Черная кошка для генерала. Книга первая (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 34

– Да, господин!

Прошло три недели со времени памятного пленения армии Герстена. Кошка быстро выздоравливала, к ней вернулись аппетит и желание двигаться, но против последнего решительно возражал Леон, поддерживаемый лекарем его звена, господином Нарасом, который лечил генеральскую кошку.

– Тебе надо лежать, – уговаривал Леон кошку, осторожно гладя по ее голове и накрывая одеялом.

– Мяв! – возражала Лара, стараясь выпутаться из одеяла, в которое ее настойчиво пеленал Леон. Осточертело ей уже лежать и в полусонном заторможенном состоянии гениальные изречения кошачьей сущности о мирской суете выслушивать. Она жаждала этой самой суеты! «Дайте мне волю иль дайте мне смерть!» – вспоминалась ей полузабытая фраза.

Вокруг Лариной кушетки крутился пудель коменданта крепости: молодой и игривый пес, добродушно настроенный ко всем живым существам и к кошкам в том числе. Лара завидовала ему невероятно: свободен, бегает, где хочет, бинтами не перетянут, в одеяло не замотан, кормится котлетами, тогда как ее потчуют жидкой овсянкой. И все это под лозунгом: «ради твоего драгоценного здоровья, Кошка». Лицемеры! Их бы так лечили! Лара ощущала себя абсолютно здоровой, кошачья сущность это подтверждала,  но лекарь боялся, что от резких движений края ран снова откроются. Лучше бы глаза у него открылись, и он узрел бы, наконец, что кошка здорова!

– Пуш, тапки принеси, – потопал по полу ногой Огаст, и пудель белым вихрем умчался за дверь и вернулся с тапочками в зубах. – Умница, – похвалил оруженосец собаку, – а Кошку можно так выдрессировать?

– Р-Р-Р-р-р-Р-Р!!! – ответила Лара, отвлекаясь от борьбы за одеяло: «Я помню, что за мной должок за все твои неблаговидные высказывания и намерения относительно моей особы! Дождешься, вихрастый!»

– Ерунды не говори, – недовольно поддержал Лару генерал. – Лучше чтением займись.

Огаст уныло читал вслух детскую энциклопедию, а Лара слушала и обдумывала варианты мести. Мести за  все!

Осторожно выбравшись из одеяла и порадовавшись, что временно спит на отдельной кушетке (Леон боялся во сне придавить своим мощным телом бедную раненную кошечку), Лара спрыгнула на пол и пошла обследовать крепость, в обороне которой так героически участвовала. Искала Лару библиотеку, ведь не может же в такой большой, населенной людьми крепости не быть библиотеки! Тихо ступая бархатными лапками, кошечка прошла по жилому этажу и спустилась вниз. В крепости все спали, только на стене перекликались дозорные. Кошачье зрение было куда совершеннее человеческого, и Лара видело все отчетливо, как днем. А еще слышала: шуршали мыши. И в воздухе была отчетливая нотка мышиного запаха. Лара поежилась, но продолжала заглядывать во все помещения – на первом этаже межкомнатные двери не запирались и были куда легче, чем входные массивные двери в крестьянских домах – Лара легко приоткрывала их. Стоически игнорируя призыв ароматов кухни, кошка топала в противоположную сторону. В конце длинного коридора ей улыбнулась удача: она набрела на библиотеку.

«В крепости живет толпа мужиков, многие из которых неженаты и месяцами не видят женской ласки. Вывод? В библиотеке точно найдется какое-нибудь эдакое чтиво с занимательными картинками. Поищем», – Лара обошла заваленные различной печатной продукцией столики, углядела и книжки для одиноких мужчин, но это было не совсем то...

«Нашла!» – радостно подскочила на месте Лара и впилась зубами в тонкую книжечку, на корешке которой было требуемое название, стаскивая ее с полки.

Книжка было тонкой и легкой, и довольная кошка зажала ее в зубах покрепче и потащила в комнату вихрастого Огаста.

Утром следующего дня лекарь признал, что кошка полностью поправилась.

