Галстук для моли (СИ) - Грей Стелла - Страница 24

Действительно.

Впрочем, вспомнив, с каким энтузиазмом наша Несмеяна выжимала из партнеров наиболее выгодные условия и бабло, я поняла, что в нем точно спит маленький, но очень концентрированный еврей, который просыпается при слове “деньги”.

На этом этапе мы съехали с темы возврата финансов и отправились навстречу приключениям! То есть в недра Кармеля.

После сувенирных рядов мы попали в продуктовые. От запахов кружилась голова и сжимался желудок, намекая, что уже давно время обеда, а раз тут так пахнет, то не собираются ли его покормить?

– У тебя нет предубеждения против уличной еды? – вдруг спросил начальник, задумчиво оглядывая продукты.

Вспомнив неоднократно поглощаемую на ходу шаурму, я неопределенно повела плечами. С другой стороны, все так вкусно пахло!

– Молчание – знак согласия, – тут же постановил Малкин и, сграбастав меня под локоть, поволок куда-то вперед.

Вообще, я была поражена тем, как он лихо ориентировался на незнакомой местности.

– Вы здесь были раньше? – все же полюбопытствовала я. – Иначе куда мы так уверенно идем?

– Нет, я тут впервые, но меня ведет четкий аромат чего-то крайне вкусного, – ответил мужчина все с тем же невозмутимым выражением лица.

Я же удивленно вскинула брови, потому что у меня нос был уже давно забит ароматами специй, и сейчас по запаху точно никуда следовать не смогла бы.

Видя мое выражение лица, Несмеяна неожиданно усмехнулась:

– Рыбкина, ты серьезно поверила?

Кивнула.

Малкин же закатил глаза к небу, а в следующий момент указал мне на палатку, у которой столпилась очередь из разномастных людей.

– В любой новой стране, если хочешь качественно и недорого перекусить, ищи, где питаются местные. Вот как здесь.

Отстояв поистине гигантскую очередь, мы купили какой-то местный аналог шаурмы, внутри которого вместо мяса оказались жареные бобы.

– Учись, Рыбкина, пока я жив, – вполне добродушно и с набитым ртом произнесло начальство. – Эта штука действительно вкусная.

– Да какие ваши годы! – отмахнулась я, помня про его тридцать два, за которые на меня обиделись. – Успею.

– Как какие? Тонометр вот покупать скоро надо будет, – раздалось от Малкина, и я чуть шаурму из рук не выронила.

Несмеяна, оказывается, еще и шутить умел, хотя, возможно, на него так атмосфера рынка действовала. Впрочем, на часы босс поглядывать тоже не забывал, отчего я решила не искушать судьбу и поскорее найти лавку с одеждой, чтобы купить, наконец, купальник.

Для этого пришлось долго идти по рядам, пока в итоге не перебрались вообще на другой рынок – Бецалель.

Любая женщина бы пришла в восторг от количества одежды здесь, а моя мать, заядлая шмотоцница, наверняка испытала бы приступ экстаза. Вот и я находилась практически в эйфорическом состоянии, которое омрачалось тем, что не смогу перемерить все. У меня были серьезные опасения, что психика Малкина могла бы не выдержать такого испытания, поэтому, когда увидела лавку с купальником, не теряя времени двинулась к ней.

– Ты серьезно собиралась примерять нижнее белье здесь? – с сомнением и чуть понизив голос, поинтересовался шеф.

– А что такого? Вон кабинки, – указала я. – Это даже не шторки. Не переживайте, я быстренько.

Уже через десять минут, отобрав с продавцом полтора десятка моделей, я поняла, что Малкина нагло обманула. Быстренько не получится.

А уж когда надела первый из купальников и озадаченно уставилась на себя в зеркало, окончательно осознала, что без веского мужского мнения никак не обойтись.

Решив, что буду измерять успешность купальника по шкале от одного до десяти в багровых оттенках лица Малкина, я вышла из кабинки, гордо спросив у шефа:

– Ну как?

/Малкин/

– Ну как? – прозвучал ее голос, и мне пришлось обернуться, а заодно отвлечься от звонка из Москвы. Регина докладывала текущую обстановку по контрактам с остальными “звездочками”.

Чуть телефон из рук не выронил. Что творит эта безумная женщина?

