Яд его сердца (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 28

А ещё я, кажется, научилась ревновать.

Спасибо Касьену, ненадолго отвлёкшему от грустных мыслей беззаботной болтовнёй. Но только лишь до того момента, как перед нами, уединившимися на скамейке с бокальчиками новомодного игристого напитка, от которого немного кружилась голова и тело охватывала приятная нега, не нарисовалось это белокурое чудо с ангельским личиком и повадками хищницы.

Пригубив немного из своего бокала, Опаль завела:

— Ах, месье де Лален, могу я украсть у вас нашу очаровательную маркизу? Я ведь так и не поздравила мадмуазель… ох, простите, уже мадам, со свадьбой.

Немалых трудов мне стоило изображать невозмутимость. Словами не передать, как хотелось вцепиться в руку Касьена и начать слёзно умолять не оставлять меня тет-а-тет с этой мегерой. Нет, я вовсе её не боялась. Но точно знала, что Опаль с лёгкостью, играючи, растопчет остатки моего хорошего настроения.

Ведь не поздравить же подошла, а наверняка снова вонзить в меня жало.

Змеючка подколодная.

— Не буду вам мешать. — Милому шевалье ничего не оставалось, как раскланяться и последовать вглубь парка за какой-то миловидной шатенкой, дабы одарить ту своим вниманием.

С каким удовольствием я бы составила им компанию.

— Пройдёмся? — Любовница мужа выставила вперёд локоток, явно предлагая мне за него ухватиться.

Проигнорировав жест, полный фальшивого дружелюбия, я поднялась.

— Почему бы и нет? — с трудом удалось улыбнуться.

Мы не спеша двинулись по широкой дорожке, вдоль аккуратно постриженных кустарников. На многих уже распустились крошечные цветы — синие, белые, жёлтые, — шлейф из медово-сладкого аромата тянулся за нами следом.

Вечерняя прохлада так и не пришла. Лёгкая туманная дымка расползлась по небу, приглушив разливающееся по Валь-де-Манну сияние закатного солнца. Было душно, напитанный влагой воздух действовал на гостей усыпляюще. Большинство предпочло весёлым подвижным играм неспешные прогулки и разговоры у пруда.

На мосту мадмуазель де Вержи остановилась, наверное, решила полюбоваться сверкающей водяной гладью, в которой смешались синие и багряные цвета.

— Как же мне горько от того, что я не смогла присутствовать на вчерашнем празднестве. Порой у меня случаются сильные приступы головной боли, когда кажется, будто в виски вонзают иголки.

— Сочувствую, — без малейшего сожаления вставила я.

— Сами понимаете, мне было не до торжества. А жаль… Так хотелось поздравить Морана и пожелать ему счастья.

— Одному ему? — не сдержавшись, брякнула я.

Следовало сменить тему, а не помогать интриганке в достижении её цели. Точно знала, этот разговор затеян неспроста.

И как в воду глядела.

Вернее, в воду глядела Опаль, любовалась белоснежным лебедем, за которым, не отставая, плыл крупный чёрный, и продолжала беззаботно журчать:

— Вам и без моих пожеланий достанется немало приятных мгновений в обществе его светлости. Маркиз молод, красив, могущественен. Любая была бы счастлива оказаться на вашем месте.

Да уж, я прямо-таки умираю от счастья.

— И что самое главное, — девушка многозначительно улыбнулась и скосила на меня хитрый взгляд, — он превосходный любовник. Совсем недавно я снова имела возможность в этом убедиться. Когда же это было… — состроила задумчивый вид, после чего ядовито завершила: — Ах да! Всего несколько дней назад. Волшебная вышла ночка. Моран никак не мог насытиться мной, не выпускал из объятий до самого рассвета. И это при том, что его светлость предпочитает спать один. Должно быть, очень соскучился… Как видите, Александрин, я успела неплохо изучить его привычки.

Каждое слово кинжалом пронзало мне сердце. Не уверена, что я когда-нибудь кого-нибудь ненавидела. До сих пор мне было неведомо это чувство. Но в тот момент я желала Опаль все самые страшные земные и небесные кары и мечтала самолично ускорить их приближение.

От злости и ревности, сжигающей изнутри, тело обдало жаром. Кулон вдруг накалился, а может, мне просто почудилось. Мерзавка продолжала о чём-то лепетать, но я её больше не слышала. В ушах стоял звон, в глазах уже темнело от ярости.

