Сбежавшая жена Черного дракона - Эванс Алисия - Страница 3

Встав позади меня, мужчина замер. Я почувствовала, как его руки коснулись моих волос в том месте, где крепилась фата. Одно движение — и длинная белая ткань полетела в сторону, перестав оттягивать мою прическу. Я пошатнулась, но сильные руки удержали меня, заставляя стоять на месте. Ловкие пальцы принялись умело расшнуровывать свадебное платье, и за это я в какой-то мере была ему благодарна. Наконец-то я смогла дышать полной грудью! В тот миг, когда я с жадностью втянула воздух, мужчина окончательно расправился со шнуровкой и начал освобождать мои руки из кружевного плена.

У меня даже мысли не возникло, что нужно сопротивляться. Воля оказалась подавлена неведомой силой. В одну секунду пышное свадебное платье белоснежным облаком упало к моим ногам, открывая существу со сверкающими глазами все прелести моего юного тела.

Мужчина особое внимание уделил моим волосам. Он начал перебирать тяжелые кудри цвета горького шоколада, расправил их, убирая и отбрасывая шпильки и невидимки. Он бормотал что-то неразборчивое, и остатки моего сознания все же смогли уловить, что существо недовольно. Что, волосы не понравились?

Волна слабости вновь накатила на меня, на этот раз особенно сильная. Ноги подкосились, и, если бы не он, я бы точно упала.

— Ш-ш-ш… — Мужчина поддержал меня, обхватив за талию и прижимая к своему телу. Я практически лежала на нем, запрокинув голову на крепкое плечо. — Турага… — Это прозвучало с нежностью, а затем горячие губы вновь подарили мне чувственный поцелуй.

На этот раз инстинкт подтолкнул меня — я ответила, и пугающая слабость постепенно начала исчезать. Поняв, что поцелуи исцеляют, я сама начала неистово целовать мужчину, уверенная, что именно его близость спасет мне жизнь. Надо признать, целоваться он умел, чувствовался большой опыт в этом деле. Мужчина вливал в меня свою энергию, и вскоре тело начало гореть от желания. Его поцелуи, горячие, сильные и в то же время ласковые, кружили голову. Мое тело будто отделилось от сознания и само льнуло к мужчине. Руками я обнимала его шею, зарывшись пальцами в густые смоляные волосы, и прижималась сильнее, крепче. Казалось, отпущу его — и снова провалюсь в пучину слабости и немощи.

Когда он оторвал меня от себя, его глаза уже не горели, приобретая вполне человеческий темно-карий цвет. Тем не менее даже теперь я смотрела в них и понимала — он сгорает от желания, как и я. Это было что-то безумное, невообразимое, первобытное. Мое тело будто не принадлежало мне. Оно хотело этого незнакомого мужчину, оно изнывало от желания, и хотелось отдать его так, словно от этого зависела жизнь. Впрочем, так оно, наверное, и было. Я, будучи в трезвом уме и твердой памяти, никогда бы на такое не решилась. Брыкалась бы, сопротивлялась, кричала, звала на помощь, но не нежилась бы в объятиях сумасшедшего незнакомца.

Тем временем мужчина сам начал раздеваться, за какие-то секунды сорвав с себя черный пиджак старомодного покроя и белоснежную рубашку. Я с упоением прикоснулась к его широкой груди, покрытой темными завитками волос. Одного прикосновения хватило, чтобы мое тело свело судорогой сексуального желания. Я чувствовала себя озабоченной кошкой, но в данный момент это не вызывало стыда.

Мужчина жадно обхватил меня, отрывая от пола и прижимая к своему телу. Самообладание изменило ему, и теперь из-под холодной надменной маски проступили подлинные чувства. Он хотел меня не меньше, чем я его. Издав утробный полурык-полустон, мужчина перенес меня на свою огромную кровать. Оставив там, он снял с себя штаны, оставшись, как и я, полностью обнаженным. Пока его не было рядом, я ощутила признаки надвигающейся слабости и немного испугалась, насколько была способна в данный момент. Неужели теперь близость этого существа мне жизненно необходима?

Мужчина вернулся очень быстро и, не мешкая, лег на меня сверху. Как же это было приятно! Ощущать на себе тяжесть сильного тела, обнимать широкие плечи и ласкать поцелуями крепкую шею.

