Исповедь проститутки (СИ) - Николаева Татьяна Михайловна - Страница 2

– Во-первых, минет – это не извращение, – спокойно сказала я, не без удовольствия отметив, как на слове «минет» мою сестру снова передёрнуло. – А во-вторых, мужики все одинаковые.

Нина не стала меня дослушивать. Она подкатила глаза, показывая тем самым, что не согласна со мной, встала и вышла в другую комнату.

По истечении недели утомительных поисков у моей сестры накопился целый список «средне-специальных учебных заведений» – так записала в своём блокноте Нина. Оказывается, она все эти дни строго и подробно вносила всю информацию в свой деловой блокнот. Я же на этом не зацикливалась, и у меня в голове уже на второй день всё перемешалось и спуталось.

– Ну что, ты готова сделать выбор? – спросила меня сестра. – Что тебе запомнилось? Или, может, ты уже определилась?

Я сдвинула брови, изображая работу мысли.

– Ладно, давай вместе, – предложила она. – Вот тут у меня всё записано.

Она раскрыла блокнот.

– Ой, и что бы я без тебя делала? – улыбнулась я краем рта.

– Не язви, – ответила Нина. – Выбирай.

Я просмотрела её список и выбрала колледж, где был самый большой срок обучения – четыре года.

– Вот, – ткнула я пальцем в блокнот.

– Что «вот»? – спросила сестра, удивлённо глядя на меня.

– Вот, – повторила я, – здесь я хочу учиться.

– Ты серьёзно? – переспросила Нина.

– Да, а что тебя удивляет?

– Да так, – Нина пожала плечами. – Просто я думала, ты выберешь более женское занятие, захочешь стать швеёй или поваром. Вот, посмотри, на повара или швею можно выучиться за два года. И уже через два года ты получишь специальность и сможешь начать работать.

– Два года, – повторила я. – Нет, я хочу здесь. – И я снова ткнула пальцем в строку, где в скобочках было отмечено: «4 года обучения».

– Ну, ладно, – согласилась Нина. – Но здесь будет нелегко учиться. Машиностроение – это серьёзное дело. Здесь важны физика и математика. К тому же, учиться долгих четыре года.

– Да, – в задумчивости протянула я, – четыре года. – И про себя добавила: «Целых четыре года у меня будет, чтобы добиться своей цели».

– Соня, – окликнула сестра, – ты, кажется, меня не услышала. Я говорю, учиться будет нелегко.

– Ерунда, справлюсь, – отмахнулась я. – А раз серьёзная специальность, то и работа потом будет такая же серьёзная, и высокооплачиваемая.

– Ну, это вовсе необязательно, – возразила Нина. – Заводы платят мало своим работникам.

Я не хотела больше спорить, поэтому замолчала и занялась своими делами, давая понять сестре, что вопрос уже решён.

Утром следующего дня мы поехали в машиностроительный колледж и оформили мои документы. Мне сказали, чтобы в двадцатых числах августа я приехала окончательно оформить бумаги, поселиться в общежитии, узнать расписание и всё такое, а сейчас мы свободны. И в тот же день мы с сестрой вернулись домой.

Родители были довольны. С киевским дипломом и с такой «крутой» специальностью найти здесь хорошую работу не составит никаких проблем.

Двадцатого августа я вернулась в столицу. На возражения мамы я ответила, что специально еду раньше, чтобы обжиться как следует в общежитии и погулять немного по городу – ведь потом мне такой возможности долго не представится, я ведь буду учиться. По-моему, я неплохо справилась со своей ролью, потому что родители без лишних споров отпустили меня, дав мне в придачу тысячу гривен. Прибавив к ним ещё пятьсот из собственных сбережений, я почувствовала себя весьма состоятельной дамочкой. На такие деньги наша семья могла бы прожить целый месяц. А мне одной этой суммы хватит месяца на два, а то и больше. Ведь неизвестно, сколько родители вышлют в следующем месяце – хорошо, если хотя бы половину.

