9-й день недели (СИ) - "Дальний" - Страница 6

По факту звонка, тону секретарши можно предположить, что сия птица весьма важная. Не решившись начать с конкретики, свежеиспечённый главред зашёл издалека.

- Прошу прощения за опоздание, Ян Григорьевич. – Далее хотел было сослаться на пробку, но передумал. – Кофе, чай?

- Благодарю. Но не стоит беспокоиться. Предпочитаю исключительно грог. – По нейтрально-благодушному тону мужчины непонятно о его настоящих эмоциях. А грога у Колганова отродясь не было. Более того, молодой человек сей напиток никогда не пробовал. – На прошлой неделе, Егор Анатольевич, мой помощник и ваш секретарь договорились о нашей встрече. С нашей подачи, разумеется. – Тут Ян Григорьевич сдержанно улыбнулся. – Речь пойдёт о размещении информационных пакетов организации, которую я имею честь представлять, в вашем уважаемом издании.

Если коротко, то смысл сказанного, несмотря на витиеватость, журналист уяснил. Остаётся неясным, банальная ли вежливость движет мужчиной или же вид его собеседника красноречиво вскрывает провалы в памяти. Рекламодатели с солидными бюджетами – мечта любого издания. А будучи ещё и владельцем «Девятого дня» он, Егор Анатольевич Колганов, так вообще должен быть персонально заинтересованным в людях, подобных Яну Григорьевичу. Собственно, так оно и есть на самом деле.

- Слушаю вас внимательно, Ян Григорьевич. – Колганов нашёл в кресле позу, при которой голова болела меньше, и замер.

Гость, прежде чем заговорить, смахнул со столешницы несуществующую соринку и оглядел обстановку переговорной:

- Как вам известно, не за горами выборы президента. Это самое важное государственное событие. – Он немного помолчал и сдержанно улыбнулся. – Если не брать во внимание приказ на ядерную атаку. Будучи руководителем предвыборного штаба, представляю интересы кандидата в президенты Иванова Владимира Владимировича. Вам знакомо это имя?

- Разумеется. – Подтвердил Колганов. – В прошлом простой сельский учитель. Сейчас преуспевающий бизнесмен, инвестирующий, в том числе, в социальные проекты. Его имидж строится на показной близости к народу, на умении найти подход к каждому.

- Совершенно верно. – Ян Григорьевич, кажется, оказался удовлетворён осведомлённостью собеседника. – Программа Владимира Владимировича пишется нами. А мы прекрасно знаем свою работу.

- Простите, не могли бы вы уточнить, кто это «мы»? – Поинтересовался журналист. Не то, чтобы тема разговора интересна и увлекательна, просто никто не любит недопонимания.

- О, разумеется. – Ян Григорьевич развёл руками. – Мы – это сплочённая команда, сторонники и единомышленники. Люди, неравнодушные к будущему России. Вам, Егор Анатольевич, ведь тоже не всё равно, что именно ждёт впереди всех нас? Вам не безразлично будущее как государства, так и вашего издания?

Колганов невольно задумался о том, как же много людей в костюмах от Brioni, заботящихся о будущем России. Вот они, два человека в комнате. Пожилой мужчина и парень. Один в дорогом классическом костюме, шикарной сорочке и туфлях за тысячу евро. Предпочитает ни разу не русский грог. Второй в потёртых джинсах, дешёвой футболке и кедах. За всё про всё тысяч пять. Ну, максимум, семь. Рублей. Довольствуется космополитным кофе. И при этом один, кто богаче, радеет за Родину, а второй…

А я, типа, нет? Впрочем, Родина ли тебе Россия, господин Лазаревский? Хороший вопрос…

- Тут ответ очевиден. Вы мастерски и довольно быстро объединили две мысли: заботу о родине-журнале и победе Владимира Иванова. Словно одно без другого невозможно. – Резонно заметил журналист. – Загвоздка в том, что я не вхожу в вашу команду и не являюсь, тем более, политтехнологом.

- Политическим консультантом, - поправил мужчина.

- Пусть будет по-вашему. – Колганов не стал спорить. – Но вы ведь не станете возражать против утверждения, что необязательно являться сторонником Владимира Владимировича, будучи патриотом.

- Конечно, конечно. – Ян Григорьевич оказался настроен более чем благодушно. – Все кандидаты достойны, все имеют право продвигать свои программы. – Он замер, поскольку двери распахнулись и в переговорную вплыла Валентина Кузьминична. Поставив чашку чёрного кофе без сахара перед Колгановым, а стеклянный бокал с ручкой с дымящимся золотистым напитком и блюдце с ломтиками лимона перед Яном Григорьевичем, так же молча удалилась. Колганов, в отличие от собеседника, удивился оперативности и находчивости секретарши. Ян Григорьевич же невозмутимо поднял стакан и с видимым наслаждением пригубил напиток.

- Норд-вест, - едва слышно прошептал он.

- Простите, что? – Не расслышал Колганов.

- Норд-вест. – Гость повторил уже громче. – Любимая степень крепости. Британские моряки давным-давно условились, что «норд» станет означать собственно ром, а «вест» - воду. Отсюда «норд-вест», означающее ром и воду в соотношении один к одному.

- Весьма занятно. – Колганов сделал глоток кофе и провёл языком по ноющему зубу. – Будем считать, что я пополнил коллекцию знаний об алкогольных напитках.

Это было сказано обычным тоном, однако собеседник чётко уловил тенденцию.

- Прошу прощения за отход от темы. Разумеется, ценю ваше время так же дорого, как и своё. – Ян Григорьевич поставил бокал на стол и продолжил. - Предлагаю вам размещать нашу информацию, в том числе предвыборного, агитационного характера. С нашей стороны гарантии законности и, конечно же, достойная оплата.

Повисла неожиданная для журналиста пауза: Колганов настроился на достаточно продолжительную речь собеседника. Однако тот обладает даром говорить не только ёмко, но и кратко. За дверью слышался голос разговаривающей по телефону Валентины Кузьминичны. Затем раздался осторожный стук. Секретарь, отвлекаясь на стучавшего, прервала телефонный диалог. Ян Григорьевич аккуратно поднял стакан и отпил грога. Гость не решался нарушить тишину по этическим соображениям, хозяин кабинета же, во-первых, прекрасно знал, к чему заведёт разговор, во-вторых, мучился головной и примкнувшей к ней зубной болью.

- Весьма интересное предложение. – Наконец, решился Колганов. – Но, понимаете, такие решения не принимаются сиюминутно.

- Именно поэтому разрешите представить вам коммерческое предложение. – Ян Григорьевич достал из небольшого чёрного портфеля тонкую папку и положил перед главредом. – Несмотря на то, что это только проект нашего соглашения, мы максимально учли ваши интересы и, как следствие, интересы журнала. Более того, я готов поставить свою подпись немедленно.

Журналист бегло просмотрел документ, и предчувствие его не обмануло: означенная на бумаге сумма оказалась внушительной даже для Москвы.

- Вы сменили старое название «Восьмой день недели» на новое «Девятый день недели», формат и серьёзно перетряхнули коллектив. – Ян Григорьевич демонстрировал неплохую осведомлённость. – Весьма отважное решение в наше нестабильное время. Поэтому наше сотрудничество, а говоря точнее, его финансовая составляющая, придётся вам весьма кстати.

Действительно, Колганов сменил вывеску и не оставил камня на камне от прежнего формата издания. Если прежний «8-й день» специализировался на псевдонаучной фантастике, мистике и эзотерике, то новый, сменивший название, начал развивать тему новых технологий, лайфхаков и острых проблем, интересующих молодёжь. Например, отсутствие социального лифта. У Колганова есть ворох идей, как молодым людям реализоваться, не уезжая за границу. И «9-й день недели» должен стать информационной платформой, посредником между правительством и талантливой молодёжью.

В перспективе Колганов хотел набрать штат молодых коллег-единомышленников и периодически устраивать мозговые штурмы для определения новых векторов развития журнала. Чтобы не замыкаться, не костенеть в рамках одного формата. В результате потерял в старых подписчиках и продажах. От него отвернулись прежние рекламодатели и ряд сотрудников написали заявления на увольнение. Тираж упал более чем вдвое, и финансовой подушки, чтобы пережить время выбирания из ямы, не было. Иногда даже думалось, что такое положение – следствие того, что на раскладке клавиатуры цифра 9 соседствует с обратной круглой скобкой, обозначающей в интернет-общении печаль.