Бронеходчики. Гренада моя - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 13

И вообще, воззрения людей менялись с небывалой стремительностью. Этому в немалой степени способствовали те же экзальтированные молодые бунтарки, жаждавшие перемен. Подобные особы во времена гражданской войны в Америке даже выходили замуж за беглых чернокожих рабов.

Так вот, Алина порой конечно заставляла его сердце стучать громче, а кровь по жилам бежать быстрее. Но это было вызвано только влечением и ни чем иным. Признаться, стыдился он порой возникавшего в нем желания. Все же они были по настоящему дружны. Вскружить же ему голову она не могла. То ли дело Любка. Подружка по детским играм. Расцвела, налилась соком, обзавелась такими телесами…

Николай вдруг почувствовал, что вильнувшая не туда мысль изрядно его взволновала. Причем, Алина тут была почти ни при чем. Разве только, послужила первопричиной, повернувшей его думы в сторону Любы. У-ух, огонь девка! Только пока на него не особо-то и внимание обращает. Знает себе цену. За абы кого не пойдет. Но и так уж с плеча не рубит. Ждет, что из него получится. Чай не неуч какой, в ремесленном училище учится на механика.

Николай решительно поднялся на ноги и скинул с себя рубаху. Слегка поежился от холода. Оно вроде и середина июня, но во-первых, уж вторая половина ночи, а во-вторых, с реки тянет сыростью. Да еще и ветерок задувает. Удачно. Прохлада и мысли о холодной воде, отвлекли и уняли возбуждение. Не полностью, но все же. Вслед за рубахой полетели ботинки с носками и штаны.

И тут он замер в нерешительности. Вообще-то прохладно. И желания потом сидеть с мокрыми штанами никакого. Плотников повел плечами и решительно рубанул рукой.

– Алина, отвернись, – коротко бросил он девушке.

Та прекрасно поняла ход его мыслей и нарочито отвернулась в противоположную сторону. Он же в свою очередь стянул с себя трусы и полез в воду.

Сильный парень, с ладно скроенной фигурой и даже где-то красавец. Не сказать, что он так-то уж привлекал ее как мужчина. Просто она не первый год смотрела на подростков и уж тем более парней, ни как на партнеров по играм, а проявляя вполне здоровую заинтересованность. Николай конечно ее друг, на помощь которого она всегда могла рассчитывать. Как впрочем и сама была готова прийти ему на выручку. Но…

Алина все же не удержалась и украдкой бросила заинтересованный взгляд на голого друга. Н-да. Она и сама от себя не ожидала, что ее взгляд буквально прикипит к обнаженному крепкому телу и… Николай как раз ухватился за леску и осторожно спускался в воду, отсвечивая белыми, упругими ягодицами. Под ложечкой образовался холодок, тут же устремившийся к животу. Достигнув же низа, растекся теплом, а по телу прокатилась волна истомы. Девушка нервно сглотнула, непроизвольно облизнув пересохшие губы и глубоко вздохнула.

– Алина, ну чего ты замерла, как истукан? – Обернувшись, недовольно бросил Николай, уже погрузившийся в воду почти по грудь

– А? – Вздрогнула от неожиданности она.

– Бэ! Натягивай леску.

– Сам сказал отвернуться, – нашлась она с ответом.

– А теперь говорю натягивай. Вода холоднючая, а она отвернулась тут, – двигаясь по леске, как по нити Ариадны, бормотал здоровяк.

Остановился он только когда вода дошла до шеи. Несколько раз глубоко вдохнул и скрылся из виду. Под водой он пробыл с минуту, никак не меньше. И все это время леска дергалась так, словно на крючке сидела здоровенная рыбина. Наконец натяжение пропало, и Николай появился на поверхности, шумно отфыркиваясь, словно морж в зоопарке.

– Фу-у-ух. Слушай, а вода-то уже и не такая холодная. Может окунешься? Я отвернусь, – предложил он.

– Вылезай давай, пловец. Мы вроде рыбачить пришли.

– Да иду я. Иду, – выбираясь на берег, произнес Николай.

Едва вода опустилась до его живота, как Алина вновь поспешила отвернуться. Хотя признаться ее обуревало желание обозреть друга и спереди. И вновь лицо залила краска смущения. Вот интересно, заметит он это в сумраке или как и подавляющее большинство парней останется слеп. Лучше бы второе. Вот не хотелось ей омрачать их дружбу какими-либо казусами.

