На круги своя (СИ) - Романовская Ольга - Страница 26

— Повтори! — хрипло приказал Геральт.

Его чуть ли не трясло от ярости. Пальцы сжимались все сильнее, причиняя ощутимую боль.

— Вы прекрасно слышали, милорд. Пустите!

Постаралась вложить в голос всю твердость, на которую была способна, и ударила Геральта по руке. Кажется, подействовало. Он отпустил, рывком поднялся и одним движением смел флакончики с туалетного стола. Они разлетелись по полу радужными осколками. В нос ударило приторное смешение ароматов.

Поджав ноги, сидела и смотрела на то, как медленно растекаются темным пятном любимые духи.

Сердце сковал холод. Словно камень положили на грудь.

Не любит и не любил.

Опомнившись, Геральт замер, тяжело дыша, и обернулся ко мне.

Чужой взгляд, пристальный, изучающий. Хищник, оценивающий, кто перед ним: соперник или жертва.

— А ты изменилась! — Геральт сделал шаг к кровати и остановился. — Уже не наивная девочка, даром, что светлая. Только играешь с огнем! Я терплю, хотя давно должен убить, Дария. — Вот, значит, как. Любимая — и убить. Маски сброшены, актер не считает нужным соблюдать условности. — Вспомни, сколько пощечин ты мне дала, сколько раз оскорбила? Ничего не пожелала узнать, но уже сделала выводы. Знаешь ли ты, — напирал навсей, — что ее величество приказала тебя уничтожить? Только моими стараниями ты еще жива. Да, я спохватился слишком поздно, зато убеждал королеву в твоей невиновности, хотя, свидетельница Тьма, сомневался, уж не прельстилась ли Соланжем Альдейном. В итоге ты жива, ее величество успокоилась, а я дрянь. Отличная плата за добро, леди Дария!

Искренен ли Геральт или потчует очередной ложью? Слишком много злости. Навсей ненавидел и не думал этого скрывать. Ноздри раздувались, пальцы теребили цепочку часов, свешивавшуюся из кармана жилета.

— Благодарю, милорд, — ответила подчеркнуто холодно, хотя хотелось кричать. Губы дрожали. Я кусала их, чтобы позорно не разрыдаться вновь. Хватит! — Теперь мы квиты. Я дважды спасла вам жизнь, вы дважды ее возвратили. Уходите. Нас больше ничего не связывает.

— Дария… — нахмурился Геральт.

— Нет! — поспешно вскинула руки, не желая ничего слушать.

Хватит лжи, хватит красивых слов! Не хочу в них верить, вновь оказаться в плену иллюзий. Если Геральт любит, он извинится, остановит.

— Хорошо, — неожиданно быстро сдался навсей, укрепив худшие подозрения. — Воля ваша. Настаивать не стану. Позволите навещать или навсегда вычеркнете из жизни, миледи? Доставил удовольствие и пошел вон.

О, он знал, как ударить!

Кровь прилила к щекам. Хлопала ртом, как рыба, не в силах достойно ответить.

Геральт галантно, словно пару минут назад не наставил синяков, склонился над рукой и удалился, плотно прикрыв за собой дверь.

Не знаю, сколько я пролежала, обнимая подушку. Приходила горничная — прогнала. Не могла ни с кем разговаривать, не желала есть. Потом вспомнила об Эллане и заставила себя встать. Только стоит ли одеваться?

Подозрительность прочно пустила корни в разуме.

Лорд Марон тоже отличился, обвинил невесть в чем. А ведь мог бы сказать, предупредить. Он выбрал атаку — признак вины. Неужели очередной притворщик.

Тяжко вздохнула.

Эллан, с вами будет еще горше. От Геральта в последнее время я подсознательно ожидала чего-то подобного, от вас — нет. Вы приручили к себе, заставили поверить в тепло и участие. Своеобразное, темное, но участие.

Посмотрела в зеркало. Веки опухли, глаза покраснели. Волосы растрепаны. Красавица! Утерла лицо и направилась в умывальную комнату. Там долго отмокала в ванной, уставившись в шапку ароматной пены. Вода остывала, я подогревала ее и так по кругу.

Предательство — это всегда больно.

Но вдруг Геральт таки любит? Возможно, я ошиблась, и он нервничал совсем по другой причине. Если насчет королевы правда, навсей ходил по лезвию орудия палача.

От тягостных раздумий отвлекло очередное появление горничной. Боясь зайти, она подослала духа. Он сообщил о приходе Эллана. Тот ждал в Малой гостиной.

