Невеста на неделю, или Моя навеки (СИ) - Обская Ольга - Страница 60

Напитавшись энергией от безмолвной Полининой поддержки, Флида непринужденно помахала зрителям рукой и заняла место у синтезатора.

Касс представил остальных членов своей команды и объявил название первой композиции. Поля затаила дыхание. Она переживала, как зрители воспримут неоднозначную музыку принца—бунтаря. Тех, кто привык к легким попсовым мелодиям, может сильно резануть по ушам убийственно дикое звучание альтернатива.

Начинала композицию партия клавишных. Как только руки Флиды коснулись синтезатора, она перестала замечать, что происходит вокруг. Полина чувствовала, что подруга растворилась в музыке. Поля узнала композицию. Она была на записи, которую им с Флидой удалось раздобыть. Ноты звучали тревожно и безнадежно. А хрипящий низкий вокал Кассандра добавил особой остроты:

— Жестоко ночь дождем хлестнула. Наверно, целилась в меня.

Я не ушел. Позволил струям Стереть себя.

На экране позади музыкантов звездное небо сменилось другой картинкой. Ливень. Серый и злой. Безжалостно поливающий серый асфальт серой ледяной водой.

Зрители затихли. Они молчали даже после того, как прозвучала последняя нота. Не было свиста и улюлюканья. Но Поля чувствовала — это не потому, что музыка не тронула. Нет, она сильно впечатлила. Но ощущения слишком непривычны.

Кассандр объявил следующую композицию. Она была не менее пугающей, но зато драйвовой, и зрители начали понемногу оживать. Начали схватывать красоту рваного ритма и ощущать энергию хриплого надрывного голоса Касса.

Каждая следующая композиция была все более напористой, все более сумасшедшей. В какой—то момент Кассандр подошел к синтезатору. Они с Флидой переглянулись, а потом исполнили в три руки такую бьющую по ушам какофонию, что слабонервным лучше было бы удалиться. Но слабонервных среди зрителей не нашлось. Публика завелась. Чувствовалось, что те, кто на сцене и те, кто рядом со сценой — на одной волне. Кажется, на не пробиваемом грозном лице Кассандра даже мелькнула улыбка.

Но перед следующей композицией он снова стал серьезным.

— Премьера песни, — объявил он. — Посвящается Клариссе.

Ритм композиции оказался еще более мятежным и неровным, чем обычно, но вот вокал… неожиданно чистый, без хрипотцы и до дрожи проникновенный. Касс смотрел на Клариссу, а та, кажется, перестала дышать.

— Это не страшно, идти по краю обрыва к тебе сейчас,

Закрыть глаза и ощутить, как вечность стелется под ногами.

Это не больно, сорваться в пропасть твоих бездонных глаз.

Давай взлетим. Я растворюсь в тебе над безмятежными облаками.

Полина вдруг почувствовала, как теплые руки обхвати ее сзади, прижали к упругому телу так, что макушка уперлась в подбородок.

— Эмиль? — выдохнула она.

Сердце забилось быстро—быстро.

— Поля, — услышала она горячий шепот, — если бы ты знала, как я соскучился…

Полина так и простояла большую часть концерта в теплых объятиях Эмиля. Их вместе колотило то ли от надрывного пробирающего голоса Кассандра, то ли от сводящей с ума близости, от пьянящего безбрежного счастья быть рядом.

Поле хотелось, чтобы концерт не кончался никогда. Всю оставшуюся жизнь стоять вот так, тесно прижатой к Эмилю, чтобы ощущать гулкий стук его сердца. Слышать его горячий шепот, от которого голова шла кругом.

Полине было так хорошо — совершенно не хотелось думать о том, что все это не по— настоящему. Что парень, который ее обнимает, — не ее жених и даже не ее парень. От острых пьянящих ощущений мозги отключились напрочь.

Но все хорошее когда—нибудь заканчивается. А в этот раз даже быстрее, чем могло бы. Еще до того, как завершилось выступление, у Эмиля зазвонил телефон. Пару раз босс раздраженно сбрасывал вызов, но на третий все же глянул на экран.

— Я на минуту, — шепнул он и, выпустив из объятий, стал пробираться через толпу подальше от шума концерта.

