Все о мире Ехо и немного больше. Чашка Фрая - Фрай Макс - Страница 14

Это, понимаешь, такая штука… в детстве этот внутренний огонь горит как бы отдельно от тебя. Он как будто сам по себе, ты не умеешь его ни вызвать, ни управлять им. Настоящее вдохновение – как мастерство. Ты зовешь – и оно приходит. Ты можешь мобилизоваться на что-то, можешь пригасить его, знаешь, как поддерживать. В детстве тебе только показывают, что такое внутренний огонь, что такое состояние, когда он возникает. После этого нужно сделать усилие, чтобы поместить его в себя. Кому-то везет – и они это делают нечувствительно, в игре-обучении. А кому-то – нет. И «уходит детство» равно «уходит вдохновение».

Опыт есть опыт. По крайней мере, мы все можем вспомнить, как это бывает. И знать, чего именно нам не хватает, когда его не хватает. А его не хватает всегда. Мне кажется, кстати, здесь (в реальности, данной нам в ощущениях) это вообще главная фишечка, общая схема работы: получить всего много и даром, насладиться, утратить, нажить негативный опыт, исключающий возможность возвращения дара, вернуть его, вопреки почти полной невозможности, на новом уровне, все танцуют. Здесь, по-моему, абсолютно все так устроено.

Похоже на то, да. Обучение – ни к черту. Педагоги давным-давно вывели, что разовый опыт – почти ничего не дает, необходимо множество повторений, постоянное возвращение к новому знанию, вот тогда оно усвоится. Отлично работает в хорошей школе. Но! Почему-то никто не применяет это к жизненному опыту! Почти никто! Самое большее – совет «хвалите ребенка». Не «дайте ему пережить снова и снова то, за что вы его похвалили», а «хвалите его»!

Ну вот здесь – так. Почему-то. Будь я автором этого проекта, можно было бы сейчас сказать, что доживете до моих лет, поймете, в чем была фишка. Ну, черт его знает, может и поймем.

Вопрос читателя: Можно ли поподробнее о том, что такое Сердце Мира? А есть ли что-то похожее у нашего Мира или их физиология разительно отличается?

М.Ф.: Как я понимаю, структура наших реальностей действительно разительно отличается. В смысле, ничего похожего на Стержень Мира и Сердце Мира (места, где стержень выходит, условно говоря, на поверхность), у нас нет. Что такое Стержень Мира, можно только предполагать (потому что даже тамошние ученые отвечают на этот вопрос недостаточно полно и убедительно, поди такую информацию в человеческую голову умести). Похоже, Стержень Мира – это мощный поток энергии, настолько созидательной, что на этом потоке эдакой омелой родилась вполне себе материальная реальность, населенная кем-то вроде людей.

Что касается обратной стороны Сердца Мира, о ней мы пока не знаем почти ничего. Доподлинно известно, что там был Угурбадо, известно, в каком виде и с какими способностями он оттуда вернулся. Вкратце, там его слабость стала его силой, а все ресурсы, как я понимаю, были доведены до полного (индивидуального, конечно) максимума. Но один Угурбадо – это все-таки слишком мало, чтобы делать выводы.

Я подозреваю, что загадочные маги древности, о которых так много, восхищенно и невнятно говорят разные великие люди современности типа Джуффина, ходили на обратную сторону Сердца Мира – иначе с чего бы они были такими крутыми. Явно отточили себя об хорошее, годное точило. Но пока это – просто догадки. Что там на самом деле и прояснится ли этот вопрос, я пока не знаю.

Вопрос читателя: Как выглядит ремесло в Ехо? Вот эти самые простые вещи, которые становятся волшебными? Нет ли в Холоми специальной камеры, в которую пускают лучших ювелиров, чтобы они могли поработать совсем без магии? И другой, неподалеку, чтобы, скажем, зарыть получившуюся вещь в землю, а потом лет через десять выкопать и посмотреть, что получилось? И как ведут себя в Ехо просто очень старые вещи?