— Хорошо, я сейчас спущусь. Позови служанку.

Кое-как выбралась из ванной. Учитель заслужил прелестную наиви, а не суровое: «Извините, леди вас принять не может». Он-то не предавал, хотя не уверена, что спасал бескорыстно. Я теперь ни в чем не уверена.

Интересно, чем они с Соланжем занимались за моей спиной, и отчего во дворце тихо? Королева спокойно вернулась, выходит, никто не знает о ее родственнике.

Эллан, наверное, выпил не один бокал, когда я, наконец, доползла до Малой гостиной. Выглядела паршиво. Внешний вид отражал душевное состояние. Заметив такое «чудо», лорд вскочил, все еще сжимая в пальцах фужер. Потом спохватился, поставил на столик и решительно шагнул ко мне.

На лице мелькнула тревога. Истинная или наигранная?

Остановилась в паре шагов от Эллана и апатично уставилась в пол.

Простите, никаких светских бесед.

— Вина миледи! — распорядился лорд и, нахмурившись, добавил: — И еды. Что-нибудь легкое, но обязательно с мясом. Живо!

Однако, как смело он распоряжается в чужом доме! Полагала, дух возмутится, но нет, материализовался из воздуха с подносом, безмолвно расставил яства и удалился. Странно. И еще страннее то, что нам прислуживал призрак, хотя это работа обычных слуг.

— Ешьте! — Эллан насильно усадил в кресло и сунул в руки тарелку с мясным салатом. — Никаких разговоров, пока не съедите.

Честно попробовала, но кусок не лез в горло. Прожевала пару листиков салата и отставила тарелку на столик. Вот выпью с удовольствием.

— Вас покормить, Дария? — огорошил вопросом лорд.

— Зачем? — покосилась на салат и перевела изумленный взгляд на собеседника.

— Забочусь о здоровье. С духами заниматься натощак нельзя, а я намерен сделать из вас хорошего медиума.

Покачала головой.

— Всего листик, — настаивал Эллан. — А потом налью вина.

Значит, догадался, чего хочу. Неудивительно — Чувствующий.

Лорд взял тарелку и опустился возле моих ног.

Сердце гулко ударилось о ребра. Щеки покраснели.

Со стороны сцена выглядела так интимно. Пусть мы оба знаем, что не состоим в отношениях, но любовники любовниками!

— Не надо! — промямлила я.

И кормить, и сидеть на полу тоже. Неуютно мне, неприятно, когда унижаются.

Эллан вопросительно поднял брови и улыбнулся.

— Это не унижение, иначе неудобно. Можно, конечно, пододвинуть кресло.

— Нет, — предупредив дальнейшие действия, положила ладонь ему на плечо и забрала тарелку.

Выиграл, поем, сколько смогу.

Довольный вид лорда подтвердил догадку: он смущал намеренно и добился своего.

Не чувствуя вкуса, отправила в желудок половину закуски и в качестве приза получила бокал вина.

— Кто вас обидел, Дария?

Лорд устроился рядом, теперь уже в кресле, наклонился и сжал безвольно свисавшую с колена ладонь.

Покачала головой. Не хочу говорить и не могу.

— Дария… — нахмурившись, начал Эллан, но вдруг замолчал.

Лорд некоторое время разглядывал, словно вычислял карту энерготоков, а потом, ударив рукой по колену, простонал:

— Идиот!

Ахнула, когда Эллан неожиданно опустился на корточки и поцеловал ладонь. Да как — чувственно! От его прикосновения по коже разбежались иголочки.

— Вы наиви, а я мерил по нравам темных. А вот оно как! — Лорд говорил загадками и гладил пальцы. — Прошу, не берите в голову мои слова!

— Какие слова?

Ощущая себя безмерно смущенной, не сводила взгляда с опущенной макушки учителя.

Я полагала, речь о Геральте, причем тут Эллан?

— Слова, сказанные в запальчивости в другом мире. Тогда, когда появился Соланж Альдейн.

Лорд еще раз поцеловал руку, заставив кровь быстрее бежать по телу, одним плавным движением поднялся и занял прежнее место. В пальцах тут же оказался фужер.

— Почему вы тогда разозлись? — Раз уж начали выяснять, надо идти до конца.

Реакция на Эллана пугала. Прежде его поцелуи не оставляли мурашек. Раньше… Но прежде он так не целовал — как мужчина, трепетно, порывисто, словно силясь удержать и выразить всю глубину чувств. Если бы не знала об отношении навсеев к эмоциям, решила бы, что небезразлична лорду Марону. Глупо ведь, правда?