являться силой первичного сдерживания. Давая возможность провести мобилизацию, чтобы вдарить по наглой агрессорской морде со всей пролетарской ненавистью. И чтобы это сдерживание было наиболее эффективным, части предписывалось занимать оборону именно в таком укрепленном районе, расположенном всего-навсего в трех километрах от китайской границы.

Разумеется, первый удар неизбежно принимали на себя бойцы пограничной заставы, усиленной подвижными резервами погранотряда, для того чтобы дать возможность полку занять укрепления и изготовиться к отражению нападения. По нормативу на это мероприятие отводилось около часа, по истечении которого полк был готов вступить в бой. ЧАС!

В реальной истории нападение немцев 22 июня 1941 года захватило врасплох строителей укреплений на новой границе страны. На большинстве участков новая линия приграничных укреплений была прорвана уже в первый день войны. Немцы очень быстро овладели первой линией дотов, которые часто оказывались пустыми, плохо замаскированными, лишенными земляной обсыпки и элементов обороны входа и были легко заметны на открытом пространстве. Атакующие войска обстреливали прямой наводкой амбразуры дотов из противотанковых пушек. Многие доты были уничтожены при помощи огнеметов и зарядов взрывчатки. Гродно пал 23 июня после уничтожения большей части дотов на подступах к нему.

Кстати, штабы немецких дивизий очень мало знали о состоянии и даже о существовании советских фортификационных сооружений. С теми сооружениями, которые, возможно, встретятся на пути следования дивизий, планировалось бороться массированным огнем тяжелой артиллерии, в том числе батареями гаубиц калибра 210 мм. И тем не менее немецкие танковые подразделения уже 25 июня достигли предполья Минского УР. Попытка задержать немцев, опираясь на укрепления, была предпринята частями 13-й Армии. После непродолжительных боев 26 июня немцы прорвали оборонительные позиции. Одновременно с этим был захвачен и Слуцкий УР. Укрепрайоны севернее Минска: Себежский и Полоцкий - были поспешно заняты частями 22-й Армии. Оборонительные бои, продлившиеся до 4 июля, закончились захватом укреплений. На северо-западном участке фронта немецкие танковые части прорвали фортификационную линию и 6 июля заняли Остров, а еще через три дня Псков. Долго сражался гарнизон Кингисеппского УР. Атакованный с тыла, он был окружен и после 10 дней боев пал. Неудачной оказалась только попытка прорвать Карельский УР, который оборонял северные подходы к Ленинграду. 23-я Армия остановила здесь наступление финских войск. Война приняла здесь позиционный характер, и ситуация оставалась в целом неизменной вплоть до начала наступления Ленинградского фронта в июне 1944 года.

4 июля удалось приостановить немецкие войска на позиции Новоград-Волынского УР, который, однако, вскоре был преодолен. Темп наступления немцев спал в результате упорной обороны частей 5 и 12 Армий, занимавших Коростеньский и Летичевский УРы. Лишь к концу июля после тяжелых боев немецкие войска подошли к Киеву. Большинство дотов КИУР было вооружено и занято гарнизонами, при содействии гражданского населения построена гигантская сеть полевых укреплений. Немецкие атаки, начавшиеся 30 июля, лишь 20 сентября закончилась захватом города и уничтожением советской армейской группировки.

Советские гарнизоны сражались отчаянно даже в безнадежной ситуации полного окружения, не зная, что верховное командование принесло их в жертву еще до того, как война фактически началась. Согласно немецким данным, в тех местах, где сопротивление русских было особенно сильным, советские солдаты старались отбить уже захваченные позиции. При этом в других местах бывали случаи, когда гарнизоны сдавались в полном составе, не оказывая особого сопротивления. Как правило, такие гарнизоны состояли из призывников, совершенно не знавших особенности ведения боя в дотах.

Один из офицеров Вермахта, ставший впоследствии инструктором по тактике действий малых подразделений в армии США, описывал капонир на берегу Днестра, входивший в состав Могилев-Подольского УРа. Косоприцельным огнем он защищал две переправы через реку. Построенный на крутом обрыве, вооруженный четырьмя орудиями, он был прекрасно замаскирован. Размещенный в амбразуре высоко над входом в сооружение пулемет мог вести фронтальный огонь. Гарнизон сооружения составлял 60 человек. Капонир имел два подземных уровня, силовую и ФВУ. Дот не имел вокруг ни окопов, ни проволочных заграждений, что было типично и для многих других сооружений «Линии Сталина» в 1941 году.

Сильно укрепленная часть «Линии Сталина» в Дубоссарах, в состав которой входили доты, артиллерийские батареи и другие огневые позиции поддержки, прекратила сопротивление только в конце июля. Проломить советскую линию обороны немецким саперам и пехоте удалось только при поддержке противотанковых и зенитных орудий, поставленных на прямую наводку.

Бои в полосе «Линии Сталина» продемонстрировали, что занятая достаточно сильными войсками и эшелонированная в глубину укрепленная линия способна задержать наступление противника, обладающего многократным перевесом в боевых методах и средствах. Создатели «Линии Сталина» считали, что основная задача линии укреплений - это защита границы только до момента подготовки контрудара силами стратегического резерва. В ситуации, которая имела место летом 1941 года, линия не смогла выполнить эту задачу.