Солнечный дождь. Розовая драма - Сабирова Алина - Страница 38

— Мальчики отдельно от девочек, — елейным голоском просюсюкал толстяк, вталкивая Диану в камеру и задвигая за ней решетку. Она услышала, как щелкнул замок — все, ее заперли. Но хотя бы можно было видеть Кирилла: он был в камере напротив, в каких-то паре метров от нее.

— Твоей малышке повезло, — бросил Кириллу худой, в который раз аккуратно разглаживая свою никчемную бородку, — будет сидеть одна в камере, как королева! Мы ж сегодня ни одной проститутки на дороге не задержали! — оба полицейских переглянулись и прыснули. Поржав вволю, худой продолжил, вытирая навернувшиеся от смеха слезы:

— А вот тебе придется потерпеть нового соседа!

Кирилл обернулся и увидел лежащего у стены на лавке лицом вниз мужика неопределенного возраста — по виду явного наркомана. Он был в отрубе, из его рта струйкой тянулась слюна, беспрестанно капая на пол.

— Конечно, это не самый лучший вариант для того, кто привык срать в золотые унитазы… — с издевкой цедил слова сквозь зубы худой, не скрывая раздражения, — уж чем богаты! Не обессудьте, ваше высочество.

Полицейский и Кирилл смерили друг друга ненавидящими взглядами. Обстановка накалялась, даже Диана это ощутила, видя, как в глазах Кирилла заполыхало холодное злобное пламя.

— А ну-ка заткнулись все тут, бл....дь, я спать хочу, — вдруг подал голос наркоман за спиной у Кирилла.

— Закрой свой рот! — застучав дубинкой по решетке, истерично проорал в ответ толстяк, но мужик уже снова провалился глубоко в блаженную бессознательную пучину, полную разноцветных лошадок и хихикающих облаков.

— Послушайте, Кириллу нужно в больницу, он ранен, — наконец, решилась подать голос Диана.

Оба полицейских как по команде повернулись и вперили в нее свои липкие взгляды.

— Смотрите-ка, кто заговорил, — хмыкнул жирдяй. — Наша цыпочка! Вчера я, кстати, любовался тобой — ох, какая на тебе была юбочка! Я про то видео, на котором ты сосалась с братцем!

— Обожаю таких шлюшек, как ты! — откровенно облизал губы рыжебородый.

Диана вздрогнула от страха и отвращения и отошла назад, к стене.

— Не приставайте к моей сестре! — прошипел Кирилл, с трудом сохраняя самообладания. Его ладони так сильно стиснули прутья решетки, что даже костяшки пальцев побелели.

— Ну, мы, конечно, понимаем, что ты любишь трахать свою сестренку в одиночку, парень, — обернувшись, пропел толстяк, ничуть не смущаясь, — но ведь надо иногда и делиться.

Прежде чем кто-то успел что-то понять, жирный щелкнул ключом в замке и, одним резким движением руки открыв камеру Дианы, ввалился к ней. Диана завопила от страха, вжавшись в стенку. Кириллу показалась, что у него земля уходит из-под ног.

— Ой, да ладно, не строй из себя целку, — нависая над ней, мерзко расхохоталась груда сала. — Чур, я первый, Андрюх!

— Ублюдки! Не смейте даже пальцем касаться ее! — исступленно орал Кирилл из своей камеры, вцепившись в неподатливые прутья решетки. Его охватило бешенство от осознания собственного бессилия. Это не могло происходить на самом деле, не могло…

— Не сопротивляйся, сладкая! — прижав кричащую Диану спиной к стене, пропыхтел потный толстяк. — Мы с тобой хорошо развлечемся!

— Кирилл! Нет! Кирилл! — рыдала придавленная Диана, чувствуя, как мерзавец тянется к молнии на ее джинсах. Она попыталась лягнуть его, но их силы были не равны, она даже не смогла пошевелиться.

— Диана!... Нееет! Отпустите ее! Я убью вас! Убью!!! Ублюдок, сучий потрох! Она же девочка! ВЫ ТРУПЫ, СЛЫШИТЕ МЕНЯ?! — Кирилл тряс решетку, не замечая, как по лицу текут слезы.

— Ой-ой, как страшно! — сложил губы трубочкой рыжебородый. Этой скотине доставляло удовольствие видеть отчаянье Кирилла, в жизни которого не было момента страшнее, чем этот: стоять в двух метрах от Дианы и мрази, что вот-вот ее изнасилует прямо у него на глазах и… Чувствовать свою полную беспомощность. Он не мог ничего сделать. Абсолютно ничего.