Полине моментально сделалось зябко и неуютно, и холодок нехорошего предчувствия пробежал по телу неприятной волной. Эмиль долго не возвращался, и Поля пошла его искать. Нашла в беседке неподалеку. Сразу поняла, что он чем—то обеспокоен. Прижав телефон плечом к уху, расхаживал взад—вперед. Когда Полина зашла внутрь, Эмиль как раз закончил разговор. Сунул мобильный в карман джинсов и присел на диванчик.

— Что—то случилось? — встревожено спросила она. — Неприятности?

— Ерунда, — успокоил Эмиль, — решаемо.

Он улыбнулся нежно и, похлопав по диванчику рядом с собой, попросил тихим хриплым голосом:

— Иди сюда. Я соскучился.

На полдороге она поняла, для чего он ее зовет. Дыхание перехватило, и ноги сделались ватными. Но она все—таки дошла. Он порывисто с тихим стоном прижал ее к себе:

— Как же я соскучился.

И начал жадно целовать. Реальность поплыла куда—то…

Телефон в кармане Эмиля разразился громким настырным звонком. Босс попытался ответить, не выпуская Полину из объятий. Ей невольно были слышны слова человека на том конце провода:

— Эмиль Эдуардович, сделали все что могли, но перенести подписание сделки не получается. Заказчик настаивает: или завтра, или контракт уйдет конкурентам. В восемь утра представители заказчика будут в офисе.

— Черт, — выругался босс. — Хорошо. Что—нибудь придумаю.

Он сбросил вызов.

— Что? — Полина посмотрела вопросительно. — Все—таки проблемы? Это звонили с Земли?

— Да, — Эмиль постучал пальцами по подлокотнику. — На завтрашнее утро намечено подписание контракта, который готовили несколько месяцев. Но завтра мне нужно быть здесь.

Поля видела, что босс расстроен. Хоть ей пока и недолго пришлось поработать в компании, директором которой являлся Эмиль, но она уже наслышана была о важности предстоящей сделки. Так захотелось чем—то помочь, оказаться полезной. Да хотя бы просто поддержать.

— Это из—за праздника ты не можешь вернуться на Землю?

— Да. Завтра утром по традиции будут подведены итоги конкурса детских рисунков, посвященных дню урожая. Я должен буду вручать призы победителям.

— А почему обязательно ты? Потому что принц? Но, может, поручить это Кассандру?

— Не только, потому что принц. По сложившейся традиции я делаю карандашные портреты—зарисовки победителей. Это и есть призы. Кассандр — замечательный музыкант, но рисовать не умеет.

Трогательная традиция. И действительно заменить Эмиля некем. Разве можно разочаровывать юных дарований? Представляла Полина, с каким трепетом они ждут завтрашнюю церемонию награждения.

Но какой же тогда выход? Найти замену Эмилю на Земле?

— Слушай, а почему сделку нужно обязательно подписывать тебе. Это ведь может сделать и твой заместитель.

— Лихобаба? — босс скептически покачал головой. — Боюсь, заказчики передумают сотрудничать с нами после общения с ней. Ни хватки, ни профессионализма, ни инициативности. До сих пор не уволил ее только потому, что ей до пенсии остались считанные дни.

— Но у тебя же вот—вот появится новый заместитель, — слова вырвались сами собой.

— Или не появится? Я справилась с заданием? Спектакль ведь удался.

— Еще как, — ответил Эмиль почему—то с грустной улыбкой. — Только как—то я подзабыл, что это был спектакль.

— Нет, смотри, правда, — оживилась Полина. Ей казалось решение найдено. — Ты быстренько введешь меня в курс дела. Я могу сегодня же ночью вылететь на Землю. Какая разница? Ведь так и так завтра вечером я должна была улететь. Днем раньше, днем позже. Зато утром я уже буду на месте и подпишу за тебя бумаги. Думаешь, не справлюсь?

— Справишься. Ты доказала, что умеешь быть креативной.

Эмиль действительно не сомневался, что Поля справится. Ни на йоту. Да заказчики, пожалуй, еще и в процентах поступятся, если на подписании будет Полина. Это лучшее решение проблемы, какое только можно придумать. Тогда почему же ему вдруг стало тоскливо? Наверно, оттого, что опять придется расстаться. А еще потому, что срывается его романтическое признание, которое он готовил на утро. Но больше всего потому, что разговор болезненно напомнил ему то, что Эмиль окончательно забыл: Поля всего лишь играла роль ради получения должности и еще не известно, что ответит на его признания.