— Шафат, — с нежностью прошептал он, покрывая поцелуями мое лицо. — Шафат…

Не в силах больше ждать, я толкнулась бедрами вперед, прося его о большем. Мужчина понял мою немую просьбу и устроился поудобнее, упираясь локтями в матрас и приподнимая голову. Теперь мы смотрели друг другу прямо в глаза. Секунда — и его плоть наполнила меня, резко ворвавшись в мое влажное лоно. Я застонала от удовольствия, аккуратные ноготки впились в упругие плечи. В этот миг энергия, которую давала его близость, хлынула в меня нескончаемым потоком, заполняя без остатка все уголки моего существа.

Мужчина вошел в меня и не двигался. Не понимая, почему он медлит, я повернула голову и наткнулась на холодный обвиняющий взгляд карих глаз. Признаться, даже растерялась. Что не так? Чем он недоволен? Увидев мое смятение, мужчина обреченно выдохнул и раздраженно фыркнул, будто смирился с неизбежным. Он продолжил двигаться во мне, но без следа прежней упоенности. Теперь его движения были жесткими, сильными, резкими, будто он стремился наказать меня.

Не знаю, чего именно существо хотело этим добиться, но добился он одного — мое тело насытилось живительной энергией сполна. Мне было безумно хорошо физически и ментально, и плевать, на что он там разозлился. Я получала удовольствие от процесса, а остальное не важно. Вскоре и сам незнакомец начал непроизвольно стонать, входя все резче, все сильнее и глубже. Наконец он обнял меня двумя руками, прижимая к своей груди, и начал двигаться к финишной прямой. Я уже давно потеряла связь с реальностью, полностью отдавшись ему и его сильным рукам. Я стонала, кричала, просила еще, а живительная сила этого существа заполняла меня без остатка. Казалось, ее так много, что я вот-вот взорвусь.

И взорвалась.

Оргазм накрыл нас обоих с головой, как сильная волна, унося в море блаженства. Помню, как мужчина отпустил меня и встал. Секс так вымотал меня, что не было сил даже пошевелить рукой. Вновь на меня напала слабость, но на этот раз она была приятной, нежной, успокаивающей. Сильные руки подтянули меня к подушке, и я тут же свернулась клубочком. Раздался тихий смешок, а затем одеяло коснулось моей разгоряченной кожи. Как же хочется спать… В голове не было никаких мыслей, я просто отключилась, не в силах думать о произошедшем сумасшествии.

Аристарх пристально рассматривал спящую в его постели девушку. Какая же она… странная. Едва увидев эту маленькую женщину с огромными бирюзовыми глазами, он испытал не что иное, как злорадство. Она — наглядный пример, почему драконы не должны смешивать свою кровь с представителями других рас. Маленький рост, неумение контролировать эмоции, явное отсутствие гибкости в теле. Ее тело — вообще отдельная песня. Слабое, хрупкое, оно совсем не выдавало в ней драконьей крови. Лишь его собственная магия откликнулась на ее сущность, признавая в девчонке полукровку.

Мужчина прикрыл глаза, вспоминая подробности той давней истории, когда отец этой, как ни крути, невинной девочки нанес ему, главе клана Черных, страшное оскорбление. Тогда Аристарх был довольно молод и горделив. Когда к нему привели мерзавца, тот ожидал смертного приговора, но молодой правитель решил, что это слишком просто. Что даст его смерть? Это бессмысленно и глупо. Тогда Аристарх принял необычное решение.

— Я не казню тебя, ты будешь жить, — с усмешкой говорил он, наблюдая за растерянным видом преступника. — У тебя, кажется, есть дочь, рожденная от человеческой женщины? Ты уже поступил мерзко, зачав ребенка, которого никогда не примет твой род. Итак, мое решение таково: через пятнадцать лет, когда твоя дочь-полукровка достигнет брачного возраста, я найду ее и проведу ритуал для заключения брака, — чеканя каждое слово, процедил Аристарх, наблюдая, как презрение на лице преступника сменяется ужасом.

Каждый крестьянин в их мире знал, что Черные драконы могут жениться лишь на своей Шафат — избранной драконице, которую посылает сама судьба. Найти такую — большая редкость, но уж если Черный дракон встретил свою Шафат, то никогда и ни за что ее не отпустит. Любая другая девушка, на которой он вздумает жениться, умрет в страшных муках. Кто же мог подумать, что для него, чистокровного дракона, наследного правителя, судьба приготовила слабую полукровку?