Начав, наконец, долгожданную самостоятельную жизнь, я столкнулась с некоторыми трудностями. Во-первых, мне теперь приходилось всё делать и решать самостоятельно: само́й покупать продукты и готовить себе еду, само́й рассчитывать бюджет на месяц – а это оказалось совсем непросто. Во-вторых, пройдясь по магазинам, теперь уже с целью покупки вещей, а не просто чтобы поглазеть, я обнаружила, что не так уж и богата, как думала поначалу, а точнее, совсем небогата. Мысль обновить гардероб я с горечью оставила.

И, самое главное, Киев оказался совсем не таким дружелюбным, как я ожидала. Мне пришлось, не без досады, признать, что Нина была права – меня здесь и правда никто не ждал с распростёртыми объятиями. Моя «розовая мечта» стать моделью чуть не разбилась о суровую реальность в первый же день, когда я пришла в модельное агентство на кастинг. Я случайно увидела на улице плакат, где сообщалось, что крупное модельное агентство проводит открытый набор моделей, и продлится кастинг всего три дня. Сегодня был день второй.

Я пришла по адресу, зашла в просторный вестибюль, заполненный молодыми столичными «соискательницами», и сразу же почувствовала себя лишней на этом «балу». Я невыгодно выделялась из общей массы модно одетых, ухоженных красоток. Я всей кожей ощущала, как скучно и непривлекательно я выгляжу в своих провинциальных нарядах. В одном я только была уверена – я хороша собой: у меня красивое лицо, фигура, волосы. Осознание своей привлекательности придало мне немного уверенности. Но ровно до той минуты, когда нам предложили раздеться и продефилировать по подиуму, располагавшемуся в соседнем помещении – в просторном зале, наполовину занятом креслами для зрителей.

Я и до этого чувствовала себя неважно под ироническими взглядами и перешёптываниями некоторых модниц, а сейчас мне стало совсем дурно. Я не комплексовала остаться в одном белье перед незнакомыми людьми – в конце концов, на пляже или в бассейне мы все не в платьях ходим. Но вот что касается моего белья – оно было дешёвое и очень простое. Я сконфузилась, покраснела, как дура, и на не сгибающихся от волнения ногах проковыляла по подиуму вперёд, там зачем-то повиляла бёдрами и вернулась обратно, желая поскорее убраться отсюда. Я быстро оделась и стремительно убежала прочь, не в силах больше терпеть этот позор.

Позже, прокручивая в памяти эту ситуацию, я ругала себя за то, что повела себя, как истеричка и недоразвитая. Ведь нет никакой разницы, что на тебе надето – хоть лохмотья: пройдись так, чтобы все подумали, будто ты королева, просто в маскарадном костюме. Ведь модели, в конечном счёте, ходят по подиуму не в своих вещах, а в дизайнерских. Главное, чтобы для начала меня заметили – именно меня.

Так я убеждала себя и уговаривала, что первый блин всегда комом, что не сто́ит опускать руки и надо идти вперёд. Но долго ещё я не могла себя заставить возобновить поиски. Наконец, через неделю я пошла в другое агентство, адрес которого нашла в журнале. Это агентство было гораздо меньше и проще первого. Я подумала, что это к лучшему. Но и здесь меня постигла неудача. Им нужны были готовые модели с опытом работы. А мне предложили оставить заявку и заполнить анкету на всякий случай, и ещё попросили показать свой порт-фолио. На что я растерянно захлопала ресницами.

Но я снова решила не сдаваться. Выйдя из этого агентства, я нашла ближайшую фото-студию и поинтересовалась, сколько будет стоить сделать порт-фолио. Суммы просто сбили меня с ног. Профессиональная фото-сессия и альбом с фотографиями могут стоить от тысячи гривен, и дороже. Но можно заказать эконом-вариант порт-фолио, куда войдут с десяток профессиональных фото из студии, и будет стоить такой вариант «всего-навсего» пятьсот гривен.

Я вышла из студии озадаченная. С одной стороны, мне нужны были профессиональные фото, чтобы показывать в агентствах. С другой стороны, сумма была значительной. Пятьсот гривен – это третья часть имевшихся у меня денег. Мне надо было подумать. Я вернулась в общежитие.

Там меня ждала Тамара. Мы делили комнату с ней и ещё одной девушкой. С Томой мы познакомились три дня назад, когда та прибыла из дому, и сразу же подружились. Мы нашли друг в друге много общего: у нас были схожие интересы, взгляды и даже вкусы в еде и одежде.