Наконец Плотников оделся и зябко передернув плечами, пристроился на прежнем месте. После купания стало куда холодней. Оно и до этого было не особо, а тут…

– Может костер разведем, обогреешься? – Заботливо предложила она.

– Обойдется, – вальяжно отмахнулся парень, не желавший выказывать слабину.

– Коля, я что тебе хотела сказать-то. Уезжаю я завтра. Так что, это была наша последняя рыбалка. Ящичек наш, со всеми снастями, дарю тебе. Там почти полные пузырьки для состава люминофора на поплавки. Смешивай один к одному. Тебе надолго хватит.

– А что так-то?

– Ну а как, Коля? Сам посуди, у тебя через два дня последний выпускной экзамен и ты получаешь на руки аттестат механика третьего класса. Дальше работа. Рыбалка же хорошо как по воскресеньям. Словом, закончилось наше детство.

– Ну, со мной-то понятно. А ты чего засобиралась? В прошлом году до конца лета жила у тетки.

– Так я уж получила в гимназии аттестат и на следующей неделе у меня вступительные экзамены. Так что, нужно возвращаться в Питер. Как видишь, я еще не скоро заработаю свои полкопейки.

– И куда думаешь поступать? – Стушевавшись при упоминании о его бестактности, поинтересовался он.

– В Павловское бронеходное училище.

– Ого! Класс! Мне бы так, – мечтательно протянул парень.

Это да. Кто из мальчишек не мечтает поступить в бронеходное или авиационное училища. Эти военные специальности сейчас у всех на слуху. Ими бредят. О них повествуют в комиксах, получивших массовое распространение в Америке и с удовольствием принятых в России. Про них пишут романы. Они становятся героями на театральных подмостках и в кино.

Правда у Алины была более серьезная побудительная мотивация. Она попросту влюбилась в этих стальных монстров, увидев их однажды в бою. Грохочущее и исторгающее из себя веера трассеров, многоногое чудище появилось из-за склона сопки и сходу пошло в атаку. Она же наблюдала за ним как завороженная. И именно тогда решила для себя, что непременно будет управлять этой махиной.

– Эка, размечтался, – хмыкнула Дробышева, на слова Плотникова.

– Что, рылом не вышел? – Обижено буркнул парень.

– Ты чего, Коля? – В свою очередь обиделась она. – Я хоть раз тебе обиду какую учинила? Зачем ты так-то?

– А ты?

– А что я? Ты нас рядом поставь? Тебя даже в экипаж бронетяга не возьмут. Росточку-то в тебе сколько?

– К-хм. Ты об этом. Прости. Я уж подумал…

– Дурак, потому что, вот и подумал.

– Дурак, – легко согласился парень и озарился улыбкой, – А знаешь, я ведь тоже в Питер подамся. Дядька у меня там. Говорит, что если руки не крюки, то до призыва пристроит в частную механическую мастерскую. Техники нынче разной развелось столько, что хорошие механики нарасхват. Эвон наше училище какое большое, а всех, даже криворуких, растаскивают как горячие пирожки. Я даже сейчас какую-никакую, а копейку домой приношу.

– Угу. Война и блокада многому научили, – кивая в такт своим словам, произнесла девушка.

И это было абсолютной правдой. Зависимость от поставок техники и вооружения из-за границы плачевным образом сказалась на положении русской армии в начале войны. Но к семнадцатому году удалось в достаточной мере наладить производство стрелкового вооружения, артиллерии и боеприпасов. А вот что касается техники, как военной так и гражданской, тут наблюдалась полная зависимость от заграничных поставок. Правительство попыталось изменить ситуацию, были заложены несколько автомобильных и авиационных заводов. Но грянула гражданская война и интервенция, положившие конец этому начинанию

Многие до сих пор обвиняли Колчака и Деникина в том, что они пользовались помощью интервентов. Но нельзя было отрицать и того, что происходило это лишь до момента подавления власти Советов. После этого они единым фронтом выступили против бывших союзников и сумели наладить их домой. Правда, перед этим незваные гости успели всласть пограбить подконтрольные им территории. И уничтожить все то, что не смогли вывезти.