Мгновенно захотелось ее запихнуть обратно в примерочную, а заодно прочистить голову дурехе, чтобы не выползала показываться в открытую в таком виде.

Израиль, конечно, цивилизованная страна, вот только отбитых на голову мусульман тут тоже хватает.

– Я перезвоню, – сдавленно пробормотал висящей на проводе Регине. – Рыбкина, ты с ума сошла.

– Вам не нравится? – Она повертелась, показывая себя со всех сторон, а я засмотрелся на внезапно обнаруженную у помощницы грудь. Оказывается, она у нее есть. – Все так плохо?

Молчу. В целом, все с купальником отлично, даже супер, вот только…

– Хорошо, я поняла, сейчас переоденусь в следующий, – Ульяна с грустью ушла в примерочную, а я с шумом выдохнул.

Точно надо было нанимать в помощники сорокалетнего мужика. Он бы стопроцентно не пошел примерять купальник, и уж тем более у меня не возникло бы желания его целовать.

– А этот как? – звонкий голос вырвал из размышлений, и от взгляда на это наивное недоразумение у меня в горле пересохло.

У нее не просто грудь нашлась, а очень красивая грудь. С небольшой родинкой в ложбинке, а еще ключицы идеально очерчены, так, что хочется пальцем провести.

Черт возьми, издевательство какое-то! На этот раз пришлось приложить максимум усилий, чтобы вернуть себе привычную выдержку.

Что вообще происходит? Веду себя как малолетка, залипая на девушку на десять лет младше, да еще и собственную подчиненную. Где мой мозг?

Знаю где. Потому что он отозвался снизу, прямо из штанов. Мозг переехал, заметив очевидное: у Рыбкиной модельная фигура, причем без всяких пластических вмешательств. Натуральная и женственная.

– Что, и этот не нравится? – удивилась она, сердито уперев ладошки в идеальную талию. – Ладно, тогда третий…

– Стой! – остановил ее я, понимая, что эта пытка может продолжаться вечно.

Пришлось позвать продавца и предложить ему сделку века. Я беру все купальники, которые набрала в примерочную эта девушка, и мы уходим отсюда немедленно. Причем беру даже не торгуясь.

Разумеется, он согласился.

Очумела от моей щедрости и Ульяна.

– Александр Сергеевич, вы чего? Ну зачем же? Куда мне столько?

– Чтобы до конца жизни хватило! – излишне резко рявкнул я. – Уверен, теперь твоя душенька довольна. Только не озвучивай Регине по приезду, сколько именно я купил тебе купальников, иначе у нее случится инфаркт от зависти, а она дорога мне, как ценный и незаменимый сотрудник.

Щеки помощницы немного зарделись красным. То ли от смущения, то ли от того, что я в курсе их бабских склок.

Собственно, ничего удивительного в этом не было. Регина сама пришла ко мне перед командировкой и как бы между прочим, невзначай, оговорилась о планах Ульяны на покупку купальника в Израиле. Я же, как человек, который не вчера родился, быстро понял, что движет кадровичкой. И хоть я не поощрял зависть и сплетни на рабочем месте, с некоторыми проявлениями тесного женского коллектива мне, как мужчине, приходилось мириться.

Про купальник к сведению принял, Рыбкину отчитал – для нее это стало прекрасным уроком, а вот Регине отдача придет по возвращению из поездки. Что-то подсказывало мне, что фигурка с огромным носом, которую купила Ульяна, будет подарена главной любопытной Варваре офиса под аккомпанемент рассказа о выборе купальника.

Мы уже выходили с рынка, когда мой телефон начал разрываться вновь. Из-за пакетов, которыми у меня были заняты руки, потому что я не мог позволить Рыбкиной тащить все ее пятнадцать купальников самой, пришлось долго изворачиваться, чтобы достать аппарат из кармана пиджака.

Не получилось. В итоге Рыбкина, у которой руки свободны, со свойственной ей простотой вызвалась мне помочь:

– Да постойте же вы спокойно, сейчас я все вам достану.

Я аж замер, когда она решительно полезла мне в карман на груди, где деньги лежат. И телефон, собственно.

– Ой, это Давид! – воскликнула Уля, прочитав номер звонящего, и мое настроение мгновенно испортилось. Появилось странное ощущение третьего лишнего, причем я даже задумался, кто из нас тут лишний: я или он?