Исход - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 51

Однако, прежде чем сойтись с заторможенными противниками, я нежно опустил то, что осталось от моей женщины на лишённую былых витражей мостовую плавающего города. Глянул на напавших на нас, и затопившая меня боль и ненависть не дала свершиться мгновенной расправе. Ведь для меня семь секунд – очень долгий срок.

Неощутимая частица времени, и, от простого удара ладонью в грудь, на чёрные светлячки распался ближайший противник. Следующее движение, и ещё двое отправляются к праотцам, или в кого они здесь верят. У меня же осталось пять секунд, и я, словно ангел смерти, прохожу ещё четырёх противников.

Шестеро есть. Один на крыше, и в меня уже летит стрела, выпущенная из лука. Этот погибает в ярости антиматерии, а следующего я пинаю ногой, и на стене соседнего дома остался его обгоревший силуэт, а ещё один опять взрывается тёмным шаром. Последний… тот кто убил Ли Мей – откровенно растерялся. Не ожидал он подобной быстрой расправы над собой и подельниками.

Его я возьму с собой! Подумал я в то мгновение, когда прикрыв седьмую чакру, схватил за горло последнего рыцаря и, вернувшись в нормальное состояние, быстрыми ударами, сквозь броню, выбил ему плечевые и тазовые суставы. Пусть помучается перед допросом.

Сидя на закреплённом возле мачты ящике, я равнодушно смотрел на проносящиеся за бортом корабля пейзажи. Вдали, за густыми лесами и полноводными реками, грохотала гроза и ярились тёмные клубящиеся тучи. Уже второй день наше судно по широкой дуге облетало этот грозовой фронт, словно большая пробка застрявший в низине между двумя горными грядами, блокируя прямой путь к побережью.

Мимо топоча босыми ногами по доскам палубы, пронеслась очередная группка воздушных матросов. Впрочем, одетые только в грубые льняные портки и выцветшие банданы, они мало чем отличались от своих водоплавающих коллег. Вот уж кому во время перелёта не приходилось отсиживаться. Словно стайка обезьян, мужики с разбегу заскочили на свисающие с парусов канаты, и быстро перебирая руками, поползли по ним вверх, а затем, уже по стволу мачты поднялись на самую верхнюю рею.

Там, посовещавшись, воздухоплаватели дружно ухватились за какой-то элемент такелажа похожий на обычную тарзанку с деревянной перекладиной, и хором гаркнув нечто сродни японскому «Банзай», сиганули обратно на палубу. Огромный, похожий на веер, парус дрогнул, слегка сложился гармошкой и медленно величаво повернулся градусов на пятнадцать, от чего уже весь летающий корабль немного скорректировал свой курс, а моряки, быстро подвязавшие нужный канат к особому креплению, убежали возиться с боковым «плавником».

Летающая джонка, словно огромный живой организм чутко реагировала на каждое действие своей многочисленной команды, действующей порой так слажено, что казалось, будто наднебесники объединены в единый коллективный разум, во главе которого стоял капитан и его помощники. Что-то постоянно вертелось, тянулось, скрипело и поворачивалось. Туда-сюда бегала матросня, перетаскивали какие-то грузы, катили бочки, таскали бухты канатов, а с рей на палубу спрыгивали всё новые и новые лихачи, правя, таким образом, массивные перепончатые паруса по ветру.

Собственно именно по причине такой вот активности, пассажирам и следовало находиться в жилых каютах, а не путаться у команды под ногами. Это в переделах Империи, на огромной высоте, можно было выйти на нужный курс и по пол дня чесать по прямой, лишь изредка сверяясь с ориентирами под бортом. А здесь, внизу, управление кораблём превращалось в ежеминутный филигранный труд, да ещё и сопряжённый с риском для жизни.

«М-да… — подумал я, провожая взглядом матроса, лихо съехавшего по канату куда-то за борт джонки, а затем как ни в чём не бывало, забравшемуся по нему до перилл и учесавшего по бортику куда-то в сторону кормы. – Вспоминая, как мы с Янкой, воздухоплавали вдвоём на древней, чудом сохранившейся яхте, даже жутковато становится. Удивительно, что мы вообще куда-то долететь умудрились…»

— Кузьма, – майор подошёл ко мне незаметно, для матросов, но я, обладая «третьим глазом» срисовал его ещё на нижней палубе.

