Черная кошка для генерала. Книга первая (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 8

– И что дальше происходило с этими девочками? – нахмурилась Лара. Новости действительно были плохими.

– Суицидов не было, – вынужденно признал следователь Гаврилов, – но жизнь этих девочек изменялась кардинально: оргии, беспорядочные половые связи, иногда – наркотики и алкоголизм.

– Не вижу тут ничего удивительного, – распаковывал ланч-бокс вечно голодный Муравьев. – Девочек он выбирал всегда молоденьких, неопытных. Причащал их к радостям секса, одаривал дорогими подарками и деньгами, малышки начинали чувствовать вкус сладкой жизни с этим Сантеро – и вот результат,  продолжают жить на полную катушку.

Лара сникла от таких известий. Ее-то молоденькой и неопытной, конечно, не назовешь, но в искреннюю симпатию к ней этого сногсшибательного красавца она теперь не верила. Гаврилов заметил упадническое настроение адвокатессы:

– Не вешай нос, Савельева! Где эти юные дурочки – и где ты! Перевоспитаешь и к юбке своей навечно пришьешь – будет муж не хуже прочих!

Тут дверь с шумом распахнулась и в нее вихрем влетела Карина Исоян.

– О-О-О!!! Ларка!!! Это твой шикарнейший брюнет убеждает нашу Ритулю, что ему жизненно необходимо забрать свою женщину из следственного отдела? Предупреждаю – почти убедил, скоро здесь будет. Ты где его нашла?! Я видела фото с приема, но в жизни он еще сногсшибательнее, чем на фото! Какого дьявола ты торчишь здесь с этими хлюпиками (сотрудники прокуратуры пасмурно насупились: они регулярно посещали спортзал, между прочим, и на хлюпиков никак не походили!), когда тебя ТАКОЙ мачо дожидается?!

Алексей Иванович Гаврилов ворчливо заметил:

– Рыльце в пушку у этого мачо! Девочек наивных любит окрутить и бросить.

Карина отмахнулась сумочкой от таких проблем:

– Лара не наивная девочка, сама кого хочешь бросит. Лихо ты позавчера своего Сергея опрокинула – мне в красках твое мелодраматическое представление расписали, сочувствовали тебе, бедной, очень сильно. И не стыдно тебе, Савельева?

Лара пожала плечами, но ответить не успела: дверь распахнулась вторично, и на пороге возник Дамиан:

– Лара, ты не успеешь пообедать, – ласково заметил он, обводя жильцов кабинета предостерегающим взглядом.

Лариса попрощалась с коллегами и отбыла в ресторан.

Столик у Дамиана был заказан в отдельном кабинете, отделенном от общего зала зеленой стеной вьющихся растений. Тихо скользили официанты, звучала ненавязчивая приятная мелодия. Дамиан поднял бокал амонтильядо:

– За знакомство!

Лара пригубила сладковатый херес с ореховым ароматом. Сведения, сообщенные ребятами из следовательского отдела, лежали на душе горьковатым осадком. Дамиан крутил в длинных изящных пальцах свой бокал, и блики света играли в янтарном напитке.

– И что же тебе сообщили такого, что ты теперь как поникший подснежник? – мягко спросил он.

Лара положила подбородок на ладонь и задумчиво рассматривала мужчину:

«Тому, кто столь совершенен – место в музее, – грустно думала она. – Ему не следует смущать покой наивный девочек. И не наивных – тоже. Что же мне делать? Плыть по течению? А куда оно меня занесет – это течение? Если в крутой водоворот – смогу ли выплыть?»

– Сообщили, что за тобой шлейф из разбитых сердец тянется, – честно призналась Лара.

Дамиан подождал, пока официант поставит перед ними первые блюда и закуски. Помолчал задумчиво.

– Я не святой и не монах. Да, у меня были романы, которые заканчивались не по обоюдному согласию. Справедливости ради могу заметить, что у тебя тоже, – Дамиан снова наполнил бокалы. – Чего ты опасаешься? Я никогда не лгу и на прямой вопрос всегда отвечаю честно – родовая особенность, – Дамиан иронично усмехнулся.

– Ты любил женщину когда-либо?

– Нет.

– Я тебе действительно нравлюсь?

– Да, очень.

У Лары на кончике языка вертелся вопрос: «А почему нравлюсь?», но она не решилась его задать – уж больно глупо бы он прозвучал. Но девушке упорно казалось, что увлеченность Дамиана ею не совсем случайна – она еще помнила, как внезапно он загорелся интересом к ней тем вечером на пляже.

