Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 43

"Ну, конечно. Большая политика…" Эрргов нельзя оскорблять и держать под прицелом. Но оружие тем не менее приготовили.

У эрргов на мостике был панорамный овальный экран, охватывающий одну из стен и часть боковых, однако он, в зависимости от угла зрения, давал объемную картинку, как если бы мы смотрели в огромный иллюминатор.

За линией вооруженных военных находилась группа других в форме, без увеличения не понять, но, скорее всего, их непосредственное руководство. Также я увидела светловолосого бородача, подозрительно похожего на старпома "Мориона".

"И это все за мной?"

Я включила коммуникатор, до этого находившийся в "спящем" режиме, и обнаружила с дюжину пропущенных вызовов. Большая часть от отца, несколько с мостика "Мориона" и еще два, которые аппарат не смог идентифицировать. Хм… Так могли скрываться защищенные правительственные линии, которых не было в общедоступном реестре.

Я решила ответить на последний вызов и активировала обратную связь. Над коммуникатором в тот же миг возникло изображение веснушчатого мужчины со знаками различия капрала. Его лицо с неоднократно сломанным носом и расплющенными ушами, не избалованное эстетической медициной, как у старого боксера, выдавало ничего не скрывающего под наносным и прямолинейного человека.

— Доктор Рагнарссен? — сразу начал он. — Я капрал Асгейр Вик. У нас приказ премьер-министра доставить вас на предварительные слушания перед Альтингом.

"Проклятье! Доставить". Интересно, в наручниках или без? Может быть, их сдерживало только то, что я, фигурально и де юре, на территории другого государства. Может, и правда стоит прислушаться к Эши Этти и не выходить? Тем не менее, я все-таки решила уточнить:

— Доставить. Но в каком качестве?

Вилья что-то хочет от меня, надо только уточнить, что именно.

— В качестве ключевого свидетеля по делу о заговоре Торговой ассоциации против объединенного королевства Норэгр, — ответил он.

* * *

Чуть позже, когда меня и Эши Этти со всеми возможными предосторожностями и любезностями сопроводили (отконвоировали?) на "Беовульф", я попросила хотя бы краткую справку по слушаниям.

С отцом так и не удалось связаться! А жаль. Он бы не оставил меня в таком информационном вакууме.

Но даже то, что отправил мне на коммуникатор сопровождающий, дало понять масштабность заговора. Дело следовало бы назвать "Человечество против Торговой ассоциации". Не только мой народ и планета имели к ним претензии.

Одним махом — лишить людей системы порталов и ключевой станции в спорном секторе, предоставить закрытые технологии третьей расе, спровоцировать эскалацию конфликта с эрргами и заблаговременно заключить контракты на поставки оружия и продовольствия на скачковых судах. Сговор с правящими элитами. Выгода превыше всего!

То, что преподносилось как подозрения, я, зная то, что я знаю, приняла как не нуждающийся в доказательствах факт. Я же не дура, чтобы сложить два и два. Слушания и свидетели были нужны для других — не столь сведущих, более искушенных и тех, кто пока еще не решался разворошить муравейник.

Выслушать, запротоколировать и использовать все это как законный рычаг воздействия на противника. И наконец раздавить его.

Торговцы давно напрашивались на это.

* * *

Ради экономии времени или безопасности нас не выводили наружу. Челнок встал на прикол в чреве "Беовульфа", и у нас оставалось полчаса до прибытия на "Вальхаллу".

Эши Этти словно устраняется от окружающего и расслаблено сидит, облокотившись на спинку кресла в земном челноке.

Я повернулась, рассматривая мужчину. Сейчас он расслабился, собирая силы для последующей нагрузки. Сопровождать. Или охранять?

Он растекся по креслу, как кот, иначе и не скажешь. Мало кто из людей так умеет. В этом узком отсеке ему было некуда девать длинные ноги, он согнул их и коленом коснулся меня. Я машинально отодвинулась.

Морщинки вокруг глаз разгладились, ресницы скрывают эти неестественно светлые глаза и пушистыми полукружьями легли на щеки, мягкие губы больше не сжаты в привычной гримасе. Появилась какая-то трогательная беззащитность, как у спящего ребенка. "Хм… такого обидишь".

Посол снова кинул его, как щенка, в бурную реку. Чего ради? Странно. Его присутствие меня успокаивало. Почему-то я была уверена, что Эши Этти будет меня защищать, не смотря ни на что.

Интересно, а что бы сказал об этом док Фредриксен? Наверное, что-то о синдроме заложника, который начинает испытывать симпатию к похитителю. А я бы объяснила просто: из двух зол я выбирала более знакомое. О размерах не берусь судить.

Минут двадцать я просидела, размышляя о ситуации, и наконец решилась разбудить чужака.

— Господин секретарь? — побеспокоила я его.

Он повернулся ко мне и открыл глаза.

— Что? — голос со сна слегка хрипловатый и низкий.

— Что еще поручил вам посол, кроме моего сопровождения?

Он молчал. Я повторила вопрос, поскольку решила, что он не понял из-за языкового барьера или просто еще не совсем проснулся. А по его губам вдруг скользнула бледная улыбка. Чего в ней было больше: удовлетворения или предвкушения?

— В этой поездке я — глаза и уши посла, и имею все его права на "трофей", — сказал он.

"Проклятье. Права". А как насчет обязанностей, господин "секретарь"? Чем мне грозит его присутствие?

— Права подразумевают обязанности, а высокое положение — тяжелая ноша, — подумав, бросила я. — Надеюсь, вы это понимаете. Скоро мы прибудем на слушания. Не совершите непоправимых ошибок.

Мне удалось стереть улыбку с его лица.

* * *

Наконец я почувствовала легкий толчок, гравитация на долю секунды скакнула и вновь стабилизировалась. Очевидно, мы вошли в швартовочную зону небесного города.

Эши Этти вскинул на меня вопросительный взгляд, а я в ответ только развела руками.

— Думаю, мы прибыли. Скоро все узнаем…

"Я спокойна, я спокойна…", — как мантру повторяла я про себя, а мой белый кит тяжко ворочался в своем убежище. Странно, но мои слова, — или запах? — возымели действие. Пришелец принял прежний бесстрастный и сосредоточенный вид и не стал ничего спрашивать.

Капрал Вик вскоре нас потревожил и проводил на выход. Первыми вышли наши охранники и рассредоточились вокруг трапа. Меня запихнули в гермокостюм повышенной защиты.

Точно такой же попытались напялить на Эши Этти, но он категорически отказался, хотя поддался обстановке всеобщей нервозности. Это было заметно по тому, что его "одежда" снова выползла и скрыла под собой капюшоном голову и кисти рук до пальцев, оставив открытым только лицо.

Я поняла. Кажется, я не просто свидетель. Я очень ценный свидетель. Возможно, власти опасаются, что от меня захотят избавиться. Проклятье!

Из ангара — в посадочную зону, где мы пересели на легкий флаер с правительственными опознавательными знаками. Я примерно представляла маршрут, поскольку с момента наступления совершеннолетия ежегодно участвовала в альтинге, обычно дистанционно и пять раз — лично, приезжая с родителями на собрание.

Город был похож на гигантский тор и при необходимости мог вместить до двух миллионов человек. Обычно там находилось около полумиллиона, все — техники, обслуживающий персонал, ученые и военные с семьями. Посадочная зона была на внутренней стороне тора, а жилые и технические зоны — на внешней.

Линзы Форестера при использовании в таких масштабах могли повлиять на стабильность вращения планеты, поэтому их применение было ограничено. Город, находясь на орбите, использовал момент вращения для создания нормальной гравитации. Разгон и корректировку орбиты города выполняли при помощи маршевых двигателей.

А когда город висел в атмосфере, то внутреннее содержимое трансформером перемещалось в нижнюю часть тора, обращенную к поверхности планеты. Благодаря тесла-генераторам и плазменным двигателям город зависал в назначенной точке, принимая космические суда и фиксируя атмосферный лифт.