Лара была счастлива:

«Ура, котлетки, я люблю вас! Ум-м, и курочку люблю, и молочко уважаю. Хорошо-то как! Да, счастье есть, когда есть, что есть! Это вам не овсянка, господа, это настоящая еда, и не суррогат какой-то дряни, а настоящие домашние говяжьи котлетки с пюре и подливочкой. «Вискас» тут и рядом не пробегал. Кстати, только сейчас поняла, как мне повезло оказаться в мире, где нет понятия «кошачий корм» и «сухой кошачий корм»! Вот это была бы засада: «Ларочка, тебе еще этой жуткой маслянистой гадости подозрительного коричневого цвета из пакетика надавить?» – «Нет, хозяин, я сыта по самые ушки. Вот только пузико от позвоночника отлеплю и пойду по соседям побираться – авось, кто кусочек мясца бедной голодающей Поволжья даст». Повезло нашим землянам, что кошки такие философы, индифферентные к проблемам качества питания, а то был бы у нас кошачий бунт по всей планете», – Лара уминала завтрак, думая, что ничто не делает мясо таким вкусным, как предварительная трехнедельная овсяночная диета. Ни один соус, ни один маринад. Только диета".

Леон с умильным выражением неописуемого облегчения наблюдал за исчезновением из кошачьей миски мясного ассорти.

– На обед лучше каши дайте, – озабоченно посоветовал лекарь Нарас. – Не надо ей сейчас желудок перегружать, а то несварение случиться может.

«Какое несварение?! Да я вас, господин лекарь, переварить смогу! Причем, в халате и тапочках!» – Лара оторвалась от миски и возмущенно мявкнула.

Лекарь ушел, а Леон наклонился, погладил кошку и заговорщицки прошептал:

– Поделюсь своей пайкой, как раньше, не переживай. Кашу Пушу отдадим – он всеядный.

«Какой он все-таки заботливый и славный, – Лару наполнило чувство признательности к этому большому сильному мужчине с суровым, резким, угловатым лицом, – я буду очень по тебе скучать, Леон, когда вернусь в свой мир».

 После обеда Лара ходила по пятам за Леоном, который отдал команду через день выезжать в столицу и сейчас инспектировал подготовку к отъезду.

Одно звено собралось быстро, тем более что пушки уже увезли вместе с военнопленными. Вечером солдаты ушли в казармы крепости паковать свои личные вещи. Огаст тоже, насвистывая, пошел собираться. Лара никак не могла проглядеть представление по заготовленному ею сценарию и двинулась следом.

По примеру всех пакующих рядом с ним свои вещи солдат Огаст распахнул отведенный ему низкий шкаф, лихо смахнул с полки свою одежду и бросил россыпью на постель. Из кучи штанов и рубах вылетела тонкая книжка, привлекая к себе внимание окружающих яркой обложкой, и при приземлении показательно раскрылась на титульном листе с крупной витиеватой надписью:

«Интимная связь с женщиной. Краткое руководство для начинающих. Сочинение отшельника Милора Крепкого».

Казарма содрогнулась от гомерического хохота сотни солдат: «Ты б лучше у нас спросил, Огаст!», «Отшельник толковых советов дать никак не может!», «Долго не изучай, а то начать так и не успеешь!»

Огаст пришел в крайнее замешательство, покраснел как вареный рак и бессвязно залепетал:

– Это не я... книжка не моя... мне вообще это не надо!!! В смысле, руководства не нужны! Я не начинающий! Я вообще... вообще...

Хохот стал громче. В казарму на шум прибежали все остальные солдаты звена и присоединились к общему веселью.

Огаст выхватил из рук потешающихся сослуживцев злополучную книжонку и выскочил вместе с ней за дверь. Лара шарахнулась в сторону. Огаст кинул взгляд на кошку, перевел его на книжку и заметил на ней свежие отметины от кошачьих зубов. Его лицо стало лицом серийного маньяка-убийцы, ну точь-в-точь, как их в учебниках по судебной психиатрии изображают.

«Ноги, ноги, спасайте мою хвостатую часть тела! – Лара со всех лап помчалась к своему защитнику и спасителю – Леону Ардамасу. – Ты где?! Я лечу к тебе, друг!»

Следом за удирающей кошкой с воплями гнался Огаст, а высыпавшие из казармы солдаты хохотали им вослед. К счастью, Леон тоже собирал свои вещи и обнаружился в собственной спальне.

Генерал недоуменно посмотрел, как мимо него проскочил черный вихрь и забился под кровать. Затем в двери влетел Огаст и разъяренно заорал: