Ген дракона (ЛП) - Рейн Амира - Страница 36

Я удивилась, когда Мак вернулся домой около пяти с Мэттом. Тогда они сказали, что у них есть для нас небольшой свадебный подарок. Затем они отвезли меня и Эми в спортзал на спине, перекинувшись в драконов, завязали нам глаза, прежде чем ввести нас вовнутрь.

Когда они сняли повязки с глаз, мы с Эми одновременно задохнулись, а затем замолчали, просто оглядываясь на совершенно новое оборудование, которое теперь заполнило тренажерный зал, включая пять балок баланса регулирования и сто футовый акробатический батут.

У нас его не было в нашем старом зале в Моксон. И это не было даже частью этого. К счастью, новый тренажерный зал был настолько обширен, что даже со всем новым оборудованием в здании, было еще много места, чтобы держать оборудование, разделенным безопасным расстоянием.

После многих восклицаний недоверия и благодарности у меня с Эми немного затуманились глаза.

С его выражением беспокойства Мэтт сказал, что надеется, что мои слезы были от счастья, и что они с Маком не испортили что-то, купив новое оборудование.

— Мы знаем, что вы, дамы, хотели, чтобы этот новый бизнес был вашей собственной кровью, потом и слезами, и это было так, но мы просто подумали, что это также может быть «кровью, потом, слезами и свадебным подарком», который вы обе можете запомнить навсегда.

Улыбаясь сквозь затуманенные глаза, я сказала, что мне нравится идея бизнеса, построенного на «крови, поте, слезах и свадебном подарке».

Эми согласилась со мной.

— Особенно, когда свадебный подарок такой.

В тот вечер за ужином Мэтт выглядел немного более похожим на себя, разговаривал со мной, пока мы ели, смотрел мне в глаза и даже шутил. Тем не менее, к моему разочарованию, в течение следующей недели он медленно вернулся к тишине и, казалось, беспокоился о чем-то. Думая, что он беспокоиться о возможном нападении «Порожденных кровью», независимо от того, что говорит, я почти начала надеяться, что они просто сделают это и атакуют уже. Я хотела, чтобы мой спокойный муж вернулся полностью.

Эми, с ее ужасной утренней тошнотой, наконец, стало легче, она присоединилась ко мне в тренажерном зале, и мы обе начали проводить наши дни, заканчивая маленькие проекты и создавая планы уроков. Мы планировали провести торжественное открытие тренажерного зала через несколько дней после Рождества, которое быстро приближается.

Прошла следующая неделя, и во время нее Мэтт, казалось, немного вышел из состояния тревоги, что меня обрадовало. Тем не менее, после просмотра фильма в постели однажды ночью, я упомянула, что собираюсь к дяде Дэну на следующий день, чтобы посмотреть на некоторые фотографии Сэта и взять домой, и Мэтт, казалось, снова стал напряженным.

Я не могла понять, что сделала или сказала, чтобы сделать его таким, хотя предполагала, что просто упоминая имя Сэта, заставила Мэтта думать о том, как он умер в битве как и некоторые из его людей, когда ««порожденные»» напали. Не желая заставлять Мэтта волноваться, я решила больше не вспоминать Сэта, по крайней мере, до тех пор, пока не закончится битва.

На следующий день, когда пошла к дяде Дэну, он тоже казался взволнованным или озабоченным, или что-то еще, особенно когда показывал мне фотографии Сэта, и я задавалась вопросом, не беспокоился ли он тоже о нападении «Порожденных кровью», полагая, что да. Не говоря уже о том, что он, вероятно, чувствовал себя беспомощным, я подумала, что он слишком стар, чтобы участвовать в любой битве. Он, возможно, не смог бы участвовать в любом случае, даже если бы был моложе, из-за того, что у него действительно не было «практики» борьбы и полета в форме дракона.

Потому, что, когда он достиг совершеннолетия и «получил крылья», перевертыши не сражались друг с другом, и они также не могли просто летать, опасаясь, что широкая общественность узнает о них.

Увидеть фотографии Сэта было эмоциональным опытом для меня, как я и предполагала; однако, я старалась не показывать это Мэтту за ужином в одном из ресторанов в городе, опасаясь еще раз сделать его тихим и напряженным. Поскольку он знал о моих планах посмотреть фотографии в тот день, я все равно думала, что он сам поднимет эту тему, но он этого не сделал.

Я нашла это немного странным, потому что обычно он был настолько внимателен и интересовался тем, что я делала днем; однако, в то же время, я, конечно, поняла, почему он добровольно не поднял тему Сэта и фотографий. Если бы я собиралась сражаться в какой-то битве, особенно не зная, когда это произойдет, то не хотела бы напоминания о гибели другого перевертыша, которого хорошо знала.

Это был канун Рождества, когда мне позвонила Эми. Звонок настолько странный, на самом деле, что я почувствовала, как волосы встают на затылке, слушая, как она говорит, хотя не была уверена, почему.

— Итак, это самая странная вещь, — начала Эми. — Я только что закончила быть няней для Энид, пока она и Мира делали покупки. Когда они вернулись в дом, мы втроем разговорились, что-то о том, как Энид боялась, что она взорвется, пытаясь сохранить большой рождественский подарок для своих девочек, щенка, которого держит у Миры на ночь, до завтрашнего утра. Ну, в любом случае, мы должны поговорить о том, как трудно хранить секреты иногда, и Мира… я люблю ее до смерти, но ты знаешь, какой болтуньей она может быть иногда… Ну, Мира говорит: — «О, Боже, разве я не знаю, как трудно хранить секреты. Я чувствую, что я собираюсь испортить и сказать что-то о Сэте и командире Гранте каждый проклятый раз, когда, Кайли рядом». — Ну, я подумала… ну, честно говоря, я подумала: — «О чем, черт возьми, ты говоришь, Мира?» — И у нее было пламенно красное лицо, и было так: — «Боже мой. Да ничего». — И, если бы взгляды Энид могли убить… Мира была бы мертва в тот момент. Затем я снова сказала: — «Нет, правда, Мира, о чем ты, черт возьми, говорила, о том, что боишься рассказать Кайли, какой-то секрет о Мэтте и Сэте?» — Это было, когда Энид вскакивает, и говорит: — «Слушай, Эми. Все держали большой секрет от Кайли. Правда в том, что ее отец умер не сразу в тот день в бою. Он на самом деле задержался на несколько недель, и он ужасно страдал. Врачи сказали, что надежды нет, но Мэтт просто не отпускал его, и подталкивал его продолжать жить. Но в конце концов, Сэт все равно умер, так что все, чего Мэтт действительно добился, заставляло Сэта ужасно страдать неделями перед смертью, но только потому, что он хотел, чтобы он жил». — Затем Энид продолжила, что-то о том, как все в деревне знают все это, но все держат это в секрете, потому что никто не хочет, чтобы ты узнала, что твой биологический папа так сильно страдал в течение нескольких недель, прежде чем умереть. Что… на первый взгляд, все это звучит правильно, верно? То, что сказала Энид, вполне правдоподобно. Вот в чем дело. Это не соответствует действительности. Она соврала. Я просто видела это в ее глазах. Она соврала.

Эми замолчала, может быть, думая, что я собиралась ответить на то, что она сказала, но я не могла. И я начала чувствовать, как у меня поднимается утренняя тошнота, хотя месячные были тремя днями ранее, поэтому я знала, что не беременна.

Когда через несколько мгновений я не ответила, Эми снова заговорила.

— Мне очень жаль рассказывать тебе обо всех этих странностях, Кай. Не хочу показаться банальной, но я уверена, что есть вполне логичное объяснение тому, что сказала Мира. Я также уверена, что Мэтт не скрывает от тебя ничего обидного или чего-то подобного. Но все, что было сказано, здесь определенно есть история, и это не та, которую рассказала Энид. Я бы предложила поговорить с Мэттом напрямую, чтобы разобраться во всем.

Сидя на его стороне нашей кровати, пока мы с Эми разговаривали, я медленно встала, моя голова немного кружилась, едва осознавая, что только что сбросила стопку чистых, сложенных футболок с моих коленей на пол. Я убирала белье, когда Эми позвонила.

— Ты права. Мне нужно поговорить с Мэттом.

Я была рада, что он в настоящее время дома, взял выходной от патруля, чтобы сопровождать меня в Моксон позже, чтобы сделать рождественские покупки.