Мне не стыдно (СИ) - Эрос Эви - Страница 12

Ромашка вздохнула и закатила глаза, но адрес всё же назвала.

Интересно, я хоть кого-нибудь буду ненавидеть сильнее, чем Мишина? Даже к матери я подобных чувств не испытываю, там скорее равнодушие.

А этот… ну чего он ко мне пристал? И так вдоволь покуражился, катая по мне апельсин. Конечно, подстроено это не было, Мишин просто воспользовался ситуацией. Мог ведь сказать, чтобы Варя апельсин у меня забирала, но не-е-ет! Ему самому обязательно надо поиздеваться. Ещё и сказал мне: «Это игра». Ну да, у тебя вообще вся жизнь игра. Гад ползучий…

Минут десять от поездки Мишин молчал, глубокомысленно слушая бессмысленную отечественную попсу, которую крутили по радио. Потом вдруг заговорил.

И лучше бы он молчал, вот честное слово!

— Слушай, Рит… А хочешь, я пообещаю, что больше никогда не буду тебя обижать?

Я на секунду онемела, а потом начала тихо и немного нервно хихикать.

— Да коне-е-ечно, мечтаю просто. Сплю и вижу. А ещё ты мне можешь в довесок пообещать, что волосы в розовый цвет покрасишь или сделаешь операцию по смене пола.

— Ромашка, я серьёзно.

— Да не называй ты меня так! Не Ромашка я давно.

Он промолчал. И я уже думала, что тема закрыта, но нет.

— Рит, я ещё раз повторяю — я серьёзно. Я тебя не обижу больше. Обещаю.

— Мишин… — мне ужасно захотелось ему треснуть. — Ты опять решил надо мной поиздеваться? Заткнись и слушай музыку.

Молчал он недолго.

— Давай так. Если я хоть раз обижу тебя словом или делом, я… отдам тебе свою машину. Вот эту машину.

Я резко развернулась и в упор посмотрела на Сергея.

— Зачем мне твоя машина? Я не умею водить и не собираюсь учиться.

— Продашь тогда.

— Угу, прекрасно. Сам продавай. Не нужны мне никакие машины. Мне квартира нужна.

— Договорились, — сказал вдруг Мишин. — Если проиграю, куплю тебе квартиру. Какую захочешь.

Мне резко стало не хватать воздуха.

Что за извращённые шуточки?!

— Это не смешно.

— А я и не шучу.

— Слушай, останови машину, а? Я лучше на метро поеду.

Мишин, естественно, мою просьбу проигнорировал. Кто бы сомневался!

— Рит, ты сестру мою помнишь? Веру. Она приходила пару раз ко мне в институт.

Ой, вот только не надо про институт.

— Помню.

— Я тебе сестрой своей клянусь. Что не обижу больше. И если слово не сдержу — куплю тебе любую квартиру.

Я почувствовала себя ёжиком в тумане. И, как ёжик в тумане, подумала коротко и ясно.

Псих.

Полный.

И я с этим психом в одной машине еду…

— Ромашка? Почему ты молчишь?

А что я должна говорить?

— Ромашка?

Достал…

— А интересно, — протянула я, — если лошадь ляжет спать, она захлебнётся в тумане?

— Что?.. — Мишин посмотрел на меня удивлённо.

— «Ёжик в тумане». Хороший мультик.

— Я знаю! Но при чём тут ёжик в тумане?

— При том.

Я надеялась, что Мишин отстанет, но я ошиблась. Вместо этого он вдруг остановил машину буквально посреди дороги, повернулся ко мне…

Я испуганно выдохнула и выставила перед собой руки, как защиту. Он застыл, посмотрел на мои ладони, усмехнулся.

— Ромашка… Неужели я настолько напугал тебя тогда?

— Когда? — я сделала вид, что не понимаю.

— На выпускном.

Я не ответила.

— Ладно… Рита, пожалуйста, поверь мне в последний раз. Я больше не обижу. Не надо относиться ко мне, как к врагу. Оставь прошлое в прошлом.

Будь это кто-то другой, не Мишин, я бы поверила, настолько проникновенно он говорил. Но верить Мишину я отучилась ещё в институте.

— Неужели ты думаешь, я могу поклясться сестрой, а потом нарушить клятву? — спросил он очень тихо и с какой-то горечью в голосе.

Я покачала головой.

— Тебе и нарушать ничего не придётся. Ты просто сделаешь всё так, что окажешься кругом не виноват.

— Давай тогда добавим это в условие — что я не буду делать ничего подобного.

— Не будешь врать? — я засмеялась. — Побойся бога, Мишин, ты не сможешь.

— Смогу. А если не смогу — куплю тебе квартиру.

Я смотрела в его до ужаса серьёзное лицо и не узнавала привычного мне Сергея. Очень хотелось поверить.

Да, Рита, ты так и осталась наивной Ромашкой. До мозга костей.

Наивной влюблённой Ромашкой.

— Ладно. Я поверю тебе в последний раз. Вряд ли это хорошо закончится, но… я поверю.

Он выдохнул, как будто с облегчением.

— Спасибо, Рита.

Хотелось ответить: «Да не за что. Таких дур, как я, ещё поискать» — но я промолчала.

Когда мы подъехали к моему дому, Мишин сказал:

— Вылезай, я тебя до двери провожу, а то мало ли.

— Мало ли что? — фыркнула я. — Я уже столько лет хожу до собственной двери, без тебя прекрасно справлюсь.

— Возможно. Но мне так будет спокойнее.

Спокойнее ему будет, ну ты подумай…

Я вылезла из машины в крайнем раздражении. Поспешила к подъезду, чувствуя за спиной Мишина, и от этого раздражалась ещё больше.

Набрала код, зашла в подъезд. Вот чёрт, нам же на лифте вместе придётся подниматься… А лифты в моём доме только модели вида «гроб на тросиках». То есть два-три человека туда максимум могут влезть.

Может, пешком?.. Нет, двенадцатый этаж, это сдохнуть по пути можно. Ничего, потерпим…

Лифт приехал почти сразу. Я зашла внутрь, Мишин следом.

Так, как бы встать? Спиной или лицом к нему? Лучше лицом, наверное…

Я повернулась, нажала на кнопку с цифрой 12 и застыла в ожидании, чувствуя себя натянутой струной. Мишин смотрел на меня — просто смотрел, не улыбаясь и не подшучивая, очень серьёзно смотрел, и от этого взгляда у меня горела кожа на лбу и щеках.

И губы тоже горели.

Один… два… три… до двенадцатого этажа ехать целых тридцать секунд! Я знаю, я засекала. Как мне выдержать?..

Четыре, пять… Глубокий вдох… Как же он хорошо пахнет. Как тогда, в институте. Прошло столько лет, а я так и не смогла забыть этот запах.

Шесть, семь…

— Ромашка, — шепнул вдруг Мишин, — ты такая красивая.

Мне хотелось съязвить, но почему-то не получалось.

Восемь, девять, десять…

Мишин вдруг начал поднимать руку, и я дёрнулась, шагнула назад, почти впечатавшись в стенку лифта.

— Не трогай меня!

Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать…

— Не буду, Ромашка.

Поднятой рукой он почесал кончик носа и улыбнулся — как-то странно, почти беспомощно.

Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать…

— Долго как мы едем…

— Лифт в этом доме супермедленный.

Девятнадцать, двадцать, двадцать один…

— Ты снимаешь здесь квартиру?

— Да. Однушку. Не очень дорого, но и не так, чтобы дёшево.

Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять…

— А купить свою не хочешь?

— На какие шиши?

Двадцать шесть, двадцать семь…

— Я почти всё, что зарабатываю, трачу. Съём, квартплата, еда-одежда, обувь…

Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать. Приехали.

Двери лифта распахнулись, я шагнула в коридор, подошла к своей квартире и начала доставать ключи из сумочки.

— Спасибо, что довёз, — буркнула, не оборачиваясь. — Можешь идти.

Мишин хмыкнул.

— А на чай не пригласишь?

— Нет! — рявкнула я, и он засмеялся.

— Ладно, извини, я просто пошутил. Я по…

И тут у него зазвонил мобильный телефон. Какой-то совершенно дурацкой мелодией. «О боже, какой мужчина, а я хочу от тебя сына, а я хочу от тебя дочку, и точка…»

Ужас. Это невеста, что ли, звонит? Ну не мог же Мишин на Юрьевского такую мелодию поставить…

— Да, Крис?

Я демонстративно загремела ключами, начала открывать дверь, но при этом зачем-то продолжала прислушиваться к разговору. Мазохистка.

— Нет, не сегодня. Нет, не надо приезжать. Крис, я же сказал, не надо. Я устал. Не обижайся, котёнок, завтра увидимся.

Котёнок, значит… Ну-ну…

Я так разозлилась, что совершенно забыла про жуткий порожек в дверях своей съемной квартиры. Шагнула внутрь, запнулась об него, вскрикнула — и со всей дури шлёпнулась на пол.