Ее руки легко коснулась мужская рука. Дамиан невесомо погладил ее пальчики и сказал, пристально смотря в глаза:

– Ты мне нравишься. Не пытайся объять необъятное: пусть все идет своим чередом. Ты в своем городе под защитой влиятельного отца – чего тебе бояться?

– Не знаю. Наверное – нечего.

На этой ноте серьезный разговор и был завершен. И впоследствии не возобновлялся. Дамиан умел ухаживать красиво: цветы, встречи и проводы, голубиная почта, прогулки на яхте по Черному морю, уютные ресторанчики, романтические прогулки под луной, стихи на нескольких языках мира и многое, многое другое.

– Неужели тебя совсем не задевает, что на твоем мачо висит эта девица? – удивленно спрашивала Карина у Лары, рассматривая деву в облегающем суперкоротком платье, которая всеми сильно обнаженными выступающими частями тела прижималась к Дамиану и буквально облизывала его взглядом. – Она его сейчас слюной закапает! – со смешком предупредила Карина.

– Ничего, тряпочкой протру! – хихикнула Лара. – Главное, чтоб слюна была не ядовитой, а то в больницу на ночь глядя нестись не хочется.

 Карина Исоян пытливо всмотрелась в лицо подруги:

– А серьезно?

– А серьезно – он взрослый человек и вправе сам решать, кому давать позволение висеть на своей руке. Не скажу, что это зрелище мне приятно, но не может же он ее стряхивать силой при всем честном народе? Я не сторонница бурных проявлений ревности и недовольства, мне вообще кажется, что такие чувства, как ревность и недоверие, унижают и меня и моего кавалера. Если я закатываю представление на публику, то делаю это продуманно и с определенной целью, а вовсе не из ревности, ты же знаешь.

Подруги стояли в фойе театра, ожидая второго звонка к началу представления. Вокруг них колыхалось море знакомых лиц, с которыми следовало мило здороваться и справляться о здоровье, а также отпускать общаться с ними своих кавалеров. Парень Карины сейчас тоже стоял в отдалении, выслушивая брюзжание пожилого лысого мужичка о недостатках российской внутренней политики и тоскливо поглядывая в сторону девушек.

– Знаешь, мне частенько кажется, что он специально хочет вызвать в тебе ревность, чтобы ты проявила свои собственнические инстинкты, показала свою горячую заинтересованность в ваших с ним отношениях. Не боишься, что твое спокойствие и доверие Дамиан расценит как равнодушие? Может, стоит проявить чуточку страстного негодования? – посоветовала Карина.

Лара заливисто рассмеялась:

– Кариночка, я не специалист по таким страстям! У меня все просто: нравится человек – веди себя с ним по совести, не предавай и не обманывай. Не нравится – не встречайся! Я никогда никого не донимала ревностью и сейчас не собираюсь!

– Хм-м, – задумчиво протянула Карина, – у вас ведь еще не было интима? Может после этого накал твоих эмоций возрастет? Кстати, чего тянем? Уж три недели, как он за тобой ухлестывает, а возраст у вас уже не подростковый, чтоб годами вокруг да около ходить.

Лара смутилась. При внешней невозмутимости и сдержанности, эмоции Дамиан вызывал в ней весьма кипучие и страстные. Испанец откровенно тянул Лару в постель и она не была против, но ее удерживало от последнего шага ощущение какой-то темной подоплеки его интереса к ней. Ларе не было свойственно сомневаться в своей личной привлекательности для мужчин, но в отношениях с Дамианом она почему-то чувствовала себя очень неуверенно. У нее даже мелькала мысль поговорить об этом с подругой-психологом из Фонда, но идея эта так и погасла на ранней стадии:

«Нет уж, побаиваюсь я этих психологических консультаций. Ходишь себе ходишь спокойно, считаешь, что ты самодостаточная уверенная в себе современная женщина, а как с психологом пообщаешься – так сразу осознаешь, что самодостаточность – это подавленная нереализованная потребность в общении с людьми,  уверенность – попытка сознания скрыть бессознательный комплекс неполноценности, а ощущение, что шагаешь в ногу со временем – эффект растворения твоего личностного «Я» в массовом сознании толпы. Бр-р-р!» – и Лара ответила на вопрос Карины так: