День Суркова - Лебедев Александр - Страница 4

* * *

Людмирский отпустил окурок из рук, и он тихо упал на асфальт. Он растоптал его каблуком, поднял воротник, опустил со лба большие черные очки. Почесав рыжую трехдневную щетину, отпущенную специально для сегодняшнего променада, Людмирский осторожно шагнул к массивным дверям банка. - Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросил молодой человек в хорошем костюме, стоявший на крыльце в стойке защитника, построенного перед воротами в стенку. Сурков хорошо проинструктировал Людмирского о поведении охранника и настоял, чтобы тот вложил за пояс пистолет Эльзы. Это придавало Людмирскому совершенно дебильную походку и колоссальную неуверенность в себе. - Конечно, можете, - ответил Людмирский заученную фразу, которую репетировал перед зеркалом с пяти утра. - Я хочу открыть счет. Охранник осмотрел Людмирского с ног до головы и попытался принять верное решение. Единственной извилины хватило, чтобы предположить о неприятностях, которые возникнут у охраны, стоит только подозрительному субъекту выкинуть фортель внутри. - Извините, но это невозможно. Людмирский на секунду смутился. По сценарию охранник должен был ответить фразой: "Это невозможно, сэр". Но он опустил "сэр". На самом деле охранник собирался сказать именно так, но оказался ленивым и произносить длинные фразы не стал. - Что? - Людмирский сначала спросил, но сразу же пожалел об этом, потому что тут же ушел от сценария. - Это невозможно, - ответил охранник. - Управляющий болен? - продолжал Людмирский, стараясь выдержать хотя бы стиль игры. - Нет, что вы, здоров. - У вас карантин? Тараканов морят? - Нет, у нас нет тараканов. По сценарию Людмирский должен был задать три глупых вопроса, но к входу уже подъехал черный "Мерседес" "S" класса, и из него уже вышел Сурков, одетый в черный плащ и строгий костюм с бабочкой. Он небрежно толкнул тяжелую дверь машины и подождал, пока она проедет мимо него, преданно развернется и будет ожидать хозяина. Когда Сурков подходил к входу, из него выпорхнула Эльза, одетая в деловую мини-юбку и такой же откровенный пиджак и смотревшаяся сзади ничем не хуже фотомодели. Она увидела Суркова и, растерянно цокнув каблучками, встала на цыпочки: - Можно автограф? - ворожащим сердце субтончиком спросила Эльза. Сурков устало улыбнулся и, приняв из рук Эльзы блокнот за десять копеек, разборчиво написал: "Где ты взяла эту тетрадку, дура? Можешь не отвечать". Эльза густо покраснела и отступила в сторону. - Спасибо, - сказала она уже исчезнувшему в дверях Суркову, который даже не посмотрел на охранника. - Красиво жить не запретишь, - продолжал Людмирский по сценарию. Дальше Людмирский должен был выждать пять секунд, и если охранник не задаст вопрос, самому рассказать о новоиспеченном миллионере, заграбаставшем джек-пот в большой национальной лотерее. Людмирский исправно досчитал до пяти, после чего продолжил, время от времени заговариваясь и поря отсебятину. Через пять минут он вспомнил о неотложных делах, попрощался и ушел в том направлении, откуда появился. Расчет Суркова не оправдался, и охранник не стал докладывать о почетном госте своему руководству, за него это сделал его коллега, получивший пересказ с наворотами. Сурков уже стал унывать, когда место клерка заняла привлекательная блондинка, готовая оказать любые банковские услуги. - Товарищ Сурков? - Да. - Наслышана о вашей удаче. - Хочу разделить ее с вами. - Открыть счет? - Не совсем. Понимаете, я пытаюсь вывезти из страны большое количество валюты, и хотел бы это сделать без пошлины. - Дайте подумать. - Я слышал, что кредитные карты не облагаются таможенными сборами и не нуждаются в декларировании, - помог Сурков. - Действительно, - расплылась в улыбке блондинка. - Какую хотите открыть: дорожные чеки, "Американ Экспресс"? - Виза. - Отличный выбор, - похвалила блондинка.

