Солнечный дождь. Розовая драма - Сабирова Алина - Страница 25

— И с нашими горничными у тебя тоже все было случайно, да? — не унималась Диана. — Знаешь что? Я швырну тебе в лицо тут куклу, которую ты подарил мне! Ты отвратителен.

Кирилла мгновенно полоснуло воспоминание о том, как десятилетняя девочка робко входит в этот большой дом, крепко держась за руку Альберта. Она тогда только что лишилась матери, и будущее казалось ей враждебным и безрадостным. Кирилл знал об этом, поэтому приготовил для своей сводной сестры небольшой подарок. Чтобы она знала, что брат рад встрече с ней. Это была красивая фарфоровая кукла в розовом платьице, Кирилл очень надеялся, что Диане понравится. Никто кроме него не вышел встречать маленькую нежеланную гостью — из солидарности с Мариной, которая, поджав и без того тонкие бледные губы, смирилась с решением Альберта и внешне подчинилась, но в душе так и не приняла. Восьмилетняя Камилла тоже хотела встретить девочку — она плохо понимала неловкость момента — но мать с бабушкой даже слышать об этом не хотели. Над малышкой они могли властвовать, а вот над Кириллом нет — он пошел навстречу к Диане наперекор им и не пожалел об этом, ведь для девочки он сразу стал особенным человеком в этом доме, почти героем. В ответ она сразу же подарила ему синий камушек на ниточке; Кирилл тогда присел перед ней на корточки и позволил ей надеть его себе на шею.

— Мама говорила мне, что этот камушек защитит меня от любых опасностей, и я дарю его тебе, — пролепетала маленькая Диана.

— Спасибо, милашка, — ласково потрепал ее черные косички Кирилл. — Добро пожаловать в нашу семью.

Сейчас Кирилл смотрел в те же самые блестящие, как чистые звезды в темном небе, глаза, но только теперь они смотрели не с обожанием, а с обидой и отвращением, и это было больнее всего.

— Хорошо, пожалуйста, можешь вернуть это тряпье мне, и я выкину его, можешь даже сама это сделать! Эта кукла и пяти рублей не стоит! — стараясь говорить как можно более нахальным тоном, нарочито равнодушно произнес Кирилл. Он уже развернулся, чтобы уйти, но еще раз оглянулся. — И да, кстати, я бы тоже вернул тебе тот твой никчемный камушек, если бы не потерял! Я его и дня не хранил!

Швырнув эти резкие слова ей в лицо, Кирилл гордо удалился. Зайдя в свою комнату, он увидел убирающуюся там новенькую горничную. В его голове моментально созрел план, как сделать Диане неприятно.

Кирилл тихо подошел и обнял девушку за талию.

— Вы меня напугали! — ахнула она.

— Олеся, как насчет того, чтобы вспомнить наш прошлый раз? — ловким движением руки Кирилл вынул упакованный презерватив из кармана джинсов и игриво помахал им перед носом служанки. Как он того и ожидал, Олеся повернулась к нему лицом и, ничего не говоря, впилась губами в его рот. Краем глаза Кирилл удовлетворенно посмотрен на оставленную чуть приоткрытой дверь — он знал, что Диана через считанные минуты явится в его комнату, чтобы вручить обратно куклу…

***

— Дедушка, как хорошо, что ты все уладил, я так испугалась! — Камилла приникла к дедушкиному плечу и устало прикрыла глаза.

— А что еще делать с твоим сумасшедшим отцом, — покачал головой Сергей Степанович. — Он первым хотел начать драку!

— Эй, если что, я здесь, папа, — отозвался Альберт с водительского сидения.

Все трое уже ехали домой.

— Папа, мама мне рассказывала про эту женщину, про Кристину… — начала Камилла.

Альберт резко затормозил.

— Продолжай, — наигранно спокойным тоном попросил он.

— Она сказала, что Кристина была твоей любовью в юности и даже показывала мне ее фотографии. Ведь она намного старше Тимура, как он мог в нее влюбиться?

— Это как Кристина могла влюбиться в этого слюнтяя?! — злобно бросил Альберт. — А то, что он переспал с Юлей…

— Папа, я же уже все тебе объяснила! Юля ужасно себя повела! — возразила Камилла. — Она была вне себя из-за того, что Тимур не ответил ей взаимностью. Юля даже задалась целью разлучить его с той женщиной… Между прочим, подслушивать нехорошо!