М.Ф.: Надо начать с терминологической поправки. «Простые волшебные вещи» – это импортные вещи, то есть изготовленные вдалеке от Сердца Мира. Которые при этом, попадая в Ехо, приобретают дополнительные магические свойства. То есть Очевидная магия усиливает ту магию (другой природы, в том числе и простую магию человеческого внимания и намерения, хорошо знакомую нам), которая была в эти вещи вложена. Там где-то в тексте Кофа (кажется) как раз подробно объясняет, что означает этот термин.

Еще надо сразу сказать, что если ремесленник хочет поработать без Очевидной магии, ему не надо прятаться в Холоми. Достаточно просто не читать никаких заклинаний. Она (очевидная магия) сама насильственно в предметы не запрыгивает.

Тут штука в том, что в Ехо и окрестностях народ избалован доступностью Очевидной магии. И другую просто не применяет! Ну, массово – точно нет. Неспособные к Очевидной магии потомки драххов практикуют какую-то свою древнюю «лесную» магию, у них выхода другого нет. (Кстати, видите, как разумно все было устроено: возле Сердца Мира испокон веков жили люди, не способные к магии Сердца Мира, к источнику особо не припадали, и все были довольны; кто ж знал, что с Уандука и Чирухты такие толпы способных понабегут.)

Так вот, в других землях Очевидная магия работает с большим трудом (считай, не работает), но это не означает, что магии там нет вовсе. Она есть. Разная, разной природы и разной степени эффективности. В Уандуке, как я понимаю, вообще такая круть творится, что угуландцам и не снилось (вернее, снилось, но не все). Короче, в других землях колдуют иначе. И эффект «Простой Волшебной Вещи» получается, когда Очевидная магия накладывается на какую-то другую. Вот в чем штука.

Что же касается очень старых вещей, они будут вести себя по-разному. Все же зависит от того, кто, как и для чего эту вещь делал, что в нее вкладывал.

В вопросах, которые мне оставили по поводу этих двух книг, «Зеленые воды Ишмы» и «Сладкие грезы Гравви», был один крайне важный.

Как отличить наваждение от реальности?

И сегодня я буду писать об этом, потому что для меня это один из постоянных вопросов. Практически вопрос жизни и смерти.

С одной стороны – никак. Все дается нам в ощущениях, никакой другой картины мира, кроме той, которую мы воспринимаем, у нас нет. С этой точки зрения мы все живем каждый в своем наваждении.

Вопрос всегда в полученном опыте.

Когда-то очень давно я спросил одного молодого человека, что, кроме удовольствия побыть в искусственно моделированной среде, могут дать ролевые игры. И он ответил мне с большой убежденностью – опыт!

– ?Вот смотри, – сказал он, – ситуация: герой подходит к воротам города или замка и должен убедить стражников впустить его. Это же живые навыки! Ты учишься! Это потом очень пригождается в жизни!

– ?Ничего подобного, – сказал я. – В ситуации с реальным замком стражники просто не станут тебя слушать. Они начнут стрелять. И очень метко.

(Это не означает, кстати, что ролевые игры ничего не дают. Разумеется, я так не считаю. Это прекрасный способ познакомиться с самим собой, условные ситуации вообще прекрасно знакомят нас с самими собой, а наваждения – особенно.)

Когда мы находимся в замкнутой сфере своих представлений, ее центральная фигура – мы сами, а мир полностью нам подчинен, вот в чем главная отличительная черта наваждений. У наваждения нет фидбэка, за одним только исключением: если тот, кто строит наваждение, в состоянии воспроизвести в нем полностью весь мир, во всех деталях, если его внутренний опыт (хотя бы в потенциале) способен вобрать все имеющиеся во всемирном поле возможные конфигурации – вот тогда его наваждение не будет отличаться от реальности.

(Но тогда речь, извините, не идет о человеке. Поэтому этот случай мы рассматривать не будем. Хотя, забегая вперед, я полностью согласен с формулировкой «совершенное безумие».)