ИВ. Тетралогия (СИ) - Северин Гай "geori" - Страница 223

Больше, пожалуй, беспокоило наше будущее. Каково это — быть вечными беглянками? Вероятнее всего, по словам Мэри, нам придется затаиться на какое-то время, переждать, пока Дамианосу не надоест искать. Ее всерьез беспокоила заинтересованность древнейшего вампира в моей персоне, и она была уверена, что так просто он не откажется от своих планов.

— О нем мои собратья говорят шепотом и с оглядкой, как о скором на расправу, без жалости и без пощады. Им пугают новичков, стараясь даже имя лишний раз не упоминать всуе, — всерьез уверяла подруга. — Да и сама я давно поняла, что много лет назад мне невероятно повезло остаться в живых, повстречав его.

В гостеприимстве своего друга — плантатора Дональда Мейнарда — девушка не сомневалась. Успев перед отплытием дать телеграмму о нашем визите, она предполагала радушную встречу и его покровительство. Это обнадеживало, однако я продолжала беспокоиться, что своим присутствием могу навлечь беду еще на одного человека, если брат чудом избежал смерти и идет по моему следу. И все же Мэри удавалось отвлечь меня увлекательными и поразительными рассказами о Ямайке, ее великолепной тропической природе, о пляжах белоснежного песка, о голубых лагунах и коралловых рифах, о ночном свечении моря и о колибри, которые не боятся кормиться прямо с рук.

— Возможно, после оживленной городской жизни в Штатах малоцивилизованный остров нам скоро наскучит, — предположила она. — Но едва ли нас будет здесь кто-то разыскивать. Вампиры обычно избегали этих мест. Пожалуй, бывший пират — единственный, кто, не обращая внимания на дурную славу, осмелился здесь проживать на отдаленной плантации, почти никуда не выезжая.

— Чем же Ямайка не пришлась по душе кровопийцам? — полюбопытствовала я, поглядывая в открытый иллюминатор на один из многочисленных зеленых островов, мимо которого проходил «Вашингтон».

Небольшой риф, заросший кустарником, покрытым зеленью и украшенный тремя пальмами на фоне ярко-синего неба, выглядел словно веселая иллюстрация к детской книжке.

— Засильем ведьм, — пояснила Мэри. — И поверь, они очень мало похожи на твою добрую Моник. По рассказам Дональда, они с давних пор пытались устанавливать здесь свои порядки, выясняли отношения, и методы выбирали не самые гуманные.

В конце семнадцатого века со знаменитой Тортуги в Порт-Ройал — первую столицу Ямайки — постепенно перебрались пираты, подарив ей процветание за счет грабежей испанских судов. Вскоре Порт-Ройал приобрел славу самого распутного и грешного города в мире, что, конечно же, не могло не привлечь сюда вампиров. Однако ведьмовскому сообществу не пришлось подобное по душе. Именно над этим островом сходились какие-то эфирные поля или что-то в этом роде, я не слишком разбираюсь, используемые ведьмаками для сложных ритуалов. Со всех концов света ведьмы совершали паломничество на Ямайку с целью создания новых заклинаний или усовершенствования старых, для чего всегда требуется сильные источники энергии.

Разумеется, не желая терпеть соседство кровопийц со своей «Меккой», они предприняли радикальные меры. Почти весь «развратный Вавилон» оказался разрушен сильнейшим землетрясением в 1692 году. Половину суши смыло в море вместе с домами, остальное затопило цунами, погибло почти все население. Несмотря на сильнейшие разрушения, упрямцы попытались воссоздать город. Однако через несколько лет Порт-Ройал почти полностью уничтожил сильный пожар. Затем последовало несколько мощнейших ураганов, и окончательно ведьмовской огонь испепелил бывшую столицу в 1728 году, так что малочисленное уцелевшее население покинуло это место.

В газетах писали, что в 1907 году новая столица Кингстон тоже была уничтожена землетрясением. Но это произошло уже после моего путешествия, и я могу только предполагать, было ли это обычным стихийным бедствием. Теперь город отстроен заново, так что, можно сказать, я тоже впервые его увижу.

— Похоже, многие ведьмы забыли свое предназначение — быть хранителями баланса сил в природе, — вздохнув, согласилась я.

