История кочующего экипажа (СИ) - Федоренко Александр Владимирович - Страница 4

Дыхание у всех троих сперло, казалось, не хватает воздуха, головы закружились, а перед глазами, все поплыло. Пришлось судорожно сглатывать, чтобы отпустило.

— Мать моя женщина, мы, что провалились не только в овраг, но и в прошлое? — Как-то очень жалко, спросил Борис — нас забросило далеко назад по шкале времени? И что тогда делать? Как вернуться?

Ему никто не ответил. Некоторое время, они просто молча, смотрели. Артем зачем-то посмотрел на часы, было начало одиннадцатого, и он проговорил:

— Мы по ходу конкретно попали, братцы. Произошел временно-пространственный скачок назад. И хоть мозг и отказывается это принять, все яснее ясного. Но чтобы убедиться, что это не хрономираж, хотя и воняет — подползем, и все пощупаем…

— Думаешь, это что-то изменит? — Спросил Генка — мы уже тут минут десять топчемся, а ничто не развеивается…

— Проверит нужно это раз. И кое-чем разжиться, это два.

Они осторожно приблизились к краю поля, забрались в кусты, и осмотрелись чуть лучше. Явного движения не видно, похоже, ударная группировка фашистов, прорвала здесь линию обороны, и покатилась дальше, тесня советские войска. Артиллерийские позиции, где-то там вдалеке, их попросту вмяли в землю, остатки пехотных батальонов, отступили, и теперь здесь уже захваченная территория. Но команда зачистки, и инженерные войска, еще не подоспели, по крайней мере, в этой части громадного поля, шевелений заметно не было. Огонь выжрал все, за исключением орудий на дальних позициях, и некоторой бронетехники, разбросанной, по всему громадному полю.

— Давайте к вон той самоходке — указал Артем — посмотрим из-за нее.

Крадучись, они подскочили к сгоревшему, и еще курящемуся дымом, ближайшему танку, а от него к самоходке. Выглянули. Огонь уже отбушевал, выжег все, что горело. Взглядам открылась перепаханная взрывами степь. Воронки были не только от снарядов, но и от авиабомб. И теперь можно было восстановить предполагаемую картину боя. Судя по лежавшим то тут, то там трупам в комбинезонах и шлемах — экипажи вели бой, уже после того, как покинули горящие машины. А судя по пробоинам, в основном лобовым, здесь схлестнулись танковые бригады, одни атакующие, другие контратакующие. Одни пытались развить наступление прорвать оборону, другие то ли останавливали их, то ли сами шли на прорыв.

— Ну и когда мы? Что за сражение? — Подумал Артем — единичное, или развертывание операции?

— Что будем делать, командир? — Пытаясь, чтобы голос звучал тихо, но слова были понятны, спросил Борис. — Определяться нужно хочешь, не хочешь.

Тема покрутил головой, снова осматривая место сражения, затем посмотрел на двух своих товарищей, окинул взглядом ближайшие метров сто, и ответил:

— Знать бы — какой тут сейчас год? И где мы вообще — на каком фронте? Для битвы за Броды — он напряг память — слишком поздно, или наоборот рано — отвечая, протянул Тема — да и мы не там.

— Какой битвы? — Переспросил Генка.

— За Броды — сдавлено ответил Артем — это было самое крупное танковое сражение 1941 года. Битва, произошла в треугольнике городов Дубно — Луцк — Броды на западе Украины. Это было в дни операции Барбаросса, когда немцы стремительно продвигались вдоль Восточного фронта. Но в названом треугольнике, возникло столкновение. Бой длился четыре изнурительных дня, и закончился громкой победой Германии, и тяжелым отступлением наших. Вторая битва там, была уже в сорок четвертом, когда Советская Армия отвоевывала страну. Так что, скорее всего, мы в середине войны, в июле сорок третьего, на Курской Дуге… И судя по всему, в начале гитлеровской операции «Цитадель»… Встряли мы, в общем.

— Нет — прошептал Генка — только не это. Тут же была конкретная мясорубка, и бронедробилка. Да и в небе тесно от самолетов…. И если это только начало — немцы стремительно наступают. Скоро такой замес начнется. Ад придет в этих местах на поверхность, все пожрет огонь, все…

— Успокойся, тут нужен трезвый рассудок, иначе сгинем. Могло быть и хуже…

— Куда уже хуже? Месилово, тут такое будет — сравнить не с чем.

— Могли угодить и в далекое Прошлое. И совсем в дикие края. Или сразу к нацистам в лапы.

