Календарь Морзе (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич - Страница 10

— В общем, с патернализмом всё более-менее ясно, — собрался с мыслями я. — Но вот что у меня не сходится… Если гражданину нельзя доверить даже булочку себе выбрать — то какой он, к чертовой матери, избиратель?

— А вот в этом, — Славик поднял… нет, даже воздел к потолку палец, — и состоит контекстуальный дуализм социального мироустройства…

Через час и два стакана я ушел, не без труда отмахавшись от назойливой сисястой стрипитзерши, а Славик, кажется, предался грехопадению. Может быть, стоило его вывести за шиворот (директивный патернализм) или напугать триппером (патернализм либертарианский), но я уважаю чужую свободу делать глупости.

— Доброе утро! С вами Радио Морзе и Антон Эшерский. Сегодня, если вы вдруг забыли, тринадцатое июля. Однако если бы это было восемнадцатое, то мы отмечали бы День медицинского работника. Это те самые люди, которые знают о вас больше, чем вы сами, и у которых есть шанс однажды посмотреть на вас изнутри.

Итак, сегодня в студии программы «Антонов огонь» самый белый халат Стрежева, главврач городской больницы, глава департамента здравоохранения и прочая, прочая, прочая… Встречайте — Константин Евгеньевич Шалый!

Доктор Шалый был сед, высок и назидателен, но без белого халата выглядел как-то слишком штатски. Все-таки половина врачебной харизмы — в униформе и свисающем из кармашка фонендоскопе. Он выступал у нас рамках того, что я называл про себя «программой лояльности» — владелец радиостанции приятельствовал с мэром, и мне приходилось иногда давать эфир городским чиновникам. Видимо, чтобы горожане чувствовали заботу и пригляд.

— Ну что же, Константин Евгеньевич, как здоровье поголовья? — спросил я его для затравки. Чиновники редко бывают говорящими, чаще всего, чтобы они раскрыли пасть, в них приходится тыкать острой палкой.

— Согласно статистики департамента здравоохранения… — завел унылую шарманку главхалат.

Оказалось, что здоровье горожан вне опасности, эпидемических заболеваний нет, больницы загружены слабо, люди почти не болеют, предусмотрительно ограничиваясь бытовым травматизмом и последствиями пьянства. Надо бы радоваться, но глава департамента, оказывается, был недоволен.

— Горожане недооценивают роль профилактики заболеваний, пренебрегают регулярными медицинскими осмотрами… Вот вы, Антон, — внезапно обратился ко мне главврач, — когда последний раз были на медицинском осмотре?

— В военкомате, — честно признался я. — Там мне приблизительно пересчитали конечности и, получив четное число, признали годным к строевой. В жизни мужчины есть место двум медицинским событиям — призывной комиссии и патологоанатому. Между ними медицине делать нечего!

— Совершенно безответственная позиция! — возмутился врач. — К сожалению, типичная. Вы даже не представляете себе, сколько опасных заболеваний может протекать до поры до времени бессимптомно!

Он посмотрел на меня, прищурившись, как будто надеялся разглядеть во мне коварно скрытые от медицины патологии. Я не поддался и никаких симптомов не проявил. Лежащий на столе телефон бесшумно моргнул бликером и показал на экране сообщение от Анюты, так что я отвлекся, а Шалый тем временем сменил тему.

Доктор был категорически недоволен тем, что горожане, пренебрегая медициной, тем не менее, ходят ко всяким шарлатанам.

— Талант не заменяет медицинского образования! — вещал он. — Отдельные случаи излечения еще не означают… Врачебная ответственность и систематический подход…

Да, свой целитель в городе имелся. Специфический, но в чем-то и уникальный.

— Скажите, Константин Евгеньевич, — спросил я, — а почему ни у одного из ваших врачей соответствующего таланта не обнаружилось?

— Медицина пока не может объяснить феномен таланта, — врач скривился так, как будто укусил гнилой лимон. — Лично я не уверен, что там вообще есть чего объяснять. Наше дело — лечить людей, а не ерундой заниматься!

