Демон и Фиалка (СИ) - Северная Оксана - Страница 1

 Он - демон высшего ранга, наводящий ужас на человечество. Сильный, могущественный - сослан на землю в наказание за попытку смещения главы Совета высших демонов. И вернуться ему поможет только одна душа. Та самая - чистая, светлая, добрая...

Она в один момент потеряла почти всё: крышу над головой, любовь и семью. Всё, что было дорого, рухнуло в один день. И теперь смыслом жизни стало простое обещание, данное родному человеку. Обещание возродить семейное дело. Но это кажется невозможным...

И одна встреча на мосту изменит всё для обоих... но к лучшему ли? И всё ли то, чем кажется на первый взгляд?

Тревожный свет настенных факелов освещал зал совета высших демонов.

Огонь плясал в жаровнях, в длинных желобах вдоль стен бежала лава. От чего становилось не просто жарко, а просто невыносимо. Даже мне, демону привычному к адской атмосфере.

И только пол из черного глянцевого камня оставался чуть прохладным. Он не отбивал свет - поглощал его. И от того я не мог разглядеть своего отражения, а словно смотрел в первородную тьму.

Может, оно и к лучшему. Не хотелось бы перед смертью видеть столь убогое зрелище. После боя со стражами Главы я... хм... выглядел мягко сказать - непрезентабельно.

Проклятье! Кажется, сейчас я доживаю последние мгновения своей трёхтысячелетней жизни. А думаю о том, что у меня испорчен любимый костюм.

Смешно. Кому-то. Ильмариону, к примеру.

Руки сковывали кандалы, отлитые в адских кузницах мелкими полудемонами. Магия крови была в основе этого металла. Такие путы не разорвать. Тем более - сейчас.

Шестеро демонов совета восседали полукругом, взирая на меня с высоких каменных тронов. Шестеро сильнейших и беспощаднейших существ во всех мирах.

И я, как вы успели догадаться, очень им насолил. Просто безумно насолил, попытавшись пустить корни в кресле главы совета. По крайней мере, мне бы хотелось так думать, чтобы смерть моя не казалась бессмысленной.

Ивсиан поднялся с места медленно и так же медленно направился ко мне. Пытался напугать? К чему эти прелюдии? Кому, как не ему знать, что этими танцами меня не испугаешь! Я прекрасно знал, на что шёл и готов был к тому, чем для меня может обернуться эта затея.

- Мне одно не понятно, на что ты надеялся? - прогремел голос Ивсиана, отбиваясь многоголосым эхом от сводов зала. - Неужели ты полагал, что у тебя получится сместить меня? Неужели ты думал, что слава твоего деда проложит тебе путь к трону? А? Что ты скажешь - Тарион иль Сарах Раор Хаос, потомок Хаоса и наследник Огненных песков. Правитель Ветреной пустоши... Какой ты жадный оказывается...

Ивсиан специально перечислял мои титулы, специально вспомнил мою родословную. Хотел задеть меня. Вывести из себя. Не на того напал.

- Ну, понимаешь, мне просто жаль тебя стало! Такая древность на троне Ада! Думал ты на покой давно хочешь... Просто стесняешься сказать об этом. Я бы тоже стеснялся... Ну... Вот, решил подсобить, - одарил я его кривоватой насмешливой улыбкой. - А ты обидчивый, как оказалось. К упоминанию о своем возрасте относишься, как престарелая прима большого театра, честное слово.

А вот мои слова достигли цели. Он прекрасно понимал, что мне нечего терять - потому и насмехаюсь. Потому и плюю на его авторитет в присутствии всего совета. А кто станет подчиняться демону, которого высмеивает смертник.

В его рука вспыхнуло пламя.

Ну, вот и все! Пора в первородную тьму! Как там говорил один философ, помирая от нейросифилиса - зато вспомнить есть что!

- Ты так просто не отделаешься, Тарион! - снова громыхнул голос Ивсиана.

И я сообразить ничего не успел, как мне в грудь ударил черный скипетр главы совета. Тело разорвало такой болью, что мир смазался, реальность норовила уплыть и качалась, как мелкая шлюпка в шторм!

