Игра на двоих (ЛП) - Эванс Селини - Страница 25

– Поцелуй меня, Дилан. И я сейчас же исправлюсь…

– Меня уже тошнит от твоей наигранности. Перебор уже…честно.

– Несколько дней назад ты срывал с меня одежду, а теперь даже не хочешь меня поцеловать? Что случилось? Тебе надоело строить из себя идеального парня? – возмутилась девушка.

– Надоело, – заявляет Микаэла, плюхаясь в кресло и немедля забрасывая ноги на свободный участок стола.

– Пожалуйста, остановись. – прошу я, убирая ее ноги со стола.

– Успокойся, Дилан. Я не хочу целоваться больше.

Все, что она говорит, убедительно, точно, описывает и касается нас двоих в самом жгучем смысле слова.

– Скажи мне в глаза, что ты от меня хочешь? Что тебе от меня нужно? – прерывающимся голосом попросил я.

– Любви я твоей хочу, – прозвучал взволнованный голос.

– Ты шутишь?

– Я просто очень нуждаюсь в тебе, – бормочет Мика, используя слезы в качестве оружия.

Следом водит пальцем по столу, опустив глаза... Тянет время.

Микаэла считает меня полным болваном, если думает, что на меня подействуют древние как мир уловки.

– Почему я тебе не нравлюсь, Дилан? – наконец спрашивает она.

– Я встречал много девушек намного красивее и интереснее тебя, и ни одна не отвечала моему внутреннему эталону. Но у каждой было хотя было чувство собственного достоинства. Чем ты хуже их всех? Зачем же так себя изводить?

– Я пыталась завоевать тебя, вот и всё. – искренне ответила Мика.

– Мне пора идти, – категорично отрезал я.

– Стой последнее слово всегда за мной. – промяукала девушка, улыбаясь в сторону людей входящих и уходящих из кафешки.

– Нет не сегодня. Секс — это лишь удовольствие, ни к чему не обязывающее удовольствие. Вот и весь разговор. – пояснил я усмехаясь.

– Людей, пытающихся меня изменить, более чем достаточно в моей жизни, – продолжил я, – а тех, кто хочет, чтобы я остался самим собой, практически нет. Так вот к чему я это всё говорю: ты все-таки милая девушка или обычная шлюха?

– Конечно, я милая девушка! А всё остальное это лишь блеклый образ, на который мне самой смотреть страшно. – подтвердила Микаэла, запивая свой обед апельсиновым соком.

– Если под девушкой ты имеешь ввиду потенциальную порно звезду, то ты права.

Достав из кармана брюк пачку банкнот, я кинул деньги на стол перед её носом.

Микаэла лишь хмыкнула и, кажется, не особо огорчилась моему уходу ведь я заплатил за её услуги как полагается.

Думаю, каждый сам знает глубину своих страданий, тех страданий, когда в конце концов теряется сам смысл жизни.

В доме, когда я вхожу туда через дверь рядом с кухней, темно и тихо. Почти тысяча квадратных метров, и никого. На моем лице появляется улыбка.

Вдыхая тошнотворный аромат роз, я разворачиваюсь в сторону кровати.

– Да ладно! – рычу я, заметив темную фигуру на матрасе.

Ощущая прилив злости, марширую обратно к двери и щелкаю выключателем. И тут же жалею об этом, потому что заливший комнату бледно-желтый свет освещает полностью обнаженную женщину, с которой мне не хочется иметь ничего общего.

– Какого черта ты тут делаешь? – рявкаю я Микаэле.

Микаэла ярко улыбается.

– Я соскучилась по тебе. И хотела попросить прощенья. Заручилась поддержкой Грейс, и она меня впустила.

У меня отвисает челюсть. Черт, она это серьезно?

– Пошла вон, – рычу я, схватив её за запястье и стягивая на пол.

– С чего это? Раньше ты не жаловался.

Она облизывает красные губы, и наверняка кому-то это может показаться сексуальным, но у меня лишь вызывает тошноту.

– Я точно помню, как сказал, что больше не хочу тебя.

Губы Микаэлы вытягиваются в тонкую линию.

– А я не раз просила тебя не разговаривать со мной в таком тоне.

– Я буду говорить с тобой как захочу.

Я выплевываю эти слова и снова бросаю быстрый взгляд на дверь.

Я смотрю на разбросанную на полу одежду Микаэлы: вульгарное мини-платье, кружевное белье, пару туфель на шпильках.