— Чертова застежка, — пыхтела жирная скотина, по-видимому, не справляясь с молнией на джинсах девочки. — Да заткнись же ты, дура! Разоралась, блин! Мешаешь мне только… Ааа, понял, тут еще одна пуговица, ну и дерьмо!

— Не надо! Нет! — кричала Диана, но это еще сильнее распаляло ублюдка.

— Эй, думаешь, я хуже твоего братца? Радуйся, идиотка! Сегодня ты узнаешь, что такое настоящий мужик!

— Я убью тебя! Я отрежу тебе яйца, кусок дерьма! — орал Кирилл из своей камеры.

— А ну-ка заткнись! — цыкнул на него рыжебородый, подойдя вплотную к решетке. Воспользовавшись этим, Кирилл плюнул ему в лицо, попав точно в глаз.

— Ах ты…— полицейский потянулся было к ключам, чтобы открыть камеру Кирилла и устроить мордобой — на что так отчаянно надеялся парень.

В этот самый момент толстяк насторожился. Он как раз уже принялся было стягивать с Дианы джинсы, как вдруг услышал неясный шорох, доносящийся из коридора. Полицейский поспешно зажал рот не умолкающей девчонки и окликнул напарника:

— Эй, Андрюх, ты слышал?

— Что? — забыв о Кирилле на мгновение, рыжебородый с опаской прислушался.

— Там кто-то есть! Иди, проверь! — шепотом отозвался толстяк.

Его напарник, долго не раздумывая, метнулся в коридор и через пару мгновений пулей влетел обратно.

— Это Аркадий Георгиевич! Быстро выходи оттуда!

— Черт! — толстяк на удивление проворно для его веса выскочил из камеры, не забыв запереть ее на замок.

Всхлипнув, Диана сползла вниз по стенке. Ее била дрожь, руки тряслись, сердце трепыхалось в груди как ненормальное. Через полминуты из основного коридора в отделение твердой походкой вошел уже немолодой мужчина в форме. У Кирилла сразу отлегло от сердца: мужчина выглядел нормальным серьезным человеком, не то, что эти животные.

— Что здесь происходит? Я слышал крики, — без всякого приветствия начал этот седовласый мужчина, производивший впечатление джентльмена.

— Эти двое хотели изнасиловать мою сестру! — выпалил Кирилл. — Они преступники!

— Что?!

— Не слушайте его, девочка сама на нас напала, не хотела заходить в камеру, — поспешно промямлил толстяк.

— Они пытались изнасиловать меня! — заплакала Диана. — Как только они услышали вас — тут же вышли из моей камеры!

— Это правда! — выкрикнул Кирилл. — Пожалуйста, поверьте нам!

По растерянному лицу мужчины было понятно, что эта ситуация для него неожиданная, и он не знает, кому верить.

— Они лгуны! — гордо выпятила грудь рыжебородая тростинка. — Узнаете его? Это депутатский сынок, который бежал сегодня ночью из СИЗО вместе с папашей! Мы задержали его в компании сестры.

— Да, я смотрел вчера передачу, — понимающе хмыкнул мужчина, и внутри Кирилла что-то оборвалось: все, теперь этот человек окончательно на стороне этих гадов. — Стыдитесь, юная леди, ваше поведение оставляет желать лучшего… То же касается и вас, молодой человек, — повернувшись к отчаявшемуся юноше, он пронзил его тяжелым каменным взглядом. — Как бы ни вела себя девочка — она несовершеннолетняя, и никакие обстоятельства не дают вам права пользоваться ее расположением. К тому же, она ваша сестра, а это уже…

Мужчина, укоризненно покачав головой, махнул рукой и отвернулся от Кирилла.

— Боже… — всхлипнула Диана; это был конец. Теперь ничто не спасет ее.

— Я доверяю моим людям, — продолжил он, избегая смотреть на заплаканную девочку. — Конечно, по всем правилам нужно бы было изучить запись с камер видеонаблюдения, но эта камера сломалась в пятницу, и, по понятным причинам, починят ее только завтра. Поэтому проверить ваши обвинения не получится. Марат и Андрей сейчас соберутся и доставят вас в городское СИЗО, пусть они там и разбираются. Разумеется, юная леди, мы сообщим о вашем местонахождении семье… ну, вашей мачехе. Удачного вам дня.

Мужчина хотел было уйти, но толстяк его остановил:

— Аркадий Георгиевич, а почему вы решили приехать в выходной? Случилось что-то серьезное?