Пять дней в дороге за дружеской беседой пролетели незаметно, и вот на горизонте показался огромный тропический остров во всем великолепии. Начинался дождливый сезон, ночью прошел ливень, и непросохшая листва сверкала в лучах восходящего солнца, словно россыпи изумрудов. Понимая, что в такую погоду мистер Мейнард не мог бы встретить нас сам, Мэри не удивилась, заметив на пристани его управляющего — престарелого, но вполне крепкого седовласого мужчину-мулата.

— Сожалею, мисс Санторо, — сообщил он после обмена приветствиями, — но мистер Мейнард сейчас в отъезде. Он не оставил информации о сроках своего возвращения, но может отсутствовать еще очень долго. Конечно же, получив телеграмму, я счел своим долгом пригласить вас с подругой быть гостями в доме хозяина, если вы сочтете возможным дождаться его.

Кажется, Мэри растерялась, мы не рассматривали варианта отсутствия ее знакомого, потому что она уверяла, что Дональд большой домосед и крайне редко выбирается с острова. Но вот неприятное совпадение сыграло с нами злую шутку. Не зная, какой ответ дать управляющему, она попросила его немного подождать, чтобы обсудить положение, и мы отправились прогуляться.

Несмотря на новостройки и красоты природы, густонаселенный Кингстон показался нам мрачным и некрасивым. Грязные улицы, множество притонов, нищих, уличных торговцев, попрошаек и воришек делали его еще более неприветливым в наших глазах. Сейчас, когда на помощь пирата рассчитывать не приходилось, оставаться здесь хотелось все меньше. Обсудив ситуацию, мы пришли к единому мнению: нужно двигаться дальше. Вот только куда — в далекую Австралию или в Южную Америку?

Устроившись в открытом кафе неподалеку от гавани, мы продолжали перебирать варианты дальнейших действий, когда Мэри взяла меня за руку, призывая к молчанию, и замерла. Я понимала, что она может слышать каждый разговор в кафе, даже за дальними столиками, но что ее так заинтересовало?

— Это наш шанс, Эль! — полушепотом воскликнула она. — Через пару часов подойдет тот самый лайнер «Олимпик», который отправлялся из Нью-Йорка двумя днями позже нашего отплытия. Помнишь, мы не решились его дожидаться, торопились уносить ноги? Именно поэтому тут так многолюдно, пассажиры собираются к отплытию.

Похоже, Мэри права, это действительно судьба. Билетов в кассе не оказалось, но чудеса внушения решили все проблемы и на этот раз, хотя мне не нравилось лишать людей воли. Нельзя не признать, что без помощи способностей подруги нам пришлось бы туго. Она уловила обрывки разговора двух молодых богато одетых девушек — будущих пассажирок великолепного «Олимпика». Затолкав подальше острые уколы совести, я не препятствовала Мэри в выполнении тут же созревшего плана. И вот мы уже не две несчастные неприкаянные беглянки, а наследницы богатого ямайского плантатора, отправляющего дочерей продолжать обучение в Королевском колледже в Лондоне под присмотром британских родственников. А «передумавший» отец увозил домой довольных девиц, «потерявших» билеты до Дувра. Спустя несколько часов на борт умопомрачительного судна ступили очаровательные леди Уинифрид и Матильда Смит.

Лайнер поразил нас размерами и роскошью — просто плавучий дворец! Четырехтрубный гигант, как нам рассказал стюард, составлял в длину двести шестьдесят восемь метров и двадцать восемь в ширину. Трудно представить, что подобные сооружения способны держаться на воде. Да и нашумевшая трагедия с печально известными «Титаником», о которой долго писали в газетах одиннадцать лет назад, заставляла невольно нервничать и опасаться, ступая на борт такого обманчиво надежного и безопасного средства передвижения. Но подруга вела себя уверенно и спокойно, показывать страхи не хотелось, поэтому я отбросила сомнения и настроилась радоваться жизни и путешествию. Каюта сестер Смит, доставшаяся нам, весьма этому поспособствовала. Апартаменты «люкс» с гостиной, спальней и ванной. Кругом мрамор и позолота, ковры и атлас. Обивка мебели, драпировка стен и другие предметы интерьера напоминали убранство «скромного» жилища короля вампиров Дамианоса. Ямайский плантатор, вероятно, очень любил дочерей, раз не поскупился на столь комфортные условия. Вот уж не думала, что и мне доведется когда-нибудь пожить в такой роскоши.