* * *

Эльза старательно работала над ногтями Суркова, оказавшимися не закрашенным на его теле пятном, особенно в момент подписания кредитного договора. - Что мы имеем? - Семь кредитных карт, пять фирменных банковских карт, кредитные договора на сумму в полмиллиона и кучу неоплаченных счетов, - ответил Людмирский. - Пока неплохо. Что со страховками? - Я застраховал тебя в девяти страховых компаниях на общую сумму девятьсот тысяч долларов. - Почему в девяти? - В последней конторе поручительство под страховку не дают, я подумал, зачем палить деньги? - Хорошо, что ты не транжира, Лешка, но сделал ты это зря. Страховка на миллион да еще зеленых звучит гораздо эффектнее, нежели на девятьсот тысяч. Что с прессой? - Завтра выйдут три статьи: в двух местных газетах и одной центральной. В местных у нас первая полоса, в центральной - фото и сноска. - А с телевидением? - С телевидением придется подождать. Пока тебя вмонтируют, пройдет пара дней. Ты не представляешь, какие глупые вопросы мне задавали. - Почему не представляю? Представляю. Эльза, может, хватит? - Пожалуй, хватит. Сурков посмотрел на свои руки, крутя их перед лицом, словно впервые видел. - Надо же, никогда не думал, что можно получать от этого удовольствие. - На педикюр не рассчитывай. - Не нужно, разуваться меня пока еще не просили. - Хватит глазеть на свои пальчики, - брезгливо поморщился Людмирский. Как баба. - Да, да, - Сурков спрятал руки за спину и испытующе посмотрел на Эльзу и Людмирского. - Что у нас сегодня? - Посетим твою школу, - сказала Эльза, заглянув в блокнот. - Я - твой секретарь, - Эльза сделала ударение на "твой". Это... - она показала пальцем на Людмирского, - Ох-рана. - Секретутка, - передразнил Людмирский. - Оба дураки, - вставил Сурков. - Не будем заставлять деток ждать. Он надел пиджак, поправил галстук и, пропустив вперед Эльзу и Людмирского, запер дверь своей квартиры. Школа оказалась в том самом месте, где ее последний раз посещал Сурков. Старое двухэтажное здание не ремонтировалось со времен Хрущева, и Сурков сразу сообразил, зачем организована эта встреча. - Друзья! - обратился Сурков к шеренгам учеников в красных галстуках. Я пришел сюда, чтобы встретиться с вами и пожелать вам успехов в учебе и общественной жизни. Но увидел, в каком состоянии находится храм науки, и подумал: "А может, стоит помочь национальному образованию?" Но тут же понял, что моя скромная лепта будет каплей в море житейских проблем. Чего хотел я, когда учился в этой школе? Ни нового скелета в кабинете биологии и ни новых порошков в кабинете химии, хотя и то, и другое не помешало бы. Больше всего хотелось получать удовольствие от процесса учебы, радость от хороших оценок и примерного поведения. А еще меня всегда забавлял тот факт, что учителя за проведенные в школе часы получают деньги, а ученики почему-то нет. Мне это кажется несправедливым, поэтому я решил оплачивать труд учеников, причем делать это дифференцированно и наглядно. А это значит, что со следующей четверти за каждую пятерку ученик будет получать пять рублей, за каждую четверку - четыре рубля и так далее. - А за двойки платить будете? - выкрикнул рыжий подросток. - Почему бы и нет? - спросил Сурков. - Двойка тоже оценка. Так ведь? - Да! Да! - хором скандировали ученики. - Разве мы не платим денег за коммунальные услуги? Разве отечественные автомобили раздают бесплатно? - Нет! Нет! - еще громче отвечала толпа. - Тогда давайте прекратим дискриминацию. Сурков встретился взглядом с Татьяной Семеновной, учителем химии и по совместительству завучем школы, постаревшей, но такой же крепкой коренастой женщиной. Она глядела на Суркова так же, как и десять лет назад: безумным взглядом камикадзе, направившего свою торпеду в цель. Сурков подумал, что будь в руках Татьяны Семеновны противотанковая граната, она бы эффектно выдернула чеку зубами, круто замахнулась левой рукой, разбив носы паре пионеров, стоящих рядом. Суркову даже показалось, что он слышит запах тротила и краем глаза видит разлетающиеся учебники и части школьного обмундирования, но сумел взять себя в руки и отвел взгляд. - Пожалуй, пора, - шепнул он Людмирскому.

