9-й день недели (СИ) - "Дальний" - Страница 16

Полицейский задумался: картина складывается интересная. У Полунина при себе имелись документы на угнанное авто. Понятное дело, фальшивые. Но сделанные на своё реальное имя. Отсюда вывод: сей маргинальный гражданин не одинок, а действовал в составе организованной преступной группы. И эти ребята прекрасно знали, что владелец в отъезде и в полицию не заявит. Разумеется, с ним ещё предстоит разговор. Может, всплывёт что-нить интересное. Но, скорее всего, нет. Просто по опыту.

Появились зацепки: разумеется, сам Полунин; контора, где он работал и фургон. Номера последнего попытались скрыть, но ведь на хитрую попу непременно найдётся кое-что с винтом. Марченко ввёл персональный логин и пароль Единого центра хранения данных. Отыскал требуемые камеры, расположенные на пути к «Золотому тельцу» и… обнаружил, что те в тестовом режиме: отображают происходящее в реальном времени, но запись не ведут. Пичалька. С расположенными далее камерами дело обстоит веселее: через полчаса Марченко отыскал требуемый фрагмент и скачал его. Оказалось, что микроавтобус числится на балансе… МГУ имени М. В. Ломоносова. Сия новость на мгновение даже обескуражила.

Теоретически можно отследить и маршрут Полунина за рулём «Соляриса». Но отсутствие на некоторых участках камер и попадающиеся неисправные на других быстро охладили пыл полицейского. Для того, чтобы восстановить картину передвижения преступника, пришлось бы сохранить гигантский объём информации и для его обработки создать целый отдел.

Надо ещё раз попробовать дозвониться до Колганова. Но то, что Марченко услышал в трубке минутой позже, едва не выбило почву из-под ног.

Глава 22

«Марченко_след». Колганов ещё раз присмотрелся к имени абонента, которое ничего ему не говорит. Какой Марченко? И что его след? Или у него след? Или он… след? Бред, короче. Не след, а бред. Второй раз подряд он начисто забывает о тех, кого вносит в телефонную книгу. Нехорошая тенденция, однако.

- Привет. Это Марченко. Никак не могу до тебя дозвониться. Нам надо встретиться.

Голос абонента смутно знаком. Пытаясь вспомнить оного, Колганов медлил с ответом.

- Эй, ты там живой? – Абонент забеспокоился. – Егор, у тебя всё в порядке?

Колганову стало неловко. Он назвал меня по имени. Ладони вмиг вспотели.

- Слушай, дружище, - придумывал на ходу, поэтому вынужден подбирать слова, - на меня тут в последнее время столько всего свалилось, что я… короче, я не помню, кто ты. В общем, забыл. Знаю, ты Марченко, это записано в телефоне. Остальное как вышибло. Извини, дружище.

И тут словарный запас иссяк. Высох, аки тонкий ручеёк. Кажется, что говорил целую вечность. Хотя, на самом деле, палил словно из пулемёта. Отёр руки о брючины и ощутил, как пересохло в горле. Марченко тоже не знал, что сказать. За всю свою немноголетнюю карьеру следователя с подобным встретился впервые.

- Что сказать. Круто. Аплодисменты. – Начал было следователь, но осёкся, осознав, что подобный тон неуместен. – Ладно. Фамилию мою ты знаешь.

- Марченко, - не раздумывая, выложил журналист.

- Зачёт. – Похвалил полицейский. – А имя мне Александр. Александр Дмитриевич. Но поскольку в предыдущей твоей жизни, когда ты меня помнил, мы уже неплохо общались, разрешаю обращаться ко мне на «ты» и величать Сашей. Ну и себе разрешаю аналогичное в отношении тебя. Окей?

- Давай попробуем. - Колганов потихоньку приходил в себя. – А там видно будет.

- Отлично. – Марченко, к нескрываемой радости, наконец, услышал того Колганова. - Тогда ещё толика информации обо мне: работаю следователем и, когда кому-нибудь звоню, как правило, это не к добру.

- Звучит весьма обнадеживающе. Значит, «след» - это «следователь». Гениально! Как раньше не сообразил?

- А то! Вспомнил?

- Ну… - Колганов, прежде чем ответить немного помедлил. - Сань, вынужден огорчить.

- Холодные сделали тебе трепанацию черепа?