Если она сейчас же не замолчит…

Дымка перед глазами рассеялась так же внезапно, как и появилась. Я недоумённо моргнула, один раз, другой. Нет, не почудилось. Опаль стояла ко мне спиной, упираясь ладонями в перила моста, и продолжала в красках живописать, как ей хорошо было с моим мужем и несомненно не менее хорошо будет ещё не раз.

Демонова девица не догадывалась, что к тому моменту жгучее чувство ревности уже успело вытеснить изумление, если не сказать шок. Подол нарядного платья мадмуазель де Вержи полыхал синим колдовским огнём. Опасливо оглянувшись по сторонам, я не обнаружила поблизости ни одного мага. Вон там у самого пруда расположилась весёлая компания, которая вот уже несколько минут не переставала хохотать. Им явно не до нас. И поодаль, взявшись за руки, прогуливаются влюблённые парочки, которые тоже поглощены беседой друг с другом.

Но тогда…

— Опаль, вы… Вы горите, — наконец отмерла я.

— Вы что-то сказали? — обернулась было девица.

Действовать следовало быстро. Пока она не превратилась в пылающий факел. Не придумав ничего лучшего, я со всей силы, на какую только была способна, толкнула гостью. От неожиданности та вскрикнула. Не сумев удержать равновесия, перекинулась через невысокий бортик моста и полетела прямиком в воду.

Всё произошло в считанные мгновения. Короткий полёт в ореоле ультрамаринового пламени, какие-то булькающие звуки и абсолютная тишина, вдруг повисшая над парком.

Её нарушил истошный визг несостоявшейся утопленницы, наконец вынырнувшей из пруда:

— Она толкнула меня!

Первым, к моей немалой досаде, из ступора вышел Моран. Строя из себя героя-спасителя, бросился в воду вылавливать эту истеричку. До белых костяшек сжимая шероховатый камень перил, я наблюдала за тем, как муж вытаскивает хнычущую девицу на берег. Опаль рыдала так горько, так безнадёжно, словно только что потеряла близкого родственника. И так до неприличия тесно прижималась к Стражу, преданно льнула к его плечу, что в какой-то момент мне нестерпимо захотелось повторить «покушение» и утопить их обоих.

— Она меня толкнула! Толкнула! — причитала, задыхаясь от рыданий, графская дочка.

Окружённая заинтригованной публикой, изливала той свои возмущения. Мне тоже пришлось присоединиться к зрителям и терпеливо ждать, пока Опаль захлопнет свой рот, чтобы перевести дыхание, и я смогу вставить хотя бы слово.

— Ваше платье горело.

— Что за чушь?! — взвилась девица и вперилась в меня полным ненависти взглядом. Сейчас напускной благожелательности де Вержи и след простыл. Проворно подскочив на ноги, что было совсем не просто в тяжёлом мокром платье, Опаль демонстративно покрутилась вокруг себя. — Кто-нибудь где-нибудь видит на мне подпалины?!

Подпалин не было. Хотя я готова была поклясться, что всего несколько минут назад нежно-голубой шёлк занимался пламенем.

Не привиделось же мне, в самом деле!

Приглашённые тихонько перешёптывались, рассматривая мокрый, но вполне себе целый и невредимый наряд страдалицы. Некоторые бросали на меня неодобрительные взгляды, при этом выразительно качая головами. Для здешних вельмож Опаль была своей, я — изгоем. Да ещё и не наделённая магией. В общем, неровня по всем параметрам. Не удивительно, что гости сразу встали на её сторону.

— Вы горели, — как можно спокойнее повторила я. — Толкнуть вас в воду было первым, что пришло в голову. Согласитесь, лучше намокнуть, чем обжечься.

— Никогда не слышала более абсурдного оправдания! — не унималась склочница, которую собравшиеся, сейчас больше смахивающие на тианьских болванчиков, поддерживали дружными кивками.

Ох, как же она меня достала…

Продолжить дискуссию, того и гляди грозившую перерасти в скандал, помешал мой изрядно подмоченный супруг. Сейчас он напоминал грозовую тучу, того и гляди начнёт метать громы и молнии. И непонятно, кто его взбесил больше: я или эта дура Опаль.