Чудовища не ошибаются (СИ) - Эрос Эви - Страница 16

— Похоже на название венерической болезни.

Я хмыкнула.

— Не. Это такие макароны.

— Макароны — это макароны, — назидательно произнесла женщина. — Вам с чем?

— Давайте вон с той курицей под сыром.

Как говорит моя мама, лучшая приправа к обеду (или к ужину) — это аппетит. А после сегодняшних треволнений у меня он был волчий.

И я бы не променяла наши родные макароны-завитушки ни на какие буржуйские парпаделле.

Честно говоря, это даже звучит невкусно…

Эх, не жить мне в Италии.

Когда я сытым колобком выкатилась из столовой, Разумовский, как и договаривались, сидел в беседке, уткнувшись в свой дьявольский аппарат под названием планшет. Услышав мои шаги, обернулся, сунул его в карман пальто.

— Ты быстро.

— Быстро. Я всегда быстро ем.

— Быстро есть вредно.

— Жить вообще вредно… — протянула я, и босс хмыкнул. Встал и предложил мне руку.

Я покачала головой.

— Вы меня… преувеличиваете. Я до вас не допрыгну. Я же маленькая, а вы большой.

Так. Чего я опять такого сказала?

— Ну чего смешного-то? — спросила я обиженно, и Разумовский заржал ещё сильнее.

— Ничего, Лесь, ничего… Это я просто… испорченный большой мальчик.

Он так это сказал, что я сразу врубилась. И покраснела, как вареный рак.

И надулась, как воздушный шарик.

— Никакой вы не большой, — буркнула я.

— Да-а-а? — протянул Разумовский таким странным тоном, что мне захотелось срочно убежать обратно в столовую, а лучше даже обратно в Москву. — А может, ты просто не рассмотрела?

Честно говоря, я действительно тогда не рассмотрела. Но… я изо всех сил старалась не вспоминать о той пятнице. Зачем он напоминает?

Я шмыгнула носом и ответила:

— Я имела в виду, что ведёте вы себя, как маленький. — Ой, Леся, зачем хамить генеральному? Ну-ка срочно исправляйся. — То есть, я хотела сказать, иногда. Очень редко.

— Ладно, Лесь, — фыркнул Разумовский. — Извини. Больше не буду.

— Будете, — вырвалось у меня, и он вновь засмеялся.

— Договорились. Буду.

Погуляли мы хорошо. Я давно так ни с кем не гуляла.

Даже Чудинов не в счёт. Он всё время болтал, и это тоже была почти работа — его слушать.

А с Разумовским мы часто молчали, и это оказалось очень приятно и комфортно. Иногда он что-то спрашивал, и я тихо отвечала. Босс слушал и даже не смеялся. Удивительно.

В общем, всё было прекрасно — до тех пор, пока мы не встретили Чудинова…

— Леся! — воскликнул он, прорезав звенящую тишину вокруг нас этим криком и просто взорвав полумрак блеском своих белоснежных зубов. — А я вас везде ищу!

Хм, интересно, везде — это где?

— Пойдёмте, я вам кое-что покажу! — он взмахнул руками, как бешеная птица крыльями.

— Пётр Алексеевич, позвольте узнать, что вы собираетесь показывать моему секретарю? — спросил строго Разумовский, и я даже хмыкнула: ну да, правильно, вдруг Чудинов у нас эксгибиционист? Заведёт меня в кустики и штаны снимет.

Правда, я всё равно ничего не рассмотрю. Темно же.

— У меня друг — итальянец, — заявил вдруг Пётр Алексеевич, и я на секунду зависла. Это он мне друга собирается показывать, что ли? Можно подумать, я итальянцев не видела… — У него свой ресторан в Москве. Назвается «Фарфалле». После нашего с вами разговора, Олеся, я ему позвонил и попросил привезти мне сюда несколько настоящих итальянских блюд. У меня там лазанья, ризотто и несколько видов разной пасты! Пойдёмте, я вас угощу.

Я даже рот открыла от удивления.

Он шутит, что ли?

Разумовскому в голову пришла та же мысль.

— Вы шутите, Пётр Алексеевич? — спросил он ледяным тоном, и я явно ощутила тончайшие вибрации недовольства, исходившие от босса.

Чёрт. Если я пойду, он мне голову снимет.

Но! Блин, интересно же…

— Я могу сходить, Влад? — я даже расщедрилась: назвала Разумовского по имени. — Пожалуйста. Мне очень хочется.