— Итак, с вами была программа «Антонов огонь» и главный врач всего на свете доктор Шалый! — я решил, что это удобный момент закончить унылое позорище, пока слушатели не выключили свои приемники навсегда. Городские чиновники вопиюще не медийны, как специально таких подбирают.

Я запустил музыкальную перебивку и прочел Анино сообщение: «После эфира спроси его про доктора Здоровец. Она тоже пропала». Вот неймется ж ей…

— Спасибо за интересную беседу, — неискренне прощались мы с главмедиком. — Приходите к нам снова…

«Черт тебя принес, унылое мудило», — думал я при этом.

— А кстати, что там за история с доктором Здоровец? Говорят, она пропала?

— Ну вот, опять эти глупости! — возмутился Шалый. — Никто у нас не пропал! Яна Аркадьевна Здоровец не отличалась… то есть не отличается, — быстро поправился он, — коллективным духом и уживчивостью характера. Так что ее решение покинуть ряды персонала больницы никого не удивило.

— И в каком направлении она эти ряды покинула? — уточнил я.

— Не знаю и знать не хочу! — отрезал главврач. — Мне пора, до свидания!

Ну вот и поговорили…

«Жду тебя в кафе на углу!» — блымкнул телефон, и я уступил микрофон Чото.

— Женя Пра-а-адулов и но-о-о-вости на Радио Морзе! — донеслось из студии его торжествующее завывание.

Пикирующий дятел, блин.

— Так, — забыв поздороваться, накинулась на меня Анюта, не прекращая при этом наворачивать омлет с ветчиной, — я кое-что нарыла!

— Приятных раскопок, — вежливо ответил я и попытался привлечь внимание официанта. Он проигнорировал меня и ушел в подсобку.

— Эта самая Здоровец… Кстати, что сказал Шалый?

— Что она вредная тетка, всем надоела и все счастливы, что она наконец уволилась.

— Врет! — резко сказала Анюта. — Ну, то есть она действительно мерзкая хамоватая баба, но ни черта она не уволилась. Просто исчезла.

— Ну, мало ли… — я постучал по столу, но официант не соизволил выйти. Хрен ему, а не чаевые теперь.

— Это не самое странное, — продолжила свою мысль Анюта. — Когда она не появилась четвертый раз, и найти ее не смогли — или не очень пытались, — в клинике начали процедуру увольнения.

— Похоже, ее там действительно не любили, — прокомментировал я. — Официант, алё! Меня кто-нибудь обслужит сегодня?

Тишина была мне ответом.

— Так вот, уволить ее не смогли, и угадай почему?

— Ей при всем старании не удалось прогулять более одного календарного дня, тринадцатого июля? — сообщил я очевидное.

— Да… Но нет. То есть дело не в этом. Ее не удалось уволить потому, что все документы были задним числом изменены так, будто она никогда в этой больнице не работала!

— Черт, неужели мне тут даже меню не дадут? — разозлился я.

— Да плюнь ты на это меню, ты меня послушай! — горячилась Анюта. — Ты представляешь масштаб подчисток? Она же не один год там проработала!

— Чушь какая-то, — отмахнулся я. — Гораздо проще было бы подделать одну подпись на заявлении «по собственному».

— Вот именно! — у Анюты горели глаза. — Тут какая-то серьезная тайна!

— Или твой источник брешет… — выдвинул альтернативу я.

— Я сама свой источник, — сказала она почему-то смущенно.

— А кто эта Здоровец по специализации? — спросил я чрезвычайно нейтральным тоном

— Какая разница? Ну, завотделения гинекологии, неважно…

Как интересно… Нет, мы предохранялись, конечно, но была пара моментов… Алкоголь создает больше людей, чем уничтожает… Глупо звучит, но я был бы счастлив.

— Вот даже не думай! — обломала меня Анюта.

— Не буду думать, — послушно согласился я. — От этого на лбу морщины.

— Слушай, Антон… А можешь мне сегодня помочь? — она положила мне руку на колено, и я немедленно почувствовал полную готовность. Готовность помочь, разумеется.

— Мне нужно вечером идти на интервью с лидером оппозиции, он давно просится… Но он противный и все время пытается хватать меня за задницу, надоел.