Последний из Драконьих Владык (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич - Страница 47

— Лорд Дирхейл и крестьянская дочь… Считаете, он не бросит ее?

— Обязательно, – Патрик тоже взялся за вино. – Что еще ему остается? Единственный наследник феода, имеющий право заседать в Совете, должен жениться на такой же, как он сам, дворянке. Если не желает ославиться позором на все королевство. Сомневаюсь, что наш капитан рискнет репутацией ради любви. Если он женится на Астрид, свет не примет ее, а дети от этого брака будут считаться худородными. Им сложно будет найти себе пару. Разве что среди каких-нибудь разбогатевших мещан. Так что конечно, он бросит ее, как только придет время.

-- Считаете это капризом?

– И довольно жестоким. Но наш друг Делвин, кажется, человек не особенно добрый. Иначе бы задумался, что творит.

Марта, слушавшая их разговор, подсела поближе. Она тоже пила, хотя и поменьше других. Последние дни Патрик не спускал с нее глаз. Случившееся в стране мертвых на первый взгляд не оставило на девушке ни малейшего следа. Дух принца Аматриса, если он в самом деле пребывал внутри Марты, пока ничем не выдал себя. Пару раз Патрик подумывал вызвать его, чтобы наконец поговорить, но так и не решился. Для этого требовалось уединение. Он не желал уводить девушку в кусты под насмешливые взгляды всего отряда. «Довольно того, что солдаты посмеиваются над Астрид».

– А вы, граф Телфрин? – спросила Марта. – Что насчет ваших аристократичесих принципов? Вы бы стали жертвовать репутацией ради любви? – Ее щеки раскраснелись, на губах играла улыбка. Вопрос был задан словно бы невзначай. Напряжение, владеющее девушкой, выдавал лишь ее внимательный взгляд.

– Если бы влюбился, непременно бы женился. Какой смысл в любви без брака? Это как есть несоленое мясо. К сожалению, я не влюблен.

Губы Марты обиженно изогнулись.

– Совсем ни капельки? Ни вот столечки ни в кого не влюблены?

– Только в хорошее вино, добрую дорогу и верных друзей, – Патрик с иронической улыбкой приложился к бокалу. – Это единственная любовь, которую заслужил старик вроде меня.

– Вы не старик, граф Телфрин. Хватит на себя наговаривать.

– Полноте, сударыня. Я старик. А еще убийца, бродяга, пьяница и мот. Прошу, чтобы вы хорошенько это запомнили, – голос Патрика сделался жестким. Он неожиданно почувствовал злость. «Призраки сказали совершенно правильно. Девчонка ходит за мной хвостом и едва не вешается на шею. А точнее, вешается, когда другие не видят. Ничего хорошего из такого не выйдет, и лучше ей поскорее это понять». – Если вы питаете на мой счет какие-то романтические иллюзии, советую их оставить. Видите, как госпожа Шефер ухлестывает за господином Дирхейлом? Пройдет еще месяц, ее любовь разобьется в осколки. Если мы все до того доживем, конечно.

– Вы не такой человек, как капитан Дирхейл. Не сравнивайте себя с ним.

– Разумеется. Я много хуже. – Патрик выпил еще. – У меня руки по локоть в крови, если вы не заметили. Капитан Дирхейл служит короне, я всю жизнь служил только амбициям, алчности и жажде славы. Я опозорил свою семью и свел в могилу мать, пролившую обо мне океан слез. Я не заслуживаю, чтобы юная особа вроде вас видела во мне кого-то, помимо друга и наставника. Я охотно поделюсь с вами знаниями, опытом, искусством стрелять из пистолета или драться на шпагах. Но не рассчитывайте на большее, пожалуйста.

Марта встала и взяла свой бокал. Ее взгляд, устремленный на Патрика, похолодел, а улыбка бесследно пропала.

– Я пойду к солдатам, – сказала она. – Они вроде что-то смешное рассказывают.

– Зачем вы так? – спросил Луис, когда Марта ушла. – Она же вас любит. Это каждый заметил.

– Вот именно потому, что любит, – Патрик залпом допил свой бокал. «Вино так не пьют, но что поделать, если на душе кошки скребут». – Эй, хозяин! – крикнул он трактирщику, который сам чах над кружкой с элем. – Обнови, будь любезен, – по стойке покатилась монета. – И плесни виски, на два пальца, сначала.

– Рискованная затея, – сказал Луис. – Необдуманная и губительная, я бы сказал.

