Локотство (СИ) - Белобородов Владимир Михайлович - Страница 25

- Локот, - приоткрыв дверь, уведомил находившихся внутри, Жук.

Оказалось, я недооценивал бывших рабов. Мало того, что они пили, они ещё и играли в карты.

Долго уговаривать парней посмотреть на приехавших не пришлось. Во-первых, это всё-таки, какое-никакое развлечение, а во-вторых, подействовало упоминание о множестве особей женского пола, которые могут быть свободны.

- Правильно ты всё решил, - прошептал Санит. - Только давай вместо тебя, вон, Ларк пойдёт.

Мы вчетвером, с Ларком и Толикамом, пока готовились арбалетчики и лучники, наблюдали из бойницы за "гостем", который вёл себя довольно спокойно.

- Это уж будет совсем перестраховкой, - выразил я своё несогласие, на радость, как понимаю, Ларка.

У того даже дыхание замерло от предложения Санита.

- Встану подальше. Начнёт приближаться - стреляйте.

- Ну, смотри. Тебе решать. Но, если ты прав и тебя хотят убить, то это минимум черносотенник, а то, и из дворцовой, кто. А тем и оружия не надо...

- Не выдают, потому что звери? - вспомнилась почему-то покрытая мхом шутка про стройбатовцев.

- Почему не выдают...

- Да так я, - остановил я возжелавшего мне всё разъяснить воёвого. - Любопытно, всё-таки, что же этому ряженому надо? Ну не за мечом же, в самом деле?

- Может и за мечом, - не согласился Толикам (последнюю свою фразу я произнёс, оказывается, вслух). - У балзонов такое бывает. Если он дорог как реликвия, то может и жизнью ради этого рискнуть. Даже очень похоже. Рабынь, возможно, на выкуп привёз. Чур, та расфуфыренная моя.

Мы с Санитом одновременно повернулись на Толикама. Ранее он, столь ярко чтобы напрямую заявить о желании, на женщин не реагировал.

- А она что тоже рабыня? - Заинтересовался Санит.

В отличие от Толикама, он видел эту дамочку, что держала ребёнка, только издалека.

- Угу. Печать яркая, свежая.

- Дела...

Вообще, я уже проникся некоторой симпатией к пришельцу. Перед тем как встретиться с ним, мы провели некоторую разведку боем, предложив его спутникам и спутницам крышу. Именно поэтому Толикам и видел их всех вблизи. Переговорщиком был послан именно голубопечатный, как наиболее знающий традиции и нормы поведения знати. Те рабыни, что были в затасканных платьях, согласились на предложенный кров. Причём, именно согласились, не озираясь особо на мнение вояк. А вот остальные... Остальные отказались, оставшись мокнуть под дождём. Со слов Толикама, они насторожены донельзя. То есть, существует дисциплина и преданность вожаку. Вторым фактором, вызвавшим предрасположение, была история рабынь. Они рассказали, что ребята, с которыми они приехали, отбили их у орков. Ну, что сказать... Как бывший раб зеленомордых я не мог не проникнуться теплом к этому человеку...

- Добрый день, - вошёл я в зал в сопровождении Большого (сволочь, он был слегка пьян) и Торика. - Я не очень знаю обычаи знати, но, тем не менее, предполагаю, что гостя надо накормить.

Пока я расшаркивался в любезностях, успел рассмотреть своего собеседника: довольно молодой, однозначно младше меня, смазливый парень. Можно было бы сказать и "юноша", но отдавало бы некоторой слащавостью, а ему это явно не шло: что-то говорило, что этот "гость", не смотря на знатность, отложившуюся не только на манерах и костюме, а даже на формах лица, отнюдь не был инфантильным - такой клинком по шее проведёт не задумываясь.

- Оставим тактичность. Сейчас не до этого. Хотя, странно, для локота, не знать этикета, - встал из-за стола парень.

Акцентировать внимание на подкол, я не стал, в тот момент было не до этого. Сказать, что я был шокирован, ничего не сказать... Он произнёс это всё... по-русски. Да, ломано, поскольку я тоже заметил, что речевой аппарат местного тела не совсем справляется с русским произношением, но.., по-русски! Ответить я смог, разумеется, не сразу. Рой мыслей бросал меня, то в одну, то в другую сторону, пытаясь то, найти подвох, то убедить меня в счастье, свалившемся на меня, то нашёптывая что это не счастье, а дерзкий ход Империи. Наконец, справившись, насколько мог со своими эмоциями, я задал главный вопрос, терзавший теперь меня.

- Как тебя зовут?

Конечно же, на своём родном языке...

- По-местному - Элидар, по рождению - Михаил.

Казалось, даже тело онемело...

Дальнейшая часть встречи прошла в тумане... Не гладко. Отнюдь... Я, не отпускаемый фобией (а вдруг каким-то макаром, местные узнали, что я русский?), поинтересовался фамилией друга, нюансами нашего попадания, всякой ерундой, типа (маничка всё не отпускала) именем бабушки Мишки, прежде чем поверил в явность происходящего... Потом, Большой и Торик откинув меня, чуть не покромсали друга - они-то ведь не понимали нас, и когда он сделал шаг на сближение, вышли вперёд.... Следом подлила масла в огонь Алия, ворвавшаяся в зал и крикнувшая что Мишка - маг!..

Вечер был насыщенным... Под утро мы стояли на мокрой после дождя крепостной стене, пьяные вдрызг, и пели: "Выйду в поле с конём".

Мишка, Мишанька, Миха... Нет, он не стал для меня в мгновение ока самым родным, самым близким... Извилины серого вещества в моей голове не позволяли поверить в свалившееся на меня счастье - жизнь приучила. Ну, в самом деле, а вдруг (к слову сказать, это была одна из самых фантастических идей), тот чудак на букву "м", который поместил меня в это тело, послал своих приспешников, для своих, каких-то низменных целей? Почему нет? То, что он там шептал, если мне это конечно не привиделось, совершенно ничего не значит. Да и вообще... у меня до сих пор нет-нет, да всплывала в голове идея о том, что я сплю под воздействием каких-то сильнодействующих наркотиков. Вполне себе возможная теория. Опять же,.. как оказалось, друзья, не могут, просто так вот, оказаться прежними. Разумеется, странно и путано, только... мы стали другими. Совсем другими. Разные ли то круги общения отдалили наши сущности, или пропасть времени рассекла между нами границы дружбы, это уже не важно. Суть в том, что мы, по крайней мере, я (хотя уверен, что и Элидар тоже), не сразу стали... нет, не доверять... и даже не... это не объяснить словами... дружба в самом великом и чистом смысле этого слова вернулась не в одно мгновение: пришлось привыкать к новому человеку. Даже более... пришлось временами ломать себя, слушая вычурную речь этого мизантропа... Хотя... А я ли не такой!.. Я ли не готов зубами загрызть большую часть общества, в котором живу?! Разумеется, подстраиваюсь... Но, временами я готов был взрываться в оправдание "нищеты", слушая его рассказы. Только... каждый может возлюбить друга детства, если очень захотеть, а он, не примите за меркантильность, мне был, ой как нужен... Да и... Мишка, это ведь Мишка!..

- Скучаешь по дому?

Сразу ответить я не смог.

- Знаешь, пожалуй, уже нет. - Глотнул я из бутылки привезённой Элидаром. - По родным - да, а по Земле - нет. Сначала тосковал. Ночами не спал. В душе всё свербело. Не мог смириться с действительностью. А сейчас... нет. Кем я там стану? А тут... локот, хоть и картонный. Да и людям вроде нужен...

- Насчёт локота, спорно. Все правители лишь иллюзия. Главное поддержать себя силой. А ты, смог.

- Смотрю, в политики заделался?

- Пришлось окунуться в самый верх этого болота.

- Хромой, - ворвался с раннего утра ко мне Жук и тут же осёкся.

Вообще, вот так, чтобы так без стука, был моветон со стороны кого бы то ни было. Дело не в моём положении, а в определённых нормах начинавшихся вырабатываться в нашем лихом обществе - можно было нарваться и на эротическую картину. Были прецеденты, короче говоря, когда вошедший, получал по сусалу.

Я был не один. Мы, всё ещё под действием хмельных напитков сидели за столом с Мишкой.

- Хромой? - вполне серьёзно переспросил Мишка.