- Я не подарю тебе милости в виде смерти. Ты останешься жить! В человеческом мире, как человек. Без сил и возможностей. Это сдохнешь, как простой смертный!

Огонь, бежавший по венам, всегда являвшийся частью меня вспыхнул, выжигая остатки сил и померк, оставляя меня в кромешной тьме.

Жизнь - полоса белая, полоса чёрная, главное - идти поперёк...

- Соня! Мне тебя не слы-ышно-о! - Катька на другом конце провода протяжно завопила в динамик, оглушая меня.

- Да тут я, тут. Чёрт бы побрал этих лифтёров! За две недели лифт не починили. Опять заниматься этой физкультурой приходится, - плечом я подтянула телефон ближе к уху и продолжила подъём на двенадцатый этаж, гружёная, как ишак, сумками и многочисленными пакетами из продуктового. От жары лёгкий летний сарафан прилип к спине, а спёртый воздух заставлял дышать чаще. - Так что там с Егором?

- А ничего нового, - подруга продолжила вещать о своём теперь уже бывшем парне. - Свалил в закат вместе с моим фотиком! Глаза б мои его больше не видели. Козёл пучеглазый. Нет, блин, какая же я дура была! Как могла вообще посмотреть на такого кобелину да ещё и вора? Тьфу... Ладно, хрен с ним.

- Я бы на твоём месте заявление написала. Фотик тыщ двадцать, небось, стоил?

- Да пусть подавится! - Катька фыркнула в трубку. - Не хочу больше про него слышать вообще! У тебя там как? Как там твоё обучение? Как Питер?

- Питер посмотрела только со стороны метро и маршруток. Каждый день тренинги и мероприятия. Зато сертификат дали, - онемевшими пальцами я поправила сползающую с плеча сумку и откинула волосы с лица, - и отпустили на сутки раньше. Вот хочу до прихода Лёшки ужин приготовить. Сюрприз сделаю. Как ты там говорила надо курицу с яблоком и черносливами запекать?

Из динамика раздались два прерывистых гудка.

- Ой, да всё предельно просто: шпигуешь курочку смесью... - гудки повторились, отчего внутри липкими волнами разрасталась тревога. Кто-то нетерпеливо ожидал окончания разговора на второй линии. Может, Лёша?

- Хорошо! Кать, вторая линия. Извини, перезвоню, - пробормотала я и, с трудом переключив вызов, сдавленно ответила, не разглядев личность звонившего на экране. - Алло?

До меня донеслись сдавленные всхлипы и частое дыхание. Следом надрывный вой. Сердце подпрыгнуло в груди. Чёрт возьми, что-то случилось...

- Алло?! Говорите!

Хотелось бросить все пакеты, схватить телефон и, наконец, понять, кто надрывается на том конце провода.

- Соня... - сдавленный голос матери показался сухим, безжизненным. - Соня, твоя бабушка... О, господи... Инфаркт, она...

Опять всхлипывания. Сердце бешено колотилось о грудную клетку. По спине пробежал холодок.

- Она в больнице, да?!

- Нет, Соня... Она... умерла час назад...

Нет. Это нереально. Этого не может быть... Пакеты под аккомпанемент сдавленных рыданий с пронзительно громким шумом падают на грязную плитку. Ком в горле не позволяет вдохнуть, не позволяет говорить. Я замерла, не в силах сделать ни единого шага вперёд.

- Заречье... Нужно ехать в Заречье... - голос матери долетал сквозь гул в ушах. Ком в горле прорвался наружу потоком горячих слёз, стекающих по лицу. Судорожно втянула ртом затхлый горячий воздух.

- Хорошо, - собственный голос звучал чуждо, будто это и вовсе не я, будто всё это происходит не со мной. Словно новость врезалась ножом в сердце другой девушки Сони... Сегодня был самый обычный день, всё это нереально, невозможно, невозможно, невозможно!

Входная дверь квартиры появилась перед глазами внезапно, будто из-под земли вынырнула. Липкими дрожащими пальцами мне удалось выудить ключ из сумки, вставить в замок... Затем пришло осознание того, что пакеты с продуктами остались там, на лестничной площадке. Но сил возвращаться обратно не было. Холодная пустота в груди расползалась по венам ледяными струями.