— Альберт, я всегда знал, что эта Кристина не доведет тебя до добра! — недовольно пробурчал Сергей Степанович, но его сын лишь молча стиснул зубы и продолжил следить за дорогой.

— Надеюсь, ты понимаешь, что уволен! — объявила Тимуру Ольга, не переставая обрабатывать его рассеченную губу.

— Прекрасно понимаю, — отчеканил Тимур. — Знаешь, тебе не стоит так откровенно ухаживать за мной, — он решительно отвел от себя ее руки, — ведь ты бросила меня, когда я нуждался в тебе больше всего. Теперь же мне твоя помощь и подавно не нужна.

Ольга изумленно уставилась на него. Этого-то она точно не ожидала услышать. Тимур усмехнулся:

— Да, тебе не удалось обвести меня вокруг пальца своей этой идиотской историей! В нее может поверить только слабый рассудком.

Ольга молча смотрела на него и не знала, что сказать в ответ, как защититься…

— Ты можешь рассказать, кем был мой отец? — не желал останавливаться Тимур.

Ольга глубоко вздохнула, собираясь с мыслями — уже глупо было отрицать очевидное.

— Этот человек изнасиловал меня.

Эти слова для Тимура были как удар по лицу.

— Он был богатым парнем из уважаемой семьи, всячески домогался меня… Я не отвечала ему взаимностью, и он становился все настойчивее и настойчивее… Пока не сделал это со мной.

Ольга больше не могла смотреть ему в глаза, впрочем — Тимур тоже.

— Сначала я хотела избавиться от тебя, пока ты не родился…

— Как будто я больной зуб! — с горечью вставил Тимур.

—…но было уже слишком поздно, — продолжала Ольга. — Я родила тебя… и сразу же оставила одного. Я держала тебя на руках всего один раз в жизни — в день твоего рождения… Я почти ненавидела тебя, когда носила под сердцем… Я ни разу не кормила тебя грудью, так и не стала тебе матерью… и вряд ли бы смогла стать, — у Ольги по щекам текли слезы, ее голос постоянно срывался, но она не могла остановиться. — Странно, тогда я думала, что ты — копия он, но по иронии судьбы в тебе больше меня самой, чем его… Вот так-то. Все эти годы я наблюдала за твоей жизнью и фантазировала о том, что не сделала ошибку, оставив тебя, о нашей с тобой совместной жизни, представляла себя на месте твоей приемной матери…

Знаешь, Тимур, недавно я услышала, что маленькие ангелы на небе летают и выбирают себе будущих родителей… Может, быть ты был когда-то таким же ангелом и хотел поддержать меня, одарить своей чистой младенческой любовью, видя, как он меня насилует… А я предала тебя и оказалась недостойна такого сына, как ты! Да, я не выбирала материнство, но ты выбрал меня, и я… я… — Ольга не выдержала и разрыдалась.

— Я оказался плодом изнасилования, — задумчиво произнес Тимур. Руки его дрожали, и он не в силах был остановить эти истеричные подергивания.

— Ой, нет, не говори этого! — Ольга взяла его лицо в свои ладони. — Сначала я подумала точно так же и поплатилась за это муками совести! Ты такой красивый прекрасный человек, удивительный мальчик, лучше даже, чем я могла вообразить…

— Этот человек… — Тимур сглотнул ком в горле. — Он знает обо мне?

— Да, — кивнула Ольга. — Он всегда о тебе знал.

— Кто он такой?

— Ты скоро сам узнаешь! Когда он появится в твоей жизни, то сделает тебя своим наследником…

— Мне ничего не нужно от такого человека, — перебил ее Тимур. Он встал с дивана и направился к выходу. — У меня уже есть родители. Прощай, Ольга!

И он вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь. Добровольно покинул ее жизнь, как она когда-то поступила с ним…

— Прощай, — дрогнувшим голосом выдавила Ольга ему вслед.

В это самое мгновение бедра Кирилла ритмично двигались; он с ожесточенным удовольствием вонзался в мягкое тело горничной, и злость на Диану подгоняла его вперед. Олеся под ним выразительно и сладострастно стонала, но не это приводило его в исступление, а та мысль, что Диана увидит его голым верхом на ней…начнет ревновать… убежит к себе в комнату в слезах, тихо мечтая оказаться на месте этой горничной, думая, что он не догадывается о ее тайных мыслях…