- Что? – От удивления журналист даже встал. - Какие Холодные?

- Писец. Приехали. – Марченко шумно выдохнул и звонко шлёпнул себя по лбу. – Тогда внимание на экран. Контрольный вопрос: тебе что-нибудь говорит имя Маржана?

- Нет… хотя… где-то слышал. – Колганова терзали сомнения и нерешительность. - А может, и не слышал. В любом случае, нечастое имя.

- Спасибо, буду знать. – Не удержался Марченко. - А термин «Солнечные» ни о чём не напоминает?

- Нет. Это как-то связано с Холодными? – Полюбопытствовал журналист.

- Да, связано. – Полицейский не смог скрыть досаду. - Хрень какая-то… что с тобой происходит… ума не приложу.

- Я только лишился работы, товарищ следователь. Мой горячо любимый журнал сгорел дотла. Ещё кошмарные сны снятся: огромная чёрная змея на меня бросается и кусает. Вот и вы сейчас напрягаете.

- Правда? Ай, точно! – Взъелся Марченко. – А я вот всю дорогу думаю, по какой же причине посмел побеспокоить твою дряблую память. А если серьёзно, Егор, почему не перезвонил? У тебя там полсотни пропущенных от меня.

- Так я это… всё собирался… но имя незнакомое. – Начал оправдываться журналист. – Просто привычка не перезванивать на незнакомые номера. Мало ли… ещё спишут деньги. Сами знаете, без лоха жизнь плоха.

- Ладно, проехали, - буркнул следователь. Колганов снова закрылся и перешёл на «вы».

В последней, отчаянной попытке растормошить воспоминания молодого человека, Марченко задал ещё один наводящий вопрос. А услышав ответ, от неожиданности едва не выронил телефон.

Глава 23

Оперативник, вскрывший дверь квартиры Полунина, отшагнул в сторону. Марченко надел перчатки и переступил порог. Группа последовала за ним. Ввиду дефицита времени в сложившейся ситуации, следователь не стал дожидаться решения суда на проведение обыска, а самостоятельно вынес постановление. Впрочем, сам нежилец не возражал.

Сдержанная, скорее, спартанская обстановка. Минимум мебели: кровать, бельевой шкаф и прикроватная тумбочка. Ни телевизора, ни, тем более, компьютера. На кухне на подоконнике заливающаяся канарейка. Вскрытая упаковка сухого корма, консервы и несколько пачек цейлонского чая. Всё. Даже холодильник отсутствует.

Нет, не всё. В мусорном ведре – яичная скорлупа и обёртка из-под ветчины. Что из сих ингредиентов накануне приготовлено, определить не представляется возможным: вся немногочисленная посуда чистая. Впрочем, предположить можно: яичница с ветчиной. У птицы почти не осталось корма. Марченко аккуратно, стараясь не травмировать психику и без того опешившего от незваных гостей пернатого, насыпал свежую порцию и долил воды в поилку.

В ванной – столь же тусклая картина. Зубная паста, щётка и кусок хозяйственного мыла. Где бритва? На видео Полунин гладко выбрит. Под раковиной полка. На полке точильный камень из мелкозернистого абразивного материала и небольшой потёртый кожаный чехол. Полицейский неторопливо развернул его и опешил: старинная, без преувеличения раритетная, клинковая бритва George Butler! В идеальном состоянии.

Перемещаясь по квартире, следователь поймал себя на мысли, что пытается составить психологический портрет её сгоревшего владельца. Как ни странно, на ум приходят лишь качественные прилагательные: аккуратный, немногословный, сухой, сдержанный, терпеливый… А, увидев содержимое одежного шкафа, нахмурился и добавил «профессиональный»: рядом с неприметным серым костюмом висит другой, маскировочный. Потёртый, ясно свидетельствующий о том, что его надевали гораздо чаще. И разношенные тактические ботинки. Уже веселее. Но этого недостаточно.

Ещё пачка просроченных, но оплаченных счетов ЖКХ. И всё. Простукивание стен, поиск с металлоискателем и без – безрезультатно. Марченко погрустнел. Никаких документов, никаких зацепок. По камуфляжу и берцам он, конечно, поработает. Даже несмотря на то, что на них срезаны все нашивки, определить производителя можно. Но на этом, к сожалению, инфа заканчивается. Даже подошвы девственно чисты.