Драконий отбор, или Пари на снежного (СИ) - Геярова Ная - Страница 53

Зарван указал на продолговатый. Я сдернула тот с общей связки и ринулась к эйру.

Казалось, ворота поднимались целую вечность.

А за ними обнаружились десятка два тяжело дышащих охранников.

Автоматная очередь ударила под копыта.

Я оскалилась.

Взвилась в воздух черным смерчем, разнося и опаляя все вокруг. Огненной стихией пронеслась по гаражу. Вспыхнули мелкие эйры. Пламя стремительно потянулось по стенам, заволакивая все черной дымкой.

Кто — то испуганно вскрикнул:

— Пожар!

Я уже не слушала.

Влетела в эйрбус.

Взвыл мотор, махина вылетела из гаража, свернула к дверям здания. Со свистом притормозила. Я выскочила.

Шаи покачивался у двери, придерживаемый детьми.

Звуки сирен рекстражевских эйров ударили в уши. Освещая снега, аппараты приближались к детскому дому.

Из задымленного гаража, кашляя, вываливались охранники.

— Все в салон! — поторопила я детей. — Шаи, садись за руль. Увози их, я задержу…

Он попытался сопротивляться. Я посмотрела в глаза брата.

— Все будет хорошо, Шаи. — Проникала в его сознание, давила мягко, отдавая собственную силу. Она была ему нужна. — Я вернусь. Обещаю.

Захлопнула дверь. Эйры рекстражей уже садились на площадку перед детдомом. Я ударила по боку эйрбуса, провожая в путь.

Обошла, вставая перед ним. Десяток рекстражей вышли из своих машин. Я ожидала увидеть среди них и главу — Нориса Детрома. Увы… Видимо, посчитал, что здесь обойдутся и без него.

— Сьера Таша Рахи? — прозвучал безучастный голос. — Подойдите к нам и посоветуйте своему брату вернуться. Это будет ваше лучшее решение.

Брату? Странно резануло слух это обращение. Хотя… Рекстражи не умеют сопереживать. Что им до детей, находящихся в здании. Или… Странно. Повелительница заворчала, но высказать мысль не успела.

— Сдохните все! — выкрикнула демоница. И ударила хвостом по черному боку. Оскалила пасть.

— Сьера Рахи… — рекстраж не договорил.

Пламя ударило демонической волной. Взметнулось к самому небу. Распахнуло ворота, сшибая охранный купол. Бус взвился в воздух, я видела напряженное лицо Шаи и перепуганные мордашки детей. А еще удивление на лицах рекстражей. Обращавшийся ко мне нахмурился, что — то быстро крикнул парочке позади, те кинулись к эйрам. Аппараты пронзительно засигналили, взвиваясь в воздух и устремляясь за эйрбусом.

— Хрен вам! — прошипела я. Демоница во мне напряглась так, что капли пота выступили на лбу. Поникнуть в головы рекстражей было сложно. Их тьма вырывалась, скалилась. И все же… Водители заморгали, пытаясь скинуть мое воздействие. Начали тереть глаза, потеряв возможность хоть что — то видеть. Эйры панически закрутились на месте и рухнули в снега, поднимая ворох белых снежинок.

Я повернулась к устремившимся ко мне рекстражам. И нет, мне не показалось, они напряженно переглядывались.

Что за!..

До меня очень отчетливо долетело:

— Рекстраж! Она рекстраж!

— Таша, успокойтесь! — снова раздалось обращение ко мне. — Обещаем, мы разберемся в сложившейся ситуации. Поверьте, нам не хотелось бы причинять вам вред. Тем более теперь, когда открылись новые обстоятельства вашей сути.

Новые обстоятельства?

Повелительница откашлялась.

«Мне одной кажется, что кто — то знать о нас не знал?»

«Но ведь Ирви сказал…» — начала я и…

Охранниками детского дома была выпущена автоматная очередь.

— Стоять! — завопил рекстраж. Но было поздно.

Я ударила всей демонической мощью, какой обладала. И тут же была откинута к стенам общим ударом рекстражей и выпущенными в меня пулями. Тяжелые капли крови проступили на шкуре. Я закашлялась. Демоница напряглась, выгоняя из меня пули, те выпали на снег дымящимися осколками.

Я не стала ждать следующего удара. Рванула в здание. По дороге поджигая стены и все, что попадалось, отрезая путь преследователям.

Завернула в узкий коридор и остановилась. Прислонившись к стене, там сидел Ирви. Я кинулась к нему. Я хоть и демон, но оставлять доктора в горящем здании не по душе. Подхватила тело Ирви и замерла. Он приподнял голову, с губ его стекала кровь. На груди красовалось багровое пятно.

— Ирви, — встряхнула безвольное тело. — Кто вас? Ирви!

Он приоткрыл глаза, посмотрел на меня растерянно.

— Не ожидал… — проговорил чуть слышно. — Таша, девочка, прости. Он… Он говорил… Обманул.

— Кто он? — закричала я, перекрикивая гул пожарища.

— Ты… Должна знать. У него еще есть… Истинна… — закашлялся, выплевывая кровавые сгустки. — Истинна… — Тело доктора обмякло в моих руках.

Я посмотрела в застывшие глаза, в них больше не было жизни. Аккуратно опустила Ирви на пол.

За спиной выл и трещал, поглощая детский дом, огонь моего правосудия.

Медлить нельзя было.

Я неслась по коридору к черному входу левого крыла, старому и пыльному. Туда, откуда мы когда — то с Шаи сбежали. Это была последняя надежда вырваться из полыхающего здания.

Выход, заваленный старой мебелью, оказался на месте. Рыча и сдирая кожу, я раскидала загораживающий проход хлам, распахнула дверь, выскочила и застыла.

Здесь меня тоже поджидали. Десятка три рекстражей.

«Прощай, Ташка, с тобой было приятно общаться», — хмыкнула демоница.

«Жаль, так и не поработали в полную силу», — вздохнула повелительница.

«Но мы же заберем с собой побольше!» — потерла руки демоница.

«Ага!» — проговорила я про себя, прощаясь с жизнью и собственными, ставшими родными, сутями.

Вскинула голову гордо, собирая силу для последнего броска.

«Да пребудут с нами ушедшие боги!»

Одновременно с этими мыслями в толпу моих убийц ударила обращающая рекстражей в лед пурга. А следом две огромные тени драконов пронеслись над полыхающим зданием детского дома.

Арршир

Невозможно. До боли в висках. До пугливых, путающихся мыслей.

Признаться, в конце концов, себе, что не могу, что меня ломает от желания обладать ею, что разрывает от любви к ней. И что эта любовь попросту уничтожит и ее, и меня. Правитель рядом со мной проснется полностью. Раскроется и войдет в полную силу. Я престану быть тем, кем был все это время. Независимым, сильным… Я начну принадлежать ей и только ей. Это невозможно, вымораживает изнутри. Нарршари не имеют права на такие чувства, на такую привязанность. Она убивает. Но это выше моих сил. Видеть ее, чувствовать запах, гореть в огне пылких глаз. Знать, что она так близко и несоизмеримо далеко, моя чужая кареглазка.