* * *

"Мерседес" остановился на заправочной станции. Сурков достал пачку сигарет и вытряс из нее последнюю. - Здесь не курят, - сказала Эльза. - Я знаю, - ответил Сурков и чиркнул зажигалкой. Зажигалка изрыгнула струйку искр, которая занялась голубым конусом пламени, быстро сошедшим на нет. Сурков сделал еще несколько неудачных попыток добыть огонь, но пламя не появлялось. - Проклятье, - выругался Сурков и толкнул тяжелую дверь. - Эй, парень, огоньку не найдется? Проходивший мимо машины заправщик угрюмо показал пальцем на вывеску, где разборчиво было написано: "Минздрав предупреждает, курение очень, очень, очень опасно". Сурков уже собирался хлопнуть дверью, но появившийся водитель сделал серию жестов руками. - Что? - спросил Сурков. - Эта карточка аннулирована, - водитель показал прямоугольник картона с темной полоской. - Ну и что? - Ничего, бензин здесь бесплатно не заливают. - А ты не мог бы кормить свою скотину экономнее? - Я-то могу, но вот захочет ли она ехать? - Поехали, - скомандовал Сурков. - Заправимся в городе. Плану Суркова не суждено было сбыться. "Мерседес" с омерзительной немецкой пунктуальностью заглох, как только кончился бензин, так и не докатившись до столбика с отметкой семнадцатого километра. Суркову и Эльзе ничего не оставалось делать, как бросить разгневанного водителя и ехать автостопом. Дальнобойщики не желали останавливать молодой женщине в деловом костюме и мужчине с бабочкой и в смокинге, а легковушки ломили плату, которой у Суркова просто не было. - Хорошо, что мы не взяли Людмирского, - сказала Эльза. - Он бы изнылся до головной боли. - Перестань, - возразил Сурков, - Лешка - хороший парень. - Хороший, - согласилась Эльза, - только сволочь. - Какая муха между вами пролетела? - Испанская. Сурков развязал бабочку и, кинув через плечо смокинг, зашагал по обочине. Он не делал попыток остановить машину и поэтому удивился, увидев сдающую задом красную "девятку". - Игорь Сурков? - спросила девушка через опущенное стекло. - Никак нет! - крикнул Сурков. - Не скромничайте, это вы. - Нет, не я, - упрямился Сурков. - Ну, хорошо, хорошо. Позвольте вас подвезти. Сурков демонстративно открыл переднюю дверь, приглашая Эльзу сесть. - Здравствуйте, - сказала Эльза, уловив мысль Суркова. - Меня зовут Эльза, а вас? Женщина-водитель собралась, было, обидеться, что ей подсунули для разговора безобразную Эльзу, но, зацепившись языком за собеседницу, провалилась в женскую болтовню. Сурков краем уха улавливал, как дамы обсуждали житейские проблемы, но потихоньку был сморен налетевшим обеденным сном. Напряжение последних дней дало о себе знать, и Суркову снился математический кошмар: он складывал цифры, подбивал индексы и проводил камеральные расчеты, но, как и положено, в кошмаре что-то не складывалось, и Сурков вновь приступал к пересчету. Проснулся он от головной боли, но вызванной не кошмаром, а прямым воздействием переднего сидения, которое больно ударило в верхнюю часть туловища. - Куда же ты прешь, скотина? - кричала женщина за рулем. - Здесь сороковник висит в самом начале улицы. - Сама дура, - приветствовал даму нарушитель. - Что случилось? - спросил Сурков. - Да этот... козел, - сделала характерный жест женщина, - подрезал. Только теперь Сурков заметил острую складку металла на капоте машины. - Это надолго? - спросил он Эльзу. - Скорее всего, да. - Я пройдусь, - Сурков выбрался на проезжую часть и наклонился к окну. Эльза, дай закурить. Эльза протянула новую купюру достоинством в пятьдесят рублей, такую новую, что казалось, будто ее только что отпечатали. - О. Да ты богатенький Буратино, - сказал Сурков. - Я богатенькая Мальвина, а Буратино - это ты, а с Пьеро тебя знакомить не надо. Сурков задумчиво сунул полтинник в карман и побрел вдоль