— Или оказаться посреди поле боя. — Добавил Борис, уже немного отощедший от шока — а у нас из серьезного вооружения, только пулеметы боевыми заряжены. Броня помогла бы, но только уцелеть, а воевать как? Приснился бы нам писец…

— Вот-вот — криво усмехнулся Тема — считай, повезло. Потому, придется нам, найти в этом раскладе, и свое место. А перед нами, точно не Танковое Поле, там была еще большая свала. Вон средние и легкие панцеры, советские Т70, а «тридцать четверок» мало. «Тигров» вообще нет. Так что надо осмотреться, понять какое сегодня число по факту, и думать — что делать?

— Да что? Сидеть тут. Делать вылазки за водой и жратвой, и ждать переноса обратно — высказался Борис.

— А он будет? — Цинично спросил Артем. — И если да, то когда? В общем, так — для начала — попробуем вооружиться. Если фрицы сунуться в лес, чтобы было, чем отстреляться…. Да и вообще, с оружием как-то уверенней. Еще нужны лопатки и паек. Поэтому лезем в трех направлениях, метров на тридцать. По пути, каждый ползет и обыскивает трупы, и сразу назад! На всякий случай, обращайте внимание на форму — звание и рост, наших соотечественников. И фляги. Немцев тоже осматривайте. Приступаем. И аккуратнее мне — все еще рвануть что-то может. Все ясно? Вопросы?

— Нет.

— Тогда приступаем.

И они, ломая себя, перебарывая страх, брезгливость, и мораль, принялись за мародерство. Помогли испуг, неясность ситуации, и физическая нагрузка, помогшая отвлечься от панических мыслей. Не особо разбираясь в повадках разведчиков и диверсантов, они ползли, скрываясь за подбитой техникой, трупам, и в воронках Артем, ползал, иногда умудряясь через пробоины в бортах, и водительские люки, заглядывать внутрь бронетехники, выискивая, что-то чем, можно копать и рубить. Не зная точного числа и времени, он не мог знать — когда дальше покатился фронт? И им следовало как можно быстрее убраться с поля боя. Через полчаса, ползаний от трупа к трупу, постоянных замираний и рывков, постепенно тяжелея и изматываясь, они снова собрались вместе, у края лесополосы. Прямо за первыми кустами и деревьями.

— Фух — выдохнули все трое — надо отдышаться. Потом осмотр…

— Меня конкретно перетрусило — пожаловался Генка — думал не смогу…

— Ты такой не один — буркнул Борис. — Я тоже неслабо струхнул.

— Хорош стонать, давайте углубимся чуть дальше, и подведем итоги вылазки — через время проговорил Артем.

Они с минуту озирались, высматривая движение, затем принялись за разбор добычи.

— Три парабеллума, ППШ, и два МР40. Две фляги, лопатка, ножи и три «ксивы». Неплохо.

— И что нам это дает? — Задал вопрос Геннадий, еще не осознавший реалии.

— Оружие, на случай встречи с немцами-пехотинцами. Удостоверения, если их чуть припалить — это если с красноармейцами столкнемся.

Артем быстро просмотрел документы — все солдатские книжки — сержантские. Тем лучше — в офицеры лучше не лезть. Меньше спроса и вопросов. Он сунул каждому, предназначавшееся тому удостоверение, Артем стал, сержантом танковой роты — Николаем Петровичем Заречным. Борис — сержантом Иваном Сидоровичем Бирюковым, А Гена — сержантом Григорием Семеновичем Будко.

— Изучаем — кто, кем станет? Левые нижние края, лучше обжечь. — Мысли Артема, запрыгали лихорадочно, но вскоре одна из них вытеснила все остальные.

Если они каким-то невероятным образом, попали в прошлый век, перенеслись вместе с танком, во времена ВОВ, то, как здесь уцелеть? Как выжить, и не быть взятыми под стражу, обвиненными непонятно в чем, и быть расстрелянными? Назад пути не было, а значит, нужно было как-то приспособиться. Не попасть ни в плен, ни в НКВД. Но как?

— Командир, что первым делом будем делать? — Поинтересовался Борис.

— Изучать местность — ответил Тема. — И поскольку назад дороги нет, начнем приспосабливаться здесь. Судя по всему, сейчас начало операции «Цитадель», фашисты успешно прорываются — значит где-то первые числа июля сорок третьего, это я помню. Но вот, про дальнейшее развития событий, скажу мало. Отсюда, началось движение на Запад, наступил переломный момент в войне, это да, но когда, где именно и как — что-то забылось.