Сердцебиение (СИ) - Ш. Наталья "natali-sh" - Страница 33

— Злата! — громко кричу я в надежде, что она выйдет сама.

— Да не кричи ты. Нет ее, — заинтересованно осматривая меня, говорит она.

— А где она?

— А с чего ты взял, что я тебе скажу? — девушка прищуривает глаза и складывает руки на груди, выводя меня из себя. — Что ты ей сделал?

— Слушай меня внимательно, — подступая к ней вплотную, сквозь зубы произношу я. — Я не собираюсь перед тобой отчитываться. Или ты зовешь Злату, или я сам прохожу в квартиру и забираю ее, — девушка упирается руками мне в грудь и отталкивает о себя. Я поддаюсь ей и немного отступаю, оставляя выбор за ней.

— Ты ее любишь? — в лоб спрашивает она, приводя меня в растерянность.

— Люблю, — ответ вылетает сам с собой, так естественно, что я сам себе поражаюсь. Девушка с минуту молчит, цокает языком, а потом указывает наверх.

— На крыше она. Это ее любимое место. Она всегда там, когда ей грустно. А если ты обидишь ее еще раз, то будешь иметь дело со мной, — угрожающе произносит она, вызывая мою усмешку. Ничего ей не отвечаю, срываюсь наверх, на место нашей встречи и своеобразного знакомства.

Поднимаюсь на крышу, толкаю дверь, которая с легкостью поддается, и выхожу на крышу, замечая Злату у парапета. Стоит почти на краю и смотрит вниз.

Ветер треплет ее прекрасные волосы, заигрывает с ее платьем, оголяя красивые бедра. А я застываю на входе. Выдыхаю. Вот она моя маленькая. Никогда больше ее не отпущу. Иду к ней, смотря, как она обнимает себя руками, выпрямляет спину и замирает, чувствуя мое присутствие. Я жду, когда она обернется, жду слез, истерики, претензий и обвинений. Но Злата гордо расправляет плечи, продолжая смотреть вдаль. Подхожу к ней вплотную, хватаю за талию, отодвигая от края крыши, разворачиваю лицом к себе и прижимаю, сильно стискивая талию.

— Уходи. Катись к этой шлюхе и живи с ней! — зло произносит она, пытаясь оттолкнуть меня. А я улыбаюсь как умалишенный, приходя в восторг от ее ревности.

— Ты правильно заметила, она — шлюха, просто ничего не значащая для меня пустышка, — разворачиваю ее, немного толкаю вперед, прижимая к стене входа на крышу. А она бьет маленькими кулачками меня в грудь и пытается вырваться. Моя эмоциональная девочка, даже не подозревает, какой пожар разжигает внутри меня.

— Видела, как она для тебя ничего не значит. Она трогала тебя, а ты даже не оттолкнул ее! — моя маленькая так вкусно ревнует.

— Ничего ты не видела. Посмотри мне в глаза, — и она смотрит. А я с ума схожу от ее злого ревнивого взгляда.

— Отпусти меня, и иди к… — она не успевает договорить, потому что я закрываю сладкий ротик поцелуем. Злата продолжает меня бить, кусает мои губы, заводя меня до предела. Сильнее прижимаю ее к стене, просовываю язык, преодолевая сопротивление губ. Давай, моя хорошая, сдавайся, твое тело уже дрожит в моих руках. Продолжаю насильно ее целовать, задираю ее платье, подбираясь к кромке маленьких трусиков. Насильно раздвигаю коленом ее ножки и отодвигаю тонкую полоску ткани, поглаживая нежные горячие складочки. И все, моя бойкая девочка сдается, впускает меня в свой ротик, сплетая наши языки, вскидывает руки, зарывается в мои волосы, и тянет на себя. А я просто схожу с ума от ее страсти. Оказывается, моя девочка может быть такой горячей, страстной и дикой. Она — мой рай, мой кайф и мой наркотик. Злата прогибается, рвано дышит мне губы, когда я оставляю ласку и врываюсь двумя пальцами в ее тугое, горячее лоно. Зарываюсь в ее волосы, немного сжимаю, запрокидываю голову и смотрю в уже пьяные глаза. Не целую, просто дышу ей в губы, и улавливаю ее реакцию на мои немного жесткие ласки.

— Не смей больше сбегать от меня, Маленькая! — рычу ей в губы, продолжая растягивать ее влажное лоно двумя пальцами. Сам содрогаюсь от ее сладкого стона в мои губы. Хочу ее здесь и сейчас. Хочу заменить свои пальцы членом и еще раз доказать ей, что она моя. Раз и навсегда. Плевать мне на то, что творится вокруг нас. Не отпущу ее от себя больше никогда. Я перегрызу глотки за нее, сам сдохну, но никому ее не отдам. У меня была куча развратных девок, которые творили такие вещи, что мне самому было гадко на утро. Но Злата своей чистотой и невинностью заводит в тысячу раз сильнее. Меня просто разрывает от чувств к этой девочке.