— Раскололся? – по другой причине Воронин не стал бы лично меня сейчас беспокоить.

Вообще – провозились наши спецы изрядно. Личная защита разума у гада, была очень сильная, даже спец-средства не брали, в том числе химия. Но как говорится: «Вода камень точит!» вот и применили мужики после неудачного блицкрига старинную азиатскую пытку с каплями.

– Запел соловьём, — недобро улыбнулся майор, а затем нахмурился. — Рассказал всё что знал и даже немного больше. Кузьма, у нас – серьёзные неприятности, но при этом, появилась реальная перспектива вернуться из этого мира, в наш родной. Если с эльфами не выгорит.

— Слушаю, -- судя по тону, которым это было сказано, информация, по мнению Воронина, была очень важная и, судя по всему, именно и из-за неё, а не из-за неудавшегося покушения он сам поднялся на палубу, а не дождался меня в жилой секции.

– «Кто-то» из условно «наших», наладил прямой портал в Империю Науа и спелся с их жречеством, – произнёс мужчина, пристально глядя на меня. – Города, близкие к точке твоего перехода в этот мир, кишат «кортесосами», то есть белокожими людьми, по описанию одежды которых можно узнать полевую форму русской, польской и германской армий времён Третьей Мировой и Первой Магической Войны. Имеется бронетехника, всё так же устаревшая и списанная, а так же новая, производства исключительно Речи Посполитой. Но самое главное, рядовые войска краснокожих, спешно перевооружаются новым оружием, которое наш «гость» называет «громовым». Думаю ну нежно понимаешь, что это значит…

– Судя по твоим «Кто-то» и «Наших», – медленно произнёс я. – У тебя есть конкретная кандидатура.

– Скорее подозрение, – майор присел на ящик рядом со мной. – Ваша Светлость…

– Лучше чтобы вы называли меня «Кузьма», – усмехнулся я. – Кстати, я так и не сподобился узнать, как вас по батюшке. Пусть даже в качестве псевдонима.

– Иван Иванович, – хмыкнул в свою очередь мой собеседник. – Так вот, «Кузьма». Думаю не удивишься, если скажу что мы вели тебя по Зоне и если бы знали, что ты намерен совершить переход – приняли бы превентивные меры? Догадался уже, думаю?

– Естественно.

– Так вот, то, что ты въехал в блуждающий портал – стало для нас неожиданностью, – майор расстроенно покачал головой. – В общем – мы лоханулись, и на старуху бывает проруха, и только в последний момент выявили ещё одного «наблюдателя». Пока взяли его, не светя себя, пока то да сё, ты с точки перехода уже свинтил, только кратер от себя на поляне оставил… да и в новых обстоятельствах я решил подождать выходить на контакт.

– И кто это был?

– Позывной командира сталкерской группы «Володырь» – ни о чём не говорит? Его человечек.

– Твою ж мать… – сказал я, а затем, уже не сдерживаясь, цветисто выругался на русском матерном.

Валькин дядька. Вот уж с кем я думал, никогда больше не пересекусь и на тебе!

– И как вы со всей спецтехникой и оборудованьем его проморгали, – поинтересовался я. – Не в укор, как говорится – просто интересно.

– Сталкеры… – Воронин развёл руками. – Они тоже ребята не пальцем деланные, да и преследовал тебя этот тип не тупо след в след, а боковыми путями, да и несколько редких зоновских артефактов у него с собой было, так что мы и засекли то его только благодаря развитой паранойе капитана Бахирева. Да и потом повозиться пришлось, но, видишь, как оказалось – скинуть координаты портала он всё-таки, видимо успел. Кстати, не скажешь, чем ты так Володырю насолил? Он не сказать чтобы особо известный, так – не самый удачливый авантюрист с задатками лидера, пару раз, засветившийся на нелегальном сбыте хабара и органических материалов в пользу Польши и нашего криминала.

– Тоже знаком?

– Нет – что ты! Даже теоретически никогда пересечься не могли. Можно сказать в совсем разных мирах живём, просто я на него ориентировку и досье запросил когда наблюдателя раскололи.