Босс весь напрягся. Прям айрон мэн какой-то…

— Да ладно тебе, Влад, — засмеялся Чудинов, и мне захотелось его придушить. — Я же её не съем. Отпусти ты девочку на полчасика. Верну довольной и сытой, обещаю.

Разумовский мрачно посмотрел на меня, кивнул.

— Хорошо. Леся, только зайди ко мне, как вернёшься.

Я хотела даже спросить, захватить ли с собой вазелин, но не решилась троллить босса в такую минуту.

Надеюсь, пока я буду у Чудинова, он всё же остынет и успокоится.

Подумаешь, какие-то макароны!

Никогда в жизни так не обжиралась.

Нет, было очень вкусно. Но очень много! Да и Пётр Алексеевич пытался запихнуть в меня побольше разных блюд, чтобы я оценила вкус и аромат. Как он говорил — «верное вкусовое сочетание». Гурман хренов…

Ещё Чудинов всё время повторял «альдэнте». Не знаю, что это значит — наверное, фамилия повара, который готовил все эти кулинарные изыски.

Никогда не думала, что от еды можно умереть. Даже в Новый год мне так не казалось. Оказывается — можно. Ещё как!

— Пётр Алексеевич, — взмолилась я, когда он открыл очередной контейнер с каким-то дивным итальянским блюдом, — если вы меня сейчас не отпустите, я умру прям тут, и вам придётся прятать мой обожравшийся трупик в каком-нибудь сугробе. А снега ещё не так много, и трупик, подобный моему, туда может и не влезть.

Он засмеялся, закрыл контейнер. Я счастливо вздохнула и прижала руки к круглому, как барабан, животу.

— Эх, Леся, — вздохнул Чудинов, — ну почему я не на двадцать лет моложе? Клянусь, я бы на тебе женился.

Я икнула.

— Спасибо. Это лестно.

После часового обжиралова он как-то незаметно перешёл на «ты».

— Я серьёзно. Хорошая ты девушка. Будешь в Италии — заезжай в гости.

Я икнула ещё раз.

— С-спасиба.

Вряд ли, конечно, я когда-нибудь окажусь в Италии. Но всё равно приятно.

Главное — боссу об этом не рассказывать…

Переваливаясь с ноги на ногу, как обожравшийся пингвин, я сначала зашла к себе. Посетила туалет, умылась, подумала над своей несчастной долей. Всё равно уже больше получаса прошло, так какая разница, когда я приду — через час или через полтора? Может, наоборот, даже лучше будет. Остынет…

Ага, щаз.

Когда я вошла к боссу, он сидел на постели в одном халате и смотрел в планшет с таким мрачным видом, словно ему только что заявили о разорении нашей компании. Отложил планшет в сторону, поглядел на меня не менее мрачно.

Чего бы такое сказать…

— Ну… вот. Я вернулась.

Да уж, Леся. Гениально.

— И что вы там делали? — спросил Разумовский иронично, и я честно ответила:

— Ели.

— И что ели?

Я начала перечислять:

— Фарфалей с лососем в сливочном соусе, парпаделли с грибами, ризотто с креветками и кальмарами…

— И ты всё это съела? — босс поднял брови.

— Нет, конечно. Но попробовала всё. Как в том анекдоте, знаете? Не съем, но понадкусываю.

Я хотела развеселить Разумовского, но он не развеселился.

— Я не понимаю. Зачем ты с ним пошла?

— Э-э… В каком смысле?

— В прямом. Зачем?

Не понимаю…

— Ну… попробовать.

— А в Москве это всё нельзя попробовать?

— В Москве? Где?

— В ресторане.

Вот смешной босс.

— Я ни разу в жизни не была в ресторане, — сообщила, смущённо улыбнувшись. — И не скоро побываю.

Разумовский очень удивился. Кажется, даже о злости своей чуть подзабыл.

— Как это — не была ни разу?

— Обыкновенно. Вы наверняка где-нибудь тоже ни разу не были. На Луне, например. А я вот в ресторане.

Он задумался, побарабанил пальцами по кровати.

— Как вы с ним вообще набрели на эту тему? И когда?

— Мы днём на прогулке встретились. Пётр Алексеевич и рассказал мне про разные… макароны.

— Макароны, значит, — губы Влада чуть дрогнули. Прекрасно! Оттаивает.

— Ага.

— И как тебе эти… макароны? Понравились?

— Вкусно, — я кивнула. — Только много. Объелась. Вы говорили, надо договор сделать после встречи? — решила я переключить уже наконец босса с макарон на что-то другое. — Скажите, что там поменять надо, я сделаю.