Я хватаю её туфли и бросаю их на кровать.

– Мне нет до тебя никакого дела, катись отсюда куда подальше!

Она бросает туфли обратно в меня. Одна каблуком царапает мне грудь, и обе падают на пол.

– А ты заставь!

Я сжимаю рукой затылок. Вышвырнуть её насильно единственный вариант, который у меня есть.

– Одевайся, – мой громкий шепот похож на шипение. – Разговор окончен…

Я замираю, услышав звуки шагов в коридоре и звук своего имени.

Голос Элис раздается уже прямо за дверью.

– Ой, как славно, Элисон тоже уже дома. – говорит Мика, а у меня в ушах грохочет неровный пульс. – Может позовешь её к нам третьей?

Я бросаю всё, что было у меня в руках, и кидаюсь вперед. Схватив Микаэлу за руку, я пытаюсь стащить её с кровати, но эта дрянь дергает меня вниз. Я изо всех сил стараюсь не трогать её голое тело и в итоге теряю равновесие. Она тут же пользуется этим и прижимается к моей спине. В ушах звенит её тихий смех, а накачанные силиконом сиськи касаются моей кожи.

Я в панике наблюдаю, как поворачивается дверная ручка.

– Как так можно я же беременна, и ребенок между прочем твой, – возмущается Мика.

Дверь распахивается. Прелестное личико Элис смотрит прямо на меня. Я наблюдаю, как выражение безмятежности на нём сменяется полным шоком.

– Дилан!

Хихиканье Мики доносится как будто издалека. Я смотрю на сестру, но не вижу её. Мне нужно сказать хоть что-то, но я молчу, охваченный паникой, лихорадочными размышлениями.

Элис открывает рот и что-то говорит. Но я не слышу ни слова. Меня закрутило в вихре из чувства вины и ненависти к самому себе, и я никак не могу вырваться оттуда.

Громкий хлопок двери выводит меня из ступора. Но не полностью. Я до сих пор не могу пошевелиться. Даже дышать удается с трудом.

Я соскакиваю с кровати, не обращая внимания на то, как сильно трясутся руки, и бросаюсь к двери.

– Серьезно? – раздается довольный голос девушки. – Побежишь за ней оправдываться?

Охваченный яростью, я резко разворачиваюсь к ней.

– Клянусь богом, Микаэла, если ты не уберешься из моей комнаты ко всем чертям, я сам вышвырну тебя отсюда.

Папа всегда говорил, что мужчина, поднявший руку на женщину, опускается ниже некуда. И я никогда не ударил ни одну женщину. У меня и желания такого не возникало до тех пор, пока я не познакомился с Микаэлой Рой.

Она не обращает никакого внимания на мою угрозу и продолжает дразнить, высказывая вслух всё мои страхи.

– Выметайся, – я выплескиваю на Микаэлу всё своё раздражение.

– А ты не хочешь узнать пол ребеночка?

– Нет. Не хочу.

Я всматриваюсь в её стройное обнаженное тело и вижу, что живот чуть-чуть выдается. К горлу подступает тошнота. Значит, стерва не соврала нам, она действительно беременна.

– У тебя ничего не выйдет, это не мой ребенок, – рычу я.

– Я решаю, чей он, а не ты, – холодным тоном отвечает она.

– И где доказательства?

– Мне не нужны доказательства. Моё слово против твоего, а когда будут готовы тесты на подтверждение отцовства, на моем пальчике уже будет красоваться кольцо.

– Удачи тебе.

Она хватает меня за руку, когда я пытаюсь обойти её.

– Мне не нужна удача. У меня есть ты.

– Нет. И я никогда не был твоим, – я стряхиваю с себя её руку.

– Анализы ДНК покажут, что он не мой.

– Может, и так, – щебечет Мика, улыбаясь.

Я никогда ещё не встречал никого настолько изворотливого, как она.

Глава 20

МИКА

Тот день, когда я призналась и меня выгнали из дома…Тот день, когда я узнала о своем интересном положении…

Уже два дня меня ежедневно рвало. И сейчас я стояла и выбирала в магазине тесты на беременность. Я не знала, кому еще позвонить, кроме моей сестры, и когда она услышала дрожь в моем голосе, то через двадцать минут уже парковалась перед нашим домом. Хотя Бруклин была рациональной реалисткой, как моя мама, она не была такой бессердечной. Она любила мою творческую натуру и эксцентричность в поведении, и я знала она сделает все, чтобы помочь мне.