– Ты меня знаешь. Две чашки кофе с утра и буду как новенький.

– Я сначала решил, она стала вашей любовницей, – осторожно заметил бывший дворецкий, когда Патрику принесли его выпивку. – Когда вы начали проводить вместе вечер за вечером, сидя у камина и болтая о всякой всячине.

– У камина, а не в спальне, заметь, – Телфрин осторожно выпил. В глазах на миг потемнело, но сразу же прояснилось. «Крепкая отрава. То, что нужно, если ищешь немного забвения». – Или это настолько странно, если джентльмен решил присмотреть за юной леди? У бедняжки больше никого толком нет. Должен же я был позаботиться о ней. Она мечтала о приключениях, вот я и учил ее, чему знаю сам. Со временем эта дурь прошла бы сама. Марта нашла бы жениха, а я снабдил бы ее приданым, ко всеобщему счастью. Кто мог предположить, что все так повернется?

– Многие могли бы. К несчастью, вы никогда не умели смотреть наперед, капитан.

– Поосуждай меня теперь, скотина, – Патрик от души отхлебнул получившейся смеси. – Или, может, выйдем на двор? – спросил он, блаженно чувствуя, как затуманивается рассудок и становится легко на душе. Привычная тоска отступила. Ненадолго. Пока не пройдет опьянение. – Мои кулаки чешутся от отсутствия приличной драки. Не размять ли мне их о твое лицо, если ныть не закончишь?

– Благодарю покорно, мои зубы мне еще дороги. Трактирщик, – повысил голос Луис. – Мне того же самого, пожалуйста, что пьет мой друг. С виски на два пальца.

– Вот значит как? – ухмыльнулся Патрик. – А мне морали читаешь.

– Мне что-то тоже невесело. Вы знаете, капитан, – Луис немного помедлил, подождав, пока трактирщик наполнит бокал, и продолжил, – сдается мне, ничем хорошим наша затея обернуться не может. Все с самого начала пошло скверно. Потеряли столько людей… Дальше будет только хуже, мне кажется.

– Доживем до этого хуже, а там видно станет, – Патрик чокнулся бокалом с товарищем. – Именно поэтому я и не хочу, чтобы Марта в меня влюблялась, – он проследил взглядом за девушкой. Та сидела теперь с солдатами и слушала их россказни с самым обыденным видом. «Хорошая попытка, но меня не обманешь». – Все мы стоим в шаге от могилы – того и глядишь сорвемся в нее. Глупо тешиться любовью, когда костлявая скалится у ворот. Дирхейл этого не осознает. Может, слишком глуп или молод. Но хватит об этом. Давай лучше пить, Луис. Пить и не забивать голову ерундой. Завтра многое предстоит сделать.

Северянин коротко кивнул. Он не был согласен с Патриком, Телфрин хорошо это видел, но хотя бы перестал спорить. «Замечательно. Мне еще и пререканий не хватало. Довольно, что я почти две недели трясся в седле по буеракам и гатям, непонятно ради чего». На душе по-прежнему кошки скребли, но бокал, по счастью, искрился покоем, пусть даже и временным.

На следующий день, ближе часам к двенадцати, показался город, окруженный многочисленными предместьями. Стены, воздвигнутые еще при Брезальде, когда Наргонд оставался ее торговой факторией, широким полукругом окружали столицу герцогства. Сложенные из привезенного с Лейденских гор белого камня, они поднимались ввысь, оскалившись башнями. Вдоль парапетов прохаживались дозорные, чья броня сверкала на солнце. Знамена рода Мервани развевались на свежем ветру.

Чтобы проехать в городские ворота, опять пришлось заплатить пошлину, и довольно приличную. Боб Кренхилл в сердцах пробормотал про грабеж. Патрик, после вчерашнего ощущавший тошноту и головную боль, кинул стражнику очередной мешочек с монетами.

– У вас тоже есть деньги, – сказал Патрик Делвину, когда они въехали в пролегающий под стеной длинный холодный туннель. – Это не слишком справедливо, должен заметить. Второй раз подряд за проезд плачу я. Вы не собираетесь раскошелиться хотя бы в дальнейшем?

– Мне следует думать об отряде, граф. Я и без того плачу за постой в трактирах. Плачу за ужин, плачу за уход над лошадьми. Уверен, что вы увезли из Димбольда немало денег. Не вижу проблемы, почему бы вам не потратить хотя бы малую их часть.