Секрет фермы (СИ) - Сойфер Дарья - Страница 16

— Руки! — настойчивее повторила она.

— Я одного не могу понять. Как же ты все-таки заставила совет директоров подарить тебе землю? Я ведь знаю старперов из этого холдинга. Так кто же растерял последние мозги? Гейдман? Фергюсон? Ну же, похвастайся! Кого из них ты охомутала?

Он не хотел ее целовать. Не собирался. Не планировал. Наказать? Да. А еще унизить и указать ей на ее место. Она — не бизнесмен. Не отельер. Она — никчемная подстилка. И с этой мыслью Макс прижался к ее губам, готовый растерзать их в кровь. Но адская боль заставила его согнуться пополам. Мгновение — удар острой, как лом, коленки — и он уже оседает на пол, хватая ртом воздух.

— Если еще хоть раз ты появишься на этой территории, — процедила она сквозь зубы. — Я напишу на тебя заявление. Подумай, что скажет твой сын, когда узнает, за что тебя забрали! Мне жаль его. И уж будь уверен, я позабочусь, чтобы он был единственным носителем твоей жалкой фамилии.

— Сука, — выплюнул он. — Ты не стоишь и полтинника.

— Сейчас я пойду мыть рот с мылом, — она невозмутимо выпрямилась. — И когда я вернусь, чтобы тебя здесь не было. Ты начал эту войну, Беглов, и в проигрыше можешь винить только себя.

Каков мерзавец! Надо было верить первым инстинктам. Бандит — он бандит и есть, как бы ни корчил из себя бизнесмена.

Ольга стиснула кулаки и, лишь когда захлопнулась входная дверь, обессилено упала на стул. Ей хотелось разнести все к чертям собачьим. Подорвать и отель, и Букатино, и с наслаждением смотреть, как ветер разносит по окрестностям хлопья пепла.

Беглов взбесил ее. Вывел из себя. Разозлил так, как это давно никому не удавалось. Нет, страха она не почувствовала ни на секунду. Даже тогда, когда он схватил ее за руку. Только бешеная ярость кровавой пеленой застилала глаза.

Она не стала спорить и переубеждать его. Оправдываться? Позиция слабых. Не должна она никому ничего доказывать. Хочет считать ее подстилкой? Что ж, его право. Но только пусть не надеется: к нему в постель она не ляжет никогда.

Ей хватало жизненного опыта, чтобы распознать бессильную злобу, как в басне про лису и виноград. Макс понял, что земля не будет принадлежать ему. И это сводило его с ума. Психанул так, что на ее запястье до сих пор краснели следы его пальцев.

Она аккуратно сняла часы. Не дай Бог, он хоть немного их повредил! Осмотрела внимательно, послушала… Нет, вроде все в порядке.

Макс был прав: часы подарил ей мужчина, с которым она спала. Вот только не высокопоставленный любовник, а муж. И пусть брак рухнул десять лет назад по ее вине, пусть отношение к супругу было далеким от любви, подарки она сохранила. Не из меркантильных соображений, а просто потому, что назад их он не принял. Да и как можно собственноручно разлучить себя с этими произведениями часового искусства? Изящные, совершенные, точные… Не просто аксессуар — напоминание. И о человеке, и о самой страшной ошибке в жизни Ольги.

Брак в двадцать лет случился по инициативе матушки. Та была актрисой и всю жизнь отдала драматическому театру. Из образа выходила редко, если выходила вообще, и всякая домашняя ссора сопровождалась патетическими репликами и заламыванием рук.

Отец Ольги такого накала не выдержал и ушел к другой женщине, когда дочери исполнилось семь. А гнев обманутой супруги ударной волной обрушился на ребенка. В каждом дурном поступке моментально обнаруживался отпечаток папиной наследственности. Гены лживого предателя, который разрушил семью, а жизнь жены положил на алтарь собственной похоти. Ольгина мама часто играла сильные драматически роли, поэтому у нее не было недостатка в обличительных формулировках на любой случай жизни.

Не удивительно, что Ольга свела общение с отцом на нет. За каждую встречу ей потом приходилось расплачиваться прослушиванием долгих и надрывных монологов. Со временем даже стала чувствовать вину за внешнее сходство с отцом. Красилась в блондинку, одевалась в том же стиле, что и мама… Словом, старалась матери всячески угодить.

И потому, когда худрук драмтеатра обратил внимание на юную прелестницу, которая частенько паслась за кулисами, и из уважения к ее матери едва ли не сразу сделал предложение, Ольга обрадовалась. Во-первых, она смогла сбежать от домашних спектаклей, во-вторых, маме по-родственному досталось место примы. Нет, худрук был человек неплохой и даже помог Ольге с высшим образованием. Но на физическом уровне ее отталкивал.

Тем не менее, он был все время занят на работе, молодая супруга — в институте осваивала азы гостиничного бизнеса. Брачные игры случались редко, и потому Ольга со временем научилась их переносить довольно стойко. К счастью, театральный деятель тоже был терпелив и согласился подождать с потомством, пока Оленька не закончит учебу.

И все бы шло нормально, если бы на четвертом курсе за ней не начал ухлестывать однокурсник. Игорь. Темпераментный, до неприличия красивый, романтичный… От него все тело горело и плавилось. И Ольга, привыкшая считать себя фригидной по опыту с мужем, вдруг поняла: она тоже подвластна страстям.

Держалась до последнего. Но было лето, закончилась сессия, ребята устроили вечеринку на даче. Пили много, пахло сиренью, играла музыка… Очнулась Ольга без трусов рядом с Игорем. И первая мысль, молнией ударившая в хмельную голову, была об отце. И о наследственности. Она — предатель. Она — лживая дрянь, разрушившая брак.

Жить с этой мыслью Ольга не могла и честно повинилась перед мужем. Тот долго думал и решил, что готов простить. Юные годы, алкоголь… Всякое бывает, уж художественный руководитель театра об этом знал, как никто. Но не учел другого: Ольга сама не смогла себя простить.

А дальше был развод, новые упреки матери… И стажировка в Венере Рояль. Работа не отнимала силы, она щедро их давала. Новые люди, чувство собственной значимости и независимости. Все рухнуло в тот момент, когда по мановению ручки Ленусика Ольгу сослали в Букатино. В ту секунду, когда Максим Беглов прикоснулся к ней, и она ощутила себя последней шлюхой. И как будто снова запахло вином и сиренью.

Но теперь ей было не двадцать два. Прошло восемь лет, и за это время кровь остыла, а воля окрепла. И единственным чувством, которое могло взять верх над разумом, стала ледяная, как жидкий азот, ярость.

Она не собиралась сдаваться. Желание решить все полюбовно растаяло утренней дымкой. Она не была заинтересована в войне. Даже планировала предложить план мирного существования. Она бы напрямую закупала у Беглова его фермерскую продукцию по хорошей цене. После экспертизы качества, разумеется. И все были бы довольны: ее клиенты получают экологичный продукт, а Максим — стабильного покупателя.

Но ей в лицо бросили перчатку, а это она спустить не могла. Поэтому, умывшись и глотнув валерьянки, Ольга пришла в себя и приготовилась к атаке.

В Москве она не теряла времени даром. Навела справки и нашла производителей сруба. Да, она собиралась расставить на территории отеля самые настоящие избушки. Зашлифовала и закрасила царапину на машине и приготовила для Макса счет, но в пылу гнева обо всем забыла. Ничего, еще представится возможность. Наняла ландшафтного дизайнера, чтобы он сделал проект территории. Близость зимы помогла выбить хорошую скидку. Поручила менеджерам из головного офиса заняться получением лицензий для открытия ресторана. Потому что к Новому году Ольга собиралась принять первых клиентов. Пока только в главном здании, но уже сам факт означал бы маленькую победу.

Здесь, в Букатино, Ольга перешла на новый этап. Ее умудренный жизнью супруг любил говаривать: чтобы стать победителем, надо уметь превращать свои недостатки в преимущества. Эта фраза стала для Ольги едва ли не жизненным кредо. И настало время применить его с пользой.

Если Максим хотел стравить ее с местными, она должна была ударить первой. А именно вклиниться в симбиоз фермера с деревенскими и перетащить последних на свою сторону. И для этого ей как нельзя лучше пригодился пакет из московского супермаркета.