улицы, рассуждая, что на "Мальвину" Эльза не похожа, он - на Буратино, а Людмирский, конечно, нытик, но пока еще стихи не пишет. Он вошел в ближайший гастроном и, протянув деньги, ткнул пальцем в витрину. - Дайте мельче, - раздался колючий голос из окошка. - Хм, - изумился Сурков. - Да мельче не бывает. - У меня тоже сдачи нет. - Ну, давайте две пачки. - Еще десять рублей. - Не-е-е-ту, - растянул Сурков. - И у меня нет. - Ну, давайте что-нибудь, - начал терять терпение Сурков. В окошке появилась полосатая пачка сигарет и розовый прямоугольник бумаги с голубой окантовкой. Почему-то Сурков не узнал его сразу и несколько раз посмотрел на просвет билет "Национальной лотереи". - Это мне? - возмутился Сурков. В этот момент кто-то из прохожих похлопал его по плечу. - Молодец, Сурков, так держать. Сурков оторопело оглянулся. Он уже стал привыкать, что люди на улице сначала улыбались, потом здоровались, а вот теперь даже стали его похлопывать. - Но я... - возразил, было, Сурков. Возражать было поздно, никто не собирался с ним спорить, и, сунув в карман билет, Сурков пошел домой. Он долго звонил, стучал и даже успел побарабанить в дверь ногой, но чуть позже вспомнил о ключе и отпер дверь. Людмирский стоял в прихожей, прислонившись спиной к стене, и старался дышать тише. - Кого мы боимся? - спросил Сурков. - Кредиторов, - шепотом ответил Людмирский. "Наверное, Эльза в чем-то права", - подумал Сурков. Но Людмирский не стал ныть, он только сполз вдоль стены и, как показалось Суркову, совсем перестал дышать. - Все нормально, Лешка, все о'кей, - как можно бодрее сказал Сурков. Сейчас будет тебе последнее задание. Сурков извлек из кармана лотерейку и, найдя в смокинге "Паркер" для кредитных договоров, заполнил билет и протянул его Людмирскому. - На, Лешка, отправь. Людмирский посмотрел на бланк "Национальной лотереи" и ему стало плохо. - Все хорошо, Лешка, это верняк. А талончик спрячь от Эльзы и не говори ей ничего. Последнее указание подействовало на Людмирского ободряюще. Он все еще нехотя поднялся и, скомкав билет, вышел. Прошло почти двадцать минут, когда в дверь настойчиво позвонили. "Вот и кредиторы", - подумал Сурков. Он не спеша завязал бабочку, надел смокинг, внимательно осмотрел себя в зеркало и отворил дверь. На пороге стояла озабоченного вида Эльза, все в том же костюме, в котором, на сей раз, угадывались не то следы борьбы, не то чрезмерной спешки. - Что случилось? - спросила она. - Ничего, - констатировал Сурков. - Странно, - сказала Эльза, отстраняя Суркова. Она осмотрела кухню, затем комнату и даже заглянула под кровать. - Ты любовницу ищешь? - спросил Сурков. - Людмирского. - Так это не одно и то же. Эльза лихо извлекла "Макаров" и направила его в грудь Суркова. - Что здесь было? - Ничего, - ответил Сурков, демонстративно поднимая руки. На губах Эльзы мелькнула растерянная улыбка. - Ты обыграл меня, Сурков. - О чем ты? - О чем я? Эльза сделала жест, словно пригладила волосы, и в ее руках послушно осталась каштановая шевелюра. - О чем я? Она двумя пальцами сложила складку на своей щеке и надавила так сильно, что кожа лопнула, расползаясь от уха. Эльза отделила полоску розовой ткани, обнажая под ней молодую кожу, другое лицо, которое уже не хотелось называть Эльзой. - С меня хватит, - сказал Сурков, - пока ты не разбросала по комнате свои протезы, может, объяснишь? - Нет, - сказало создание, которое еще недавно называлось Эльзой. - Но... - Сурков попытался возражать, ожидая чего угодно, но только не того, что произошло в следующую секунду. Пистолет в руках создания тихо кашлянул, и грудь обожгла раскаленная игла, испортившая смокинг. Сурков крутнулся на немеющих ногах, но попытку к бегству предотвратил второй хлопок, ударивший в спину и поваливший на пол непослушное тело.