Вынимаю мокрые пальцы из ее лона, распределяю влагу по ее киске, ласкаю клитор и смотрю, как Злата откровенно наслаждается моими ласками. Уже не стесняясь и не сдерживаясь громко стонет мне в рот, задыхается, хватая ртом воздух и содрогается, когда я начинаю интенсивнее растирать ее клитор, готовя для себя. Чувствую, как моя отзывчивая девочка начинает содрогаться и инстинктивно сжимать ножки, царапая мою шею, готовая кончить от моих пальцев. Она жалобно всхлипывает, когда я прекращаю ее ласкать, отнимая мокрые пальцы от ее пульсирующей вершинки. Целую скулы, веду языком к шее, облизывая нежную кожу, одновременно расстегиваю ширинку, высвобождая давно каменный пульсирующей член. Сжимаю его в руках, чтобы не кончить, как только войду в ее тугую мокрую киску.

Свободной рукой сжимаю ее грудь, наклонюсь ниже и через ткань тонкого платья втягиваю в рот острый возбужденный сосок. Сильно кусаю твердую бусинку, причиняя девочке легкую боль, от которой она вскрикивает. Все, не могу больше терпеть.

— Держись, Маленькая, — подхватываю ее попку и насаживаю на себя. Быстро, одним толчком, наблюдая, как она откидывает голову и бьется об стену.

— Ярослааав, — стонет мое имя, сильно стискивая плечи, за которые держится.

— Да, Маленькая, повторяй, — поднимаю ее бедра и вновь опускаю на себя до предела. Еще пара таких движений и Злата уже кричит мое имя. И это заводит и возбуждает еще больше. Невероятно хорошо находиться внутри нее, чувствовать, как она туго меня сжимает и, потеряв стыд, кричит мое имя на всю крышу, совершенно забывая, где мы находимся, полностью отдаваясь своим чувствам. Она содрогается, кусает свои медовые губки и уже хрипло стонет, вынуждая меня сорваться и бешено трахать ее, потеряв контроль. Ее мышцы до боли сжимают мой член, и я стискиваю ее бедра и кусаю сладкие губы, пока она так вкусно кончает, закатывая глаза. В глазах темнеет, тело вибрирует от дикого удовольствия чувствовать, как Златовласку накрывает экстазом. Моя девочка кончает, безвольно повисая у меня на руках. Резко выхожу из нее, ставлю на пол, стискивая челюсть. Сжимаю член, двигаю рукой и кончаю, чувствуя, как все тело сводит судорогой. Вздрагиваю, когда ее горячие нежные пальчики прикасаются к моей головке и размазывают последние капельки спермы.

— Маленькая развратница, — усмехаюсь, прячу еще пульсирующий член в боксеры и застегиваю джинсы. Притягиваю ее к себе, чувствуя, как девочка до сих пор рвано дышит.

— Яр, я….

— Тихо, — прижимаю ее к своей груди, глажу по шелковым волосам. — Прости, это я идиот. Все женщины в миг для меня потерялись с тех пор, как я заглянул в твои глаза на этой самой крыше. Каждую гребанную минуту я думаю о тебе. Я живу для тебя и о тебе. Не сбегай от меня больше. Иначе я сойду с ума. Всегда будь рядом. Сейчас тебе очень опасно одной.

— Насколько опасно? — спрашивает она и сильнее жмется к моему телу.

— Максимально, Маленькая. Не хочу тебя пугать. Просто будь всегда со мной, что бы ни случилось. Мы — не простая пара. Наши отношения, они… — черт, как объяснить, что мы встретились на беду. Как все ей рассказать и не привести девочку в ужас.

Я замолчал, держа все в себе. Я хотел, чтобы она жила в своем мире, где все хорошо и не так страшно, как в реальности. Со всем остальным я должен справиться сам. Обязан. Уже не ради себя. Ради нее.

— Поехали домой, нам нужен душ, — беру ее руку и тяну за собой.

— Подожди, мне нужно зайти к Кате и сказать, что со мной все хорошо.

— Она уже в курсе, что с тобой все хорошо. Просто позвонишь ей.

— Вы что, разговаривали? — спрашивает она меня, когда мы выходим из подъезда.

— Конечно разговаривали. Это она сказала, что ты на крыше.

— Не может быть. Что ты ей сказал? — усмехаюсь, но на вопрос не отвечаю, открываю дверь своей машины, помогаю ей сесть. Обхожу